кучеру придерживаться правой стороны и скоро остановился противъ бывшей своей избы; но взглянувъ на нее,
только свистнулъ, грустно покачалъ головою и судорожно рванулъ свои огромные усы: изба почти совсѣмъ разва
лилась и сильно покачнулась назадъ, какъ будто хотѣла присѣсть, да отдохнуть на старости лѣтъ; крыша сгнила,
ворота совсѣмъ почти повалились и ставни были заколочены наглухо.
Въ это время у сосѣдней избы мужичекъ прилаживалъ къ сайкамъ оглоблю. