— И житье наше липовое стало, Митька... Прежде, бывало, въ день цѣлковый, а то и съ четвертакомъ настрѣляешь, а теперь и полтинника, бываетъ, не выручишь. Такое время тяжелое пришло, что хоть за работу принимайся...
(Картинка).
— Жилетка еще не великое достоинство, да-съ!—говорилъ Саша Винтиковъ, молодой купеческій конторщикъ.—Есть досто
инства повыше жилетки... Скажемъ, напримѣръ, тайцы,—развѣ они уступятъ даже самой модной и дорогой жилеткѣ? Никогда-еъ!.. Если человѣкъ можетъ съ граціей и шикомъ па-д’эспань протан
цевать, венгерку, вальсъ, такъ онъ любую жилетку за поясъ заткнетъ, дозвольте вамъ замѣтить!..
Разговоръ этотъ Саша Винтиковъ велъ съ тетушкою своей, вернувшись съ однихъ именинъ, гдѣ кассиръ незначительной банкирской конторы Бровкинъ произвелъ огромное впечатлѣніе на все общество новымъ жилетомъ.
Жилетъ былъ дѣйствительно великолѣпенъ.
стящими пуговками, которыя порою сверкали, какъ брилліанты. Сшитъ онъ былъ по послѣдней модѣ,—то-есть съ очень глубо
кимъ вырѣзомъ и съ расходящимися на животѣ концами, какъ на жилетѣ великаго Наполеона, почему онъ и назывался „жилетъ а-ля Наполеонъ“.
Бровкинъ говорилъ, что заплатилъ за него двѣнадцать рублей и то лишь потому, что одновременно пріобрѣлъ въ магазинѣ зимнее пальто и пиджачный костюмъ.
На жилетъ было обращено всеобщее вниманіе; жилетъ разглядывали всѣ гости обоего пола, многіе щупали добротность его матеріи, а одна молоденькая дамочка подумала, что пуговицы на жилетѣ изъ настоящихъ брилліантовъ.
Конторщикъ Саша Винтиковъ явился на именины въ бѣломъ жилетѣ и думалъ, что убьетъ этимъ жилетомъ рѣшительно всѣхъ, тѣмъ болѣе, что жилетъ былъ сшитъ тоже но послѣдней модѣ, а выгладила прачка его такъ, что онъ казался сдѣланнымъ изъ самаго лучшаго фарфора. Пока не явился кассиръ Бровкинъ, жилетъ Саши Винтикова и служилъ всеобщимъ вниманіемъ, но лишь только появился кассиръ въ своемъ васильковомъ жилетѣ, жилетъ Саши померкъ и пропалъ, какъ меркнете и пропадаетъ яркая звѣздочка при восходѣ солнца.
Всеобщее вниманіе гостей, направленное на жилетку кассира
— И ужь такъ ты, Матрена, намедни у Настасьи на именинахъ чувствительно пѣла, особливо „Пожаръ московскій“, что прямой тебѣ разсчетъ отъ хозяевъ уйти и въ Плевицкія поступить.., Огромадный капиталъ пріобрѣтешь...
Бровкина, быть-можетъ, не очень огорчило-бы Сашу, но дѣло въ томъ, что на жилетъ этотъ обратила вниманіе и та, которую онъ любилъ, ради которой пришелъ на именины, для которой выучился танцовать самые модные танцы, платя за это учительницѣ большую часть своего жалованья и поэтому голодая втечете цѣлаго мѣсяца.
Восхитительная блондиночка Оля Фрикаделькина, пассія Саши Винтикова, глазъ не спускала съ васильковаго жилета кассира, и когда Саша подошелъ ангажировать ее на па-д’эспань, такъ она па нѣсколько секундъ задумалась, посматривая на жилетку Саши, потомъ танцовать согласилась, танцовала, но во время танца, когда Саша дѣлалъ самую трудную и эффектную фигуру, сказала ему:
— Какой некрасивый у васъ жилетъ!
— То-есть какъ это?—спросилъ Саша, вспыхнувъ до самыхъ ушей.
— Такъ, некрасивый... Бѣлые жилеты у всѣхъ есть, даже калсдый оффиціанте. въ Зоологическомъ саду бѣлую жилетку носите., а вотъ у господина Бровкина такъ дѣйствительно жилетъ...
Саша презрительно усмѣхнулся, но возразить ничего не могъ, ибо въ глубинѣ души своей сознавалъ все ничтожество своего хрехрублеваго жилета при сравненіи съ двѣнадцатирублевымъ лсилетомъ кассира.
Втеченіе всего вечера хорошенькая Оля, видимо, предпочитала кассира Сашѣ Впнтикову, хотя кассиръ танцовалъ неуклюлсе, прыгалъ, какъ козелъ, очень быстро потѣлъ, да и лицо у него было не очень хорошее, тогда какъ Саша Винтиковъ считался однимъ изъ самыхъ миловидныхъ кавалеровъ своего крулска.
И вотъ, обшненный всѣмъ случившимся, Саша Винтиковъ такъ говорилъ по поводу васильковаго жилета.
— Жилетъ не достоинство-съ, говорю я... Жилетку всякій молгетъ купить, а вотъ грацію, изящество не купишь за деньги, нѣтъ, шалишь!..
— Ну, и лшлетку тоже не всякій можете, купить,—возразила тетенька.—Ты-бы вотъ и купилъ, да не па что...
— То-есть какъ это не на что?..
— А такъ не на что... Жалованье твое ничтолшое, a жилетка,,, какъ ты говоришь, двѣнадцать рублей стоитъ, такъ какимъ-же манеромъ ты можешь купить ее?..
