Еще съ часъ просидѣлъ я у Василькова. Къ концу моего визита онъ такъ пасусолился, что просто не вя
залъ лыка. Вдругъ онъ изчезъ куда-то изъ комнаты. Я прождалъ его съ полчаса; наконецъ, вышедши изъ тер
пѣнія, пріотворилъ дверь въ другую комнату. Жена его сидѣла у окна за какимъ-то шитьемъ.
— Гдѣ-жь Егоръ Иванычъ? спросилъ я у иея.
— Да вотъ онъ спать легъ, невѣжа. Ужь извините его пожалуста—грузенъ ужь больно.
Тѣмъ и покончился мой первый визитъ Василькову. Но въ этотъ короткій визитъ я изучилъ его какъ не надо быть лучше: это былъ человѣкъ, что называется, съ ши
рокой натурой и не смотря на свой цинизмъ и глухоту,
человѣкъ экзальтированный въ высочайшей степени. Самая его женитьба доказывала то же самое. За графиномъ водки онъ открылъ мнѣ всю подноготную. Женился онъ, какъ я уже сказалъ, на дочери сельскаго попа, безъ всякаго
увлеченія, а потому только, что за ней было пять сотъ рублей нриданаго, которыми онъ надѣялся поправить свои дѣлишки; по дѣлишекъ не поправилъ, а прокутилъ эти деньги въ самое короткое время. Жалованье уѣздные учители получали въ то время, какъ вы уже знаете,
только шестнадцать рублей въ мѣсяцъ. Половина этого жалованья обыкновенно имъ пропивалась, а остальной поло
виной онъ пробивался съ женой кой-какъ, пополамъ съ горемъ. ІІо педагогъ нашъ никогда не падалъ духомъ и съ стоическою твердостію переносилъ всѣ невзгоды и лишенія.
Дня черезъ трп Васильковъ былъ у меня; а затѣмъ мы не видались съ нимъ недѣли никакъ три. Но вотъ какъ-то пришелъ онъ ко мнѣ съ такимъ веселымъ и сіяющимъ лицомъ, что можно было подумать, ужь не выигралъ ли опъ у англичанъ боченокъ золота.
-— Баста! крикнулъ Васильковъ, протягивая мнѣ руку, —покончилъ наконецъ задачу! — Поздравляю.


— И, кажется, удачно: здѣсь живетъ одинъ отстав


ной инженеръ, Пацевичъ—отлично знаетъ математику— вчера я ходилъ къ нему совѣтоваться: онъ просто въ восторгъ пришелъ и пророчитъ мнѣ несомнѣнный успѣхъ.
Если, говоритъ, англичане не покривятъ душой, то вы непремѣнно должны получить премію. Не знаю вотъ толь
ко, какимъ путемъ отправить мнѣ задачу-то въ Англію? Пацевичъ совѣтуетъ мнѣ черезъ свое начальство. Я думаю, что это самое лучшее.
—Ил полагаю, что такъ.


— Вѣроятно пе откажутъ, потому что вѣдь это сдѣлаетъ честь всей Россіи. — Вѣроятно.


— Кончено! Завтра же поѣду къ директору!


На радостяхъ Васильковъ протащилъ у меня рюмочки


четыре очищенной и ушелъ домой приготовляться къ отъѣзду.
На другой день, въ надеждѣ будущихъ благъ, онъ заложилъ жиду шубу, обязавшись платить по десяти процентовъ въ мѣсяцъ и отправился въ губернскій городъ.
Пріѣхавши туда, онъ предварительно зашелъ въ гимназію къ хорошо знакомому ему учителю нѣмецкаго языка,
который зналъ между прочимъ очень основательно и ио англійски. Тотъ, цо просьбѣ его, перевелъ ему его теорему на британскій языкъ и написалъ письмо въ лон
донское учено-литературное общество съ просьбою, что
если оно найдетъ задачу рѣшенною правильно, такъ чтобы назначенный за это боченокъ золота выслало въ Россію,
въ городъ такой-то, на имя такого-то. Не забытъ былъ и конвертъ съ англійскимъ адресомъ.
— Это карашо, касиадинъ Васильковъ, сказалъ нѣмецъ, кончивъ свию работу и дружески иотреиавъ но сиинѣ Егора Ивановича,—тогда ужь вѣрно ми будемъ распивайгь съ вами бутплочка шамиански?
— Дюжину! брякнулъ Васильковъ.
— О-о-о!.., засмѣялся нѣмецъ,—дюжинъ—это ошеш. много.
— Одолѣемъ, не безпокойтесь.
— Ну, карашо, карашо, дай Богъ счастливый успѣхъ. На другой день утромъ Васильковъ явился къ дирек
тору, который былъ очень расположенъ къ нему и хотя зналъ, что онъ значительно испиваетъ, но не смотря на этотъ недостатокъ и на глухоту его, терпѣлъ его на службѣ, какъ учителя, отлично знающаго свое дѣло.
Когда Васильковъ изложилъ ему свою просьбу и разсказалъ про боченокъ золота, директоръ замѣтн) струсилъ и невольно отступилъ отъ него на два шага, предполагая, ужь не рехнулся ли онъ чего добраго.
— А что, господинъ Васильковъ, вы все еще по прежнему испиваете? спросилъ онъ его. — Признайтесь откровенно.
— Пью обыкновеннымъ образомъ, но рюмкѣ передь обѣдомъ и передъ ужиномъ, отвѣчалъ Васильковъ, еще до прихода къ директору протащившій уже съ полудюжины рюмокъ.
— Такъ откуда такая чепуха лѣзетъ вамъ въ голову? — Это не чепуха, Михаилъ Ивановичъ, — объ этомъ были печатныя объявленія.
— Если и были объявленія, такъ все таки это нг иначе какъ нуФЪ какой нибудь, перебилъ директоръ,-
и какое же начальство ввяжется въ это дѣло и будетъ себя дурачить? Нѣтъ, ужь если вы хотите, такъ посы
лайте отъ своего имени. А лучше всего совѣтую вамъ оставить эту вздорную затѣю.


Однако-жь директоръ, бывшій и самъ хорошимъ мате