вѣдь имъ тоже ѣсть надо. А и кто же не беретъ — по нынѣшнему взятокъ — да чѣмъ же жить? Всѣ мы люди, батюшка, всѣ мы грѣшны, всѣ мы подъ Богомъ ходимъ. Да вотъ я вамъ истинное происшествіе раз
скажу : мнѣ одинъ мой старинный пріятель и къ тому же кумъ про себя разсказывалъ. Служилъ онъ окруж
нымъ — гдѣ, объ этомъ я умолчу. Только-съ назначили у нихъ въ палату новаго предсѣдателя — ну, конечно, ждали его всѣ со страхомъ и трепетомъ, прежній-то былъ отличный человѣкъ, всѣ о немъ Бога молили, бо
гатый, въ дѣла ни въ какія не входилъ — ну а новый изъ Петербурга былъ присланъ. — Пріѣзжаетъ, это, зна
ете, такого Фону задалъ! Одно слово, столичная штучка! Ну, конечно, всѣ къ нему явились и кумъ тоже, ве
лѣлъ онъ пріятелю у него остаться подождать.... Вотъ-съ всѣ ушли, тогда предсѣдатель ему и говоритъ: ты, го
воритъ онъ, я слышалъ, братецъ, на руку не чистъ,—
того такъ и передернуло, словно его ошпарилъ кто.— Помилуйте, говоритъ, ваше нрев —ство! Я, говоритъ, какъ передъ Богомъ! Его пр — ство и слушать не хо
четъ. Я, говоритъ, знаю все про всѣхъ васъ, которые здѣсь служите. Только знай, говоритъ, я вѣдь не преж
ній вашъ начальникъ, я взяточничество буду строго преслѣдовать, я, говоритъ, хочу, чтобъ у меня чинов
ники были чисты отъ этихъ мерзостей. Однако, гово
ритъ, такъ какъ я самъ съ откупа беру, то и вы съ него брать можете, но только съ него одного—слышишь? а то я! Ну и конечно, говоритъ, ты мнѣ долженъ до
ставлять въ годъ полторы тысячи рублей съ откупа. Ступай, говоритъ, и помни! Такъ какъ же вотъ въ этакомъ случаѣ поступить? Откупъ даетъ окружному 600, а ужь много 700 руб., откуда же 800 то осталь
ныхъ достать? Какъ выдумаете? Да кромѣ того семья есть, ее прокормить надо, одежда, лошади....
Цвѣтковскій. (Глубокомысленно.) Да,это точно бываетъ. Воротовъ. Вотъ, сами сознаетесь, что бываетъ.. Ну, а эти господа писатели, дѣла-то самаго сущности не смыслятъ, а только смущеніе распространяютъ!.. Конечно, это не наше дѣло, па то начальство есть, а только обидно.
Цвѣтковскій. Цзвшште меня, Алексѣй Андреевичъ, я васъ и не спрошу: закусить вамъ не угодно ли?, (звонитъ.) Воротовъ. Это можно.. Дѣло хорошее!. Цвѣтковскій. Сигару не угодно ли? .
Воротовъ. Не курю, съ молодыхъ дёнъ не курю, не привыкъ, а теперь и привыкать ужь не для чего. Нюхать— нюхаю и то но слабости глазъ посовѣтовали!. (Степана входитъ.)
Цвѣтковскій. (Степану.) Подай закуску! Да поскорѣе!. (Степанъ уходитъ.)
Воротовъ. А вѣдь я къ вамъ собственно но дѣлу пришелъ..
Цвѣтковскій. Радъ служить, чѣмъ только могу!.
Воротовъ. Да вотъ къ вамъ недавно еще дѣло поступило о наслѣдствѣ, оставшемся послѣ Зайцевой. На
это наслѣдство, какъ вамъ ужь, вѣроятно, извѣстно, два претендента, одинъ — московскій купецъ Соврасый, а другой—солдатъ Зыбинъ. Скажите мнѣ откровенно, кто по вашему долженъ почесться прямымъ наслѣдникомъ..
Цвѣтковскій. Я хорошо еще не просмотрѣлъ дѣла, но по тому, что успѣлъ прочесть, мнѣ кажется, что ни одинъ изъ иихъ не можетъ быть наслѣдникомъ законнымъ, и имѣніе должно почесть выморочнымъ.
Воротовъ. Да, это-то такъ. Только что же вамъ тогда за прибыль будетъ?. Я взялъ на себя хлопоты поэтому дѣлу за солдата.
