О РАБОЧЕНИЕ ТЕАПЕЧАТИ

„Не теакоры, а рабкоры... селькоры... военкоры... юнкоры... милкоры“—бросается лозунг в „Жизни Искусства .
Его аргументы — мощная впечатляющая сила искусства с одной стороны, наличие у рабочего-середняка „психической под
почвы в виде мелкобуржуазных настроений, представлений и устремлений — с другой. Положение обостряется тем обстоятельством, что процесс производства и по
требления художественных ценностей происходит по преимуществу в сфере бессознательной „психической жизни, где интеллект, анализ, контроль почти бессильны.
Отсюда вывод, что мы еще не дожили до момента, когда пролеткоры, как представители общественного мнения про
летарской интеллигенции, могут дать из своей среды теакоров во всеоружии новых методов художественной критики и новых форм театральной эстетики.
Это положение нам кажется бесспорным. И материал „Рабочего Зрителя полностью подтверждает выводы автора.
Автор одной статьи сетует на театр Мейерхольда за то, что он начинает свои спектакли слишком поздно для ра
бочего зрителя — в 8 3/4, и на „Герцога Луначарского, за то, что эта пьеса изо
билует словами непонятными для того же зрителя. Его конечный вывод:
Мы должны добиться того, чтобы лучшие наши театры ставили простые, понятные рабочим пьесы, ездили с постановками на заводы, при
способляли свои театры к рабочей массе, рав
нялись на нее в смысле местонахождения, времени начала спектаклей, языка и содержания пьес, простоты постановок.
Другими словами, проблема сводится к обеспечению внешней и внутренней доступности театра и к приближению репертуара к запросам рабочей массы.
Автор другой статьи также, видимо рабкор, приводит характерный разговор во время „Евгения Онегина двух рабочих:
— А как вам эта опера нравится?
— Нравится. Поют хорошо, красивая декорация, костюмы, музыка красивая. — Нет. А содержание оперы?
— Содержание? Содержание мне не нравится. — И зачем нам, рабочим, показывают вещи, которые отжили, да и ничему не учат. Все эти
господа (Онегин, Ленский, Татьяна) жили на шее крепостных, ничего не делали и от безделья не знали, куда деваться.
Словом, устаревшая совершенно форма приемлется, и оспаривается только содержание.
Наконец, автор третьей статьи, также, видимо, рабкор, передавая впечатления от летнего сезона, находит, что такие пьесы, как „Дикарка , „Своя семья и другие отучают нас от дурных привычек и учат жить по хорошему. Здесь даже в плане содержания, идеологии мелко
буржуазный „ветхий Адам берет верх над пролетарским „новым человеком .
Эти примеры доказывают с полной очевидностью что теакоров еще нет. Критика рабкоров не идет дальше вопро
сов организационных и репертуарных и либо обходит молчанием, либо безого
ворочно приемлет традиционную форму старого профтеатра. Но нельзя быть теакором, не зная и не имея собственного критерия формальной стороны искусства.
☛