Я думаю для васъ, господа, вовсе нисколько ие интересно знать—какъ новаръ готовятъ сосиски, какой въ нихъ букетъ и вкусъ, и какъ друзья дошли до ресторана, потому я—пользуясь удобнымъ моментомъ—познакомлю васъ лучше съ Сережей Жуандовскимъ.
Это былъ одинъ изъ тѣхъ молодыхъ людей, которые стараются какъ можно болѣе подражатъ модѣ, при
глаживая тщательно и взбивая на разные манеры во
лоски, перемѣняя галстучки и, для большой важности, осѣдлывая свой носъ пенснэ или всевозможными консервами.
Природа не одарила Сережу большимъ умомъ, а взамѣнъ этого дала ему смазливо-блудливую физіономію, которая такъ нравится застарѣлымъ дѣвамъ.
Вотъ одна изъ такихъ-то дѣвъ, какая-то Софи, прельстившись физіономіей Сережи, положила къ стопамъ его свое сердце, прелести и капиталъ, но онъ—какъ человѣкъ практичный въ подобныхъ случаяхъ —отдалъ большое предпочтеніе послѣднему, а первыми пользовался только изрѣдка, какъ совершенпо ненужными и пустыми вещами.
Неизвѣстно, что сталось-бы съ Сережей, если-бы не нашлось Софи, или еслн-бы у ней не было капитала?!... Пожалуй, онъ занялся-бы чѣмъ-нибудь серьезнымъ, сталъ
бы служить гдѣ-нибу дь и тѣмъ самымъ иринесъ-бы себѣ и обществу болѣе пользы.—По вотъ нашлась нѣкая Софи, нашелся у ней капиталъ, и Сережа живетъ, припѣваючи, въ усъ себѣ не дуетъ—какъ говорится — одѣвается по модѣ, мѣняетъ аккуратно гребеночки, ще
точки и галстучки, прилизываетъ волоски, подчищаетъ поготки, безобразничаетъ въ трактирахъ и тѣмъ самымъ приноситъ пользу лишь парфюмерамъ, портнымъ и прочимъ охотникамъ до скорой и большой наживы.
Однимъ словомъ счастливъ, вполнѣ благоденствуетъ, не думая ни о черномъ днѣ, ни о Софи, ни о ея капиталѣ,—А, вѣдь, пока существуетъ Софи съ своимъ ка
питаломъ—до тѣхъ поръ благоденствуетъ и Сережа:
лишись Софи по какой иибудь причинѣ капитала, или просто разочаруйся въ блудливой физіономіи Сережи,— и онъ тоже въ свою очередь долженъ будетъ разочаро
ваться въ своемъ счастіи и идти заработывать себѣ хлѣбъ уже не физіономіей и манерами, а своими руками, что гораздо труднѣе.
Вообще, Сережа — «человѣкъ» изъ за-Софи и ея капитала, а безъ Софи онъ—пичего, нуль.
По, нѣтъ худа безъ добра,—говоритъ пословица,— поэтому и Сережа, хотя и былъ человѣкъ-нуль, однако
же успѣлъ пріобрѣсти кой-какія нозпанія: умѣлъ, папримѣръ, во время уйти, расшаркнуться, сказать милую сплетшо и съ эффектомъ протанцовать.
Подчищая утромъ свои ногти узналъ, что есть гдѣто Англія, отрѣзывая за завтракомъ кусокъ сыру, услыхалъ про Швейцарію, кушая шампанское и бол
тая по французски, узналъ, что есть гдѣ-то какая-то блаженная страна, именуемая Франціей; .читая своей Софи про политику и отъискивая объявленія объ луч
шихъ вставныхъ зубахъ, разузналъ, что есть гдѣ-то Турція и Сербія.
А гдѣ это именно Англія, Швейцарія, Франція, Турція и Сербія, близко-ли, далеко-ли, низко-ли, высоко-ли,—это было для него рѣшительно все равно... Училъ когда-то, знаетъ, что тамъ... Ну, однимъ сло
вомъ, тамъ гдѣ-то... Въ случаѣ надобности можно въ атласѣ поискать...