Цвѣтковскій. А?\(Степанъ приноситъ завтракъ.) Прошу! Воротовъ. Съ удовольствіемъ!. (Пьютъ и закусываютъ оба.) Славная мадера!. Деньги конечно трачу я свои. И мнѣ вовсе не хотѣлось бы проиграть. Вы будьте увѣрены, что я слишкомъ хорошо понимаю...
Цвѣтковскій. О! не въ томъ дѣло! Но позвольте мнѣ дать вамъ совѣтъ, или иначе замѣчаніе: какъ вы ду
маете, если у насъ дѣло рѣшится въ вашу пользу, Соврасый подастъ аппеляцію въ Сенатъ?.
Воротовъ. Конечно!
Цвѣтковскій. Ну вотъ видите ли! Слѣдовательно для васъ все одно, проиграть или выиграть — у васъ только лишній расходъ.
Воротовъ. Вы почти что и правы.
Цвѣтковскій. Да, помилуйте, это вѣрно какъ дважды два четыре.
Воротовъ. Ну такъ объ этомъ и толковать нечего. А что вы у Льва Сергѣича давно не были?
Цвѣтковскій. Не очень давно.
Воротовъ. Вотъ счастье человѣку! Вѣдь аза въ глаза не знаетъ, а Владимира получилъ.
Цвѣтковскій. Ну это не онъ самъ, а Софья Александровна, его благовѣрная!... Говорятъ, это новорожденному на зубокъ нашъ предсѣдатель прислалъ!...
Воротовъ. Да-съ, всякому свое.... (Входитъ Степанъ) Степанъ. (Цвѣтковскому) Письмо отъ князя Мурзаиова.
Цвѣтковскій. Ждутъ отвѣта? Степанъ. Никакъ нѣтъ-съ! Цвѣтковскій. Ну, хорошо!
Воротовъ. Однако прощайте. Мнѣ пора.
Цвѣтковскій. До свиданья, добрѣйшій Алексѣй Андреевичъ !
(Воротовъ уходитъ. Цвѣтковскій читаетъ письмо.) «Я надѣюсь, добрѣйшій Александръ Владимировичъ, чтобы не откажете моей просьбѣ о извѣстномъ вамъ дѣлѣ съ ІІорубиной; будьте добры и окончите его поскорѣе. Я слы
шалъ, что скоро откроется въ Сенатѣ ваканція старшаго секретаря, и я говорилъ уже о васъ съ граФомъ: онъ бу
скажу : мнѣ одинъ мой старинный пріятель и къ тому же кумъ про себя разсказывалъ. Служилъ онъ окруж
нымъ — гдѣ, объ этомъ я умолчу. Только-съ назначили у нихъ въ палату новаго предсѣдателя — ну, конечно, ждали его всѣ со страхомъ и трепетомъ, прежній-то былъ отличный человѣкъ, всѣ о немъ Бога молили, бо
гатый, въ дѣла ни въ какія не входилъ — ну а новый изъ Петербурга былъ присланъ. — Пріѣзжаетъ, это, зна
ете, такого Фону задалъ! Одно слово, столичная штучка! Ну, конечно, всѣ къ нему явились и кумъ тоже, ве
лѣлъ онъ пріятелю у него остаться подождать.... Вотъ-съ всѣ ушли, тогда предсѣдатель ему и говоритъ: ты, го
воритъ онъ, я слышалъ, братецъ, на руку не чистъ,—
того такъ и передернуло, словно его ошпарилъ кто.— Помилуйте, говоритъ, ваше нрев —ство! Я, говоритъ, какъ передъ Богомъ! Его пр — ство и слушать не хо
четъ. Я, говоритъ, знаю все про всѣхъ васъ, которые здѣсь служите. Только знай, говоритъ, я вѣдь не преж
ній вашъ начальникъ, я взяточничество буду строго преслѣдовать, я, говоритъ, хочу, чтобъ у меня чинов
ники были чисты отъ этихъ мерзостей. Однако, гово
ритъ, такъ какъ я самъ съ откупа беру, то и вы съ него брать можете, но только съ него одного—слышишь? а то я! Ну и конечно, говоритъ, ты мнѣ долженъ до
ставлять въ годъ полторы тысячи рублей съ откупа. Ступай, говоритъ, и помни! Такъ какъ же вотъ въ этакомъ случаѣ поступить? Откупъ даетъ окружному 600, а ужь много 700 руб., откуда же 800 то осталь
ныхъ достать? Какъ выдумаете? Да кромѣ того семья есть, ее прокормить надо, одежда, лошади....