Жилетка.
(Картинка).
— Жилетка еще не великое достоинство, да-съ!—говорилъ Саша Винтиковъ, молодой купеческій конторщикъ.—Есть досто
инства повыше жилетки... Скажемъ, напримѣръ, тайцы,—развѣ они уступятъ даже самой модной и дорогой жилеткѣ? Никогда-еъ!.. Если человѣкъ можетъ съ граціей и шикомъ па-д’эспань протан
цевать, венгерку, вальсъ, такъ онъ любую жилетку за поясъ заткнетъ, дозвольте вамъ замѣтить!..
Разговоръ этотъ Саша Винтиковъ велъ съ тетушкою своей, вернувшись съ однихъ именинъ, гдѣ кассиръ незначительной банкирской конторы Бровкинъ произвелъ огромное впечатлѣніе на все общество новымъ жилетомъ.
Жилетъ былъ дѣйствительно великолѣпенъ.
Нѣжно-васильковаго цвѣта съ небольшими золотистыми точками и съ темно-красными лапочками, онъ былъ украшенъ бле
стящими пуговками, которыя порою сверкали, какъ брилліанты. Сшитъ онъ былъ по послѣдней модѣ,—то-есть съ очень глубо
кимъ вырѣзомъ и съ расходящимися на животѣ концами, какъ на жилетѣ великаго Наполеона, почему онъ и назывался „жилетъ а-ля Наполеонъ“.
Бровкинъ говорилъ, что заплатилъ за него двѣнадцать рублей и то лишь потому, что одновременно пріобрѣлъ въ магазинѣ зимнее пальто и пиджачный костюмъ.
На жилетъ было обращено всеобщее вниманіе; жилетъ разглядывали всѣ гости обоего пола, многіе щупали добротность его матеріи, а одна молоденькая дамочка подумала, что пуговицы на жилетѣ изъ настоящихъ брилліантовъ.
Конторщикъ Саша Винтиковъ явился на именины въ бѣломъ жилетѣ и думалъ, что убьетъ этимъ жилетомъ рѣшительно всѣхъ, тѣмъ болѣе, что жилетъ былъ сшитъ тоже но послѣдней модѣ, а выгладила прачка его такъ, что онъ казался сдѣланнымъ изъ самаго лучшаго фарфора. Пока не явился кассиръ Бровкинъ, жилетъ Саши Винтикова и служилъ всеобщимъ вниманіемъ, но лишь только появился кассиръ въ своемъ васильковомъ жилетѣ, жилетъ Саши померкъ и пропалъ, какъ меркнете и пропадаетъ яркая звѣздочка при восходѣ солнца.
Всеобщее вниманіе гостей, направленное на жилетку кассира
— И ужь такъ ты, Матрена, намедни у Настасьи на именинахъ чувствительно пѣла, особливо „Пожаръ московскій“, что прямой тебѣ разсчетъ отъ хозяевъ уйти и въ Плевицкія поступить.., Огромадный капиталъ пріобрѣтешь...
Бровкина, быть-можетъ, не очень огорчило-бы Сашу, но дѣло въ томъ, что на жилетъ этотъ обратила вниманіе и та, которую онъ любилъ, ради которой пришелъ на именины, для которой выучился танцовать самые модные танцы, платя за это учительницѣ большую часть своего жалованья и поэтому голодая втечете цѣлаго мѣсяца.
Восхитительная блондиночка Оля Фрикаделькина, пассія Саши Винтикова, глазъ не спускала съ васильковаго жилета кассира, и когда Саша подошелъ ангажировать ее на па-д’эспань, такъ она па нѣсколько секундъ задумалась, посматривая на жилетку Саши, потомъ танцовать согласилась, танцовала, но во время танца, когда Саша дѣлалъ самую трудную и эффектную фигуру, сказала ему:
— Какой некрасивый у васъ жилетъ!
— То-есть какъ это?—спросилъ Саша, вспыхнувъ до самыхъ ушей.
— Такъ, некрасивый... Бѣлые жилеты у всѣхъ есть, даже калсдый оффиціанте. въ Зоологическомъ саду бѣлую жилетку носите., а вотъ у господина Бровкина такъ дѣйствительно жилетъ...
Саша презрительно усмѣхнулся, но возразить ничего не могъ, ибо въ глубинѣ души своей сознавалъ все ничтожество своего хрехрублеваго жилета при сравненіи съ двѣнадцатирублевымъ лсилетомъ кассира.
Втеченіе всего вечера хорошенькая Оля, видимо, предпочитала кассира Сашѣ Впнтикову, хотя кассиръ танцовалъ неуклюлсе, прыгалъ, какъ козелъ, очень быстро потѣлъ, да и лицо у него было не очень хорошее, тогда какъ Саша Винтиковъ считался однимъ изъ самыхъ миловидныхъ кавалеровъ своего крулска.
И вотъ, обшненный всѣмъ случившимся, Саша Винтиковъ такъ говорилъ по поводу васильковаго жилета.
— Жилетъ не достоинство-съ, говорю я... Жилетку всякій молгетъ купить, а вотъ грацію, изящество не купишь за деньги, нѣтъ, шалишь!..
— Ну, и лшлетку тоже не всякій можете, купить,—возразила тетенька.—Ты-бы вотъ и купилъ, да не па что...
— То-есть какъ это не на что?..
— А такъ не на что... Жалованье твое ничтолшое, a жилетка,,, какъ ты говоришь, двѣнадцать рублей стоитъ, такъ какимъ-же манеромъ ты можешь купить ее?..