Кромѣ этого Сережа зпалъ и еще кой-что, напримѣръ, что лучшая помада есть Буисъ, что если не уплатить въ срокъ по векселю, то можно попасть подъ судъ—и что пѣтухи поютъ къ перемѣнной погодѣ, а тузъ пикъ означаетъ ударъ...
Далѣе этихъ рамокъ знанія его не распространялись, а если и распространялись немного далѣе, то весьма и весьма мало, такъ, что не стоитъ объ этомъ даже и упоминать.
На этомъ я и окончу рекомендацію Сережи Жуандовскаіо...
Не встрѣчали-ли вы его гдѣ-нибудь?... Если не встрѣчали, то будьте спокойны, что встрѣтите: опъ съ своей Софи вездѣсущъ и, какъ субъектъ достойный наблюденія, попадается вездѣ, а не только у насъ—въ блаженномъ Захолустьѣ.
Кавалеръ Недокатовъ съ Сережей между тѣмъ благополучно достигли того ресторана, въ которомъ новаръ артистически готовитъ сосиски—и вошли въ залу.—
Сережа швырнулъ на столъ какую-то пачку газетъ, осѣдлалъ носъ пенснэ, поправилъ волосы, воротничекъ рубахи и пе безъ достоинства крикнулъ.
— Челаэкъ!?!..
На этотъ окликъ подошелъ къ посѣтителямъ очень обыкновенный «челаэкъ», какого можно встрѣтить въ мало-мальски хорошемъ ресторанѣ; немного подавшись впередъ, вытяпувшп руки по швамъ, молча стоялъ онъ передъ Сережей, ожидая приказаній.
«Челаэкъ», какъ я уже сказалъ, молчалъ, но на лицѣ его всякій могъ ясно прочесть вопросъ: « Чею изволите»? \. Таково уже выраженіе лица всѣхъ «.челноковъ-», созданныхъ для того, что-бы какъ нибудь и кому иибудь прислуживать...
— Во первыхъ,—загремѣлъ Сережа,—приличную дозу
ликеру «Разгони мою ты скуку»!... Понимаешь!?!.
Это былъ одинъ изъ тѣхъ молодыхъ людей, которые стараются какъ можно болѣе подражатъ модѣ, при
глаживая тщательно и взбивая на разные манеры во
лоски, перемѣняя галстучки и, для большой важности, осѣдлывая свой носъ пенснэ или всевозможными консервами.
Природа не одарила Сережу большимъ умомъ, а взамѣнъ этого дала ему смазливо-блудливую физіономію, которая такъ нравится застарѣлымъ дѣвамъ.
Вотъ одна изъ такихъ-то дѣвъ, какая-то Софи, прельстившись физіономіей Сережи, положила къ стопамъ его свое сердце, прелести и капиталъ, но онъ—какъ человѣкъ практичный въ подобныхъ случаяхъ —отдалъ большое предпочтеніе послѣднему, а первыми пользовался только изрѣдка, какъ совершенпо ненужными и пустыми вещами.
Неизвѣстно, что сталось-бы съ Сережей, если-бы не нашлось Софи, или еслн-бы у ней не было капитала?!... Пожалуй, онъ занялся-бы чѣмъ-нибудь серьезнымъ, сталъ
бы служить гдѣ-нибу дь и тѣмъ самымъ иринесъ-бы себѣ и обществу болѣе пользы.—По вотъ нашлась нѣкая Софи, нашелся у ней капиталъ, и Сережа живетъ, припѣваючи, въ усъ себѣ не дуетъ—какъ говорится — одѣвается по модѣ, мѣняетъ аккуратно гребеночки, ще
точки и галстучки, прилизываетъ волоски, подчищаетъ поготки, безобразничаетъ въ трактирахъ и тѣмъ самымъ приноситъ пользу лишь парфюмерамъ, портнымъ и прочимъ охотникамъ до скорой и большой наживы.
Однимъ словомъ счастливъ, вполнѣ благоденствуетъ, не думая ни о черномъ днѣ, ни о Софи, ни о ея капиталѣ,—А, вѣдь, пока существуетъ Софи съ своимъ ка
питаломъ—до тѣхъ поръ благоденствуетъ и Сережа:
лишись Софи по какой иибудь причинѣ капитала, или просто разочаруйся въ блудливой физіономіи Сережи,— и онъ тоже въ свою очередь долженъ будетъ разочаро
ваться въ своемъ счастіи и идти заработывать себѣ хлѣбъ уже не физіономіей и манерами, а своими руками, что гораздо труднѣе.
Вообще, Сережа — «человѣкъ» изъ за-Софи и ея капитала, а безъ Софи онъ—пичего, нуль.
По, нѣтъ худа безъ добра,—говоритъ пословица,— поэтому и Сережа, хотя и былъ человѣкъ-нуль, однако
же успѣлъ пріобрѣсти кой-какія нозпанія: умѣлъ, папримѣръ, во время уйти, расшаркнуться, сказать милую сплетшо и съ эффектомъ протанцовать.
Подчищая утромъ свои ногти узналъ, что есть гдѣто Англія, отрѣзывая за завтракомъ кусокъ сыру, услыхалъ про Швейцарію, кушая шампанское и бол
тая по французски, узналъ, что есть гдѣ-то какая-то блаженная страна, именуемая Франціей; .читая своей Софи про политику и отъискивая объявленія объ луч
шихъ вставныхъ зубахъ, разузналъ, что есть гдѣ-то Турція и Сербія.
А гдѣ это именно Англія, Швейцарія, Франція, Турція и Сербія, близко-ли, далеко-ли, низко-ли, высоко-ли,—это было для него рѣшительно все равно... Училъ когда-то, знаетъ, что тамъ... Ну, однимъ сло
вомъ, тамъ гдѣ-то... Въ случаѣ надобности можно въ атласѣ поискать...
Кромѣ этого Сережа зпалъ и еще кой-что, напримѣръ, что лучшая помада есть Буисъ, что если не уплатить въ срокъ по векселю, то можно попасть подъ судъ—и что пѣтухи поютъ къ перемѣнной погодѣ, а тузъ пикъ означаетъ ударъ...
Далѣе этихъ рамокъ знанія его не распространялись, а если и распространялись немного далѣе, то весьма и весьма мало, такъ, что не стоитъ объ этомъ даже и упоминать.
На этомъ я и окончу рекомендацію Сережи Жуандовскаіо...
Не встрѣчали-ли вы его гдѣ-нибудь?... Если не встрѣчали, то будьте спокойны, что встрѣтите: опъ съ своей Софи вездѣсущъ и, какъ субъектъ достойный наблюденія, попадается вездѣ, а не только у насъ—въ блаженномъ Захолустьѣ.
Кавалеръ Недокатовъ съ Сережей между тѣмъ благополучно достигли того ресторана, въ которомъ новаръ артистически готовитъ сосиски—и вошли въ залу.—
Сережа швырнулъ на столъ какую-то пачку газетъ, осѣдлалъ носъ пенснэ, поправилъ волосы, воротничекъ рубахи и пе безъ достоинства крикнулъ.
— Челаэкъ!?!..
На этотъ окликъ подошелъ къ посѣтителямъ очень обыкновенный «челаэкъ», какого можно встрѣтить въ мало-мальски хорошемъ ресторанѣ; немного подавшись впередъ, вытяпувшп руки по швамъ, молча стоялъ онъ передъ Сережей, ожидая приказаній.
«Челаэкъ», какъ я уже сказалъ, молчалъ, но на лицѣ его всякій могъ ясно прочесть вопросъ: « Чею изволите»? \. Таково уже выраженіе лица всѣхъ «.челноковъ-», созданныхъ для того, что-бы какъ нибудь и кому иибудь прислуживать...
— Во первыхъ,—загремѣлъ Сережа,—приличную дозу
ликеру «Разгони мою ты скуку»!... Понимаешь!?!.