Цвѣтковскій. (Глубокомысленно.) Да,это точно бываетъ. Воротовъ. Вотъ, сами сознаетесь, что бываетъ.. Ну, а эти господа писатели, дѣла-то самаго сущности не смыслятъ, а только смущеніе распространяютъ!.. Конечно, это не наше дѣло, па то начальство есть, а только обидно.
Цвѣтковскій. Цзвшште меня, Алексѣй Андреевичъ, я васъ и не спрошу: закусить вамъ не угодно ли?, (звонитъ.) Воротовъ. Это можно.. Дѣло хорошее!. Цвѣтковскій. Сигару не угодно ли? .
Воротовъ. Не курю, съ молодыхъ дёнъ не курю, не привыкъ, а теперь и привыкать ужь не для чего. Нюхать— нюхаю и то но слабости глазъ посовѣтовали!. (Степана входитъ.)
Цвѣтковскій. (Степану.) Подай закуску! Да поскорѣе!. (Степанъ уходитъ.)
Воротовъ. А вѣдь я къ вамъ собственно но дѣлу пришелъ..
Цвѣтковскій. Радъ служить, чѣмъ только могу!.
Воротовъ. Да вотъ къ вамъ недавно еще дѣло поступило о наслѣдствѣ, оставшемся послѣ Зайцевой. На
это наслѣдство, какъ вамъ ужь, вѣроятно, извѣстно, два претендента, одинъ — московскій купецъ Соврасый, а другой—солдатъ Зыбинъ. Скажите мнѣ откровенно, кто по вашему долженъ почесться прямымъ наслѣдникомъ..
Цвѣтковскій. Я хорошо еще не просмотрѣлъ дѣла, но по тому, что успѣлъ прочесть, мнѣ кажется, что ни одинъ изъ иихъ не можетъ быть наслѣдникомъ законнымъ, и имѣніе должно почесть выморочнымъ.
Воротовъ. Да, это-то такъ. Только что же вамъ тогда за прибыль будетъ?. Я взялъ на себя хлопоты поэтому дѣлу за солдата.
Цвѣтковскій. А?\(Степанъ приноситъ завтракъ.) Прошу! Воротовъ. Съ удовольствіемъ!. (Пьютъ и закусываютъ оба.) Славная мадера!. Деньги конечно трачу я свои. И мнѣ вовсе не хотѣлось бы проиграть. Вы будьте увѣрены, что я слишкомъ хорошо понимаю...
Цвѣтковскій. О! не въ томъ дѣло! Но позвольте мнѣ дать вамъ совѣтъ, или иначе замѣчаніе: какъ вы ду
маете, если у насъ дѣло рѣшится въ вашу пользу, Соврасый подастъ аппеляцію въ Сенатъ?.
Воротовъ. Конечно!
Цвѣтковскій. Ну вотъ видите ли! Слѣдовательно для васъ все одно, проиграть или выиграть — у васъ только лишній расходъ.
Воротовъ. Вы почти что и правы.
Цвѣтковскій. Да, помилуйте, это вѣрно какъ дважды два четыре.
Воротовъ. Ну такъ объ этомъ и толковать нечего. А что вы у Льва Сергѣича давно не были?
Цвѣтковскій. Не очень давно.
Воротовъ. Вотъ счастье человѣку! Вѣдь аза въ глаза не знаетъ, а Владимира получилъ.
Цвѣтковскій. Ну это не онъ самъ, а Софья Александровна, его благовѣрная!... Говорятъ, это новорожденному на зубокъ нашъ предсѣдатель прислалъ!...
Воротовъ. Да-съ, всякому свое.... (Входитъ Степанъ) Степанъ. (Цвѣтковскому) Письмо отъ князя Мурзаиова.
Цвѣтковскій. Ждутъ отвѣта? Степанъ. Никакъ нѣтъ-съ! Цвѣтковскій. Ну, хорошо!
Воротовъ. Однако прощайте. Мнѣ пора.
Цвѣтковскій. До свиданья, добрѣйшій Алексѣй Андреевичъ !
(Воротовъ уходитъ. Цвѣтковскій читаетъ письмо.) «Я надѣюсь, добрѣйшій Александръ Владимировичъ, чтобы не откажете моей просьбѣ о извѣстномъ вамъ дѣлѣ съ ІІорубиной; будьте добры и окончите его поскорѣе. Я слы
шалъ, что скоро откроется въ Сенатѣ ваканція старшаго секретаря, и я говорилъ уже о васъ съ граФомъ: онъ бу