Яичную уже не черезъ дворника, а черезъ швейцара, и за самый вызовъ заплатила не полтину серебромъ, а всего только пятиалтыппый.

—...Ну что, моя милая, какъ дѣла-то наши?

Такими словами была досужей свахой встрѣчена горничная.
—- Ну что, говорила съ своей хозяюшкой-то? —...Нѣтъ.

—...Да что же ты? —...Да боюсь.

—...Экая ты, право! Такъ ужъ коли ты сама роишься ей сказать, такъ я бы поговорила. Мнѣ бы вотъ только какъ нибудь этакъ свидѣться-то съ ней, ты вотъ хоть о
чемъ похлопочи, моя милая. Я ей сама скажу, потому для насъ это дѣло привычное: мы и не къ такимъ госпо
дамъ съ прямымъ лигамъ являлись, да и то завсегда были приняты, и дѣла эти улаживали въ наилучшемъ видѣ.
Ты вотъ поди-ка теперь къ хозяюшкѣ-то, доложи -на ей обо мнѣ... Самого-то пѣтъ дома?
—...Нѣту. Да и самой-то нѣтъ: опа* въ гости уѣхала. —...Да врешь ты?
—...Сейчасъ умереть, нѣгу. Какъ только отобѣдала, такъ и выѣхала со двора. Сваха призадумалась.
—...Ну такъ вотъ что, я, такъ ужь и быть, завтра пріѣду сюда часу этакъ въ шестомъ. А ты, моя милая...
да тебя какъ, душечка ты моя, по имени да по изотчеству~то величаютъ, скажи-ка ты маѣ?
Горничная сказала. Дарьи Ѳетинишна умильнымъ голосомъ провеличала ее но имени и по изотчеству, а затѣмъ ігов£ла такую рѣчь:
—...Ты, матушка ты моя, вотъ что: либо сегодпя вечеркомъ, либо завтра утречкомъ .улучи этакой удобный часокъ, да и поговори объ этомъ дѣлѣ съ своей хозяюш
кой-то. Ничего, небоііся, голубчикъ мой! Коли Марья Ѳедрровпа паче чаянія на тебя за это осерчаетъ—не тужи: тебѣ отъ Балалая Ивановича и квартира готовая будетъ, и обезпеченіе, и все одпимъ словомъ. Сама раз
суди, отъ иеоочатыхъ-то ми.іьоиовъ пожалѣетъ ли онъ что нибудь для этЯкаго дѣла? Да вѣдь усумниться только*1 въ этомъ^ и то ужь несообразность выходитъ, вотъ что. Нѣтъ, моя милая, касательно себя ты ужь будь спо
койна: мы не обидимъ тебя, нотому этакаго грѣха, спаси и помилуй Заступница! мы себѣ и на душу не возьмемъ.
Вотъ что. Ну прощай же, матушка, завтра я безпремѣнно пріѣду въ шестомъ часу. А ты ужь постарайся хозяюшкуто упредить объ этомъ. Пожалуйста!.
—...Хорошо, сказала горничная,—я ужь такъ и быть, поговорю съ барыней-то объ этомъ.

—...И повѣрь! воскликнула сваха,—каяться не ста. нешь, вѣрно тебѣ говорю. Прощай, матушка.

Уѣхала.

Воротясь въ хозяйскіе покои, горничная предварительно прочитала нѣсколько молитвъ для смѣлости и такимъ обра

зомъ, пособравшись съ духомъ, взяла да и разсказала обо всемъ этомъ Марьѣ Ѳедоровнѣ.

Петелышна вспыхнула и въ тотъ же моментъ поблѣднѣла какъ полотно и задумалась, опустивъ голову.
Вошелъ мужъ. Марья Ѳедоровна обернулась къ нему и говоритъ:

—...Ты, Паша, не зваешь еще, какія у насъ новости-то? —...А что? какія?

. Марья Ѳедоровна начала ему разсказывать. .
Ея разсказъ, разумѣется, произвелъ на Пашу впечатлѣніе потрясающее. Въ продолженіи разсказа Паша нѣ
сколько разъ вскакивалъ съ мѣста и принимался быстрымъ шагомъ вымѣривать комнату; нѣсколько разъ выстрѣлилъ онъ самыми бѣшеными проклятьями и наконецъ вскричалъ: ...— Да нѣтъ! этого быть не можетъ! я не повѣрю, чтобъ это Балалай Иванычъ рѣшился на такую подлость!... Вздоръ! Тутъ штука какая нибудь, и Акулова приплели только для срама... Извѣстно: у богатыхъ людей и друзей и враговъ много... Помилуй, матушка! Акуловъ, такой солидный, почтенный, такой прекрасный человѣкъ... пу
стяки штука! Хм! Акуловъ... Да вѣдь ты пойми: онъ пріятель моІ! Опять же и то еще: женатъ на родиой сестрѣ моего закадычнаго друга, человѣка но Москвѣ извѣстнаго... Да онъ, Балалай-то Иванычъ, опосля всего этого, сраму не возьметъ на себя! что ты?... Пѣтъ, тутъ что нибудь да нс такъ! Это, я тебѣ говорю, штука одна, больше ничего. Я Балалая Иваныча уважаю! потому знаю,
какой это человѣкъ.... На такую пакость онъ ни за что не рѣшится.
Тутъ Марья Ѳедоровна напомнила мужу о томъ обстоя
тельствѣ, что съ другой еторонь^ едва ли рѣшится и какая ііибудь салопница столь дерзко и безъ всякаго основанія злоупотреблять именемъ извѣстнаго капиталиста.

Паша всплеснулъ руками; у пего голова шла кругомъ отъ всей этой мерзкой безтолковщины.
— Да вотъ мы узнаемъ, что и какъ! воскликнулъ онъ, бросаясь на диванъ и обтирая потъ съ лица.—Это дѣло сразу выкажется... Когда эпта шкура-то обѣщалась ,пріѣхать?...

Ему сказали, когда.

Паша ударилъ себя по лбу.
— Ладі о! Мы имъ такую ловушку смастеримъ, что ахти только! Такъ вотъ что: тебѣ ужь, Машенька, дѣйать-то нечего, нужно будетъ принять энгу... чтобъ ей, анаѳемѣ... Ахъ ты, Господи! Вотъ оиа исторія-то какая.., ахъ ты, батюшки мои! Ну-у!...