— Такъ давайте квитанцію. Лучше пострадать на тридцать рублей, чѣмъ платить хозяину четыреста...
— Вы что-же сдѣлаете съ квитанціей?
— Выкуплю... Возвращу въ магазинъ—и все тутъ...
— Бррравво!.. Геніально!.. Я вамъ сейчасъ принесу квитанцію... Да, нѣтъ, позвольте, она здѣсь въ карманѣ...
— Очень вами благодаренъ,—сказалъ озлобленно приказчикъ и прибавилъ:—стоило-бы васъ... знаете... да срамить не хочется... Скажите мнѣ, какъ вашъ поступокъ называется?
Рыкалкинъ похлопалъ но плечу приказчика и сказалъ: — Артистическая вольность...
Маіоръ Бревновъ.

Повѣсти въ пяти-десяти строкахъ.

Къ чему много писать? Совершенно нѣтъ никакой надобности. Достаточно пяти-десяти строкъ, чтобы повѣсть, романъ, поэма въ оныхъ умѣстились. Возьмемъ нашихъ старыхъ писателей, писавшихъ по пяти, по шести частей, когда въ этомъ не представлялось ни малѣйшей надобности.
Это я вывожу изъ особаго рода анкеты, мною предпринятой. Я спрашивалъ людей, много читавшихъ, что они помнятъ изъ прочитаннаго, и вотъ оказалось.

Обломовъ.

— Ахъ, да, да, помню... Это лѣнивый такой человѣкъ.. Все на диванѣ валялся и слугу своего Захара бранилъ... Какъ пріятель его Штольцъ ни силился влить ему жизнь,—не смогъ. Даже женщина, умная и красивая, поднявшая-было его на время, и та—-увы!—не справилась и отступилась... А потомъ онъ женился на своей квартирной хозяйкѣ, а потомъ умеръ. — А еще что?
— Да больше ничего...
Ну, подумайте, стоило-ли писать для этого четыре тома?
— А картинку-то, которую я у васъ купилъ, батюшка, всю покоробило и краски на ней облупились...
— Ну такъ что-же? Теперь она сойдетъ у васъ за самую модную — декадептскую..
— Ну, что, Василій Платоновичъ, набралъ-ли въ Москвѣ труппочку на зимній сезонъ?
— Нѣтъ, не набралъ, — дороги очень... Я думаю въ своемъ городѣ набрать отставныхъ чиновниковъ, безработныхъ конторщиковъ, поки
нутыхъ женъ и тому подобное,—вѣдь въ теперешнихъ пьесахъ игры не требуется, а только „настроеніе“ надо.

Дворянское гнѣздо.

— Да, да, да, да!.. Исторія Лизы и Лаврецкаго. Ну, какъ-же нс помнить! Онъ женатый... У него жена, этакая пупочка для открытой сцены, а Лиза—чистое созданіе... Она влюбилась въ Лаврецкаго, разъ въ саду поцѣловалась съ нимъ, а потомъ пошла въ мо
настырь... Лаврецкій пріѣзжалъ въ монастырь, но Лиза прошла мимо него, не поднявъ на него глазъ... Лаврецкій потомъ куда-то уѣхалъ... Еще были какія-то лица... Ну, да и этого довольно.

Евгеній Снѣгинъ.

Скучалъ, баловался, влюбленнымъ въ него барышнямъ проповѣди читалъ, отказываясь отъ ихъ любви... Убилъ поэта Ленскаго на дуэли, а затѣмъ, когда одна изъ барышенъ, его поклон
ницъ, вышла замужъ за значительнаго человѣка, самъ сталъ за нейухаживать, но отъѣхалъ еъ носомъ... ,

Анна Каренина.

Помню, что бросилась подъ поѣздъ, а съ какой стати,—хоть убей—не помню!

Преступленіе и наказаніе.

Тутъ, кажется, студентъ ростовщицу убилъ, а потомъ съ какой-то проституткой связался. Когда его сослали, она, ісажетсй, съ нимъ пошла... Много разныхъ разностей было, а чѣмъ кончилось?.. Память у меня плохая, да это все равно, главную суть помню.

Санинъ.

Это человѣкъ!.. То-есть вотъ какой человѣкъ! Мать родную, и ту не пощадитъ... Бабникъ былъ да какой! Глаза зажмурь, вотъ какая повѣсть!
Ну, подумайте, читатель, нужио-лн было исписывать томы, если для читателя пяти-десяти строкъ совершенно достаточно?.. Больше онъ не можетъ удержать въ своей памяти, изъ которой все, какъ изъ рѣшета, просыпается...
Пишите, господа, романы, но не больше, какъ въ 10 строкъ.
Маркъ Волоховъ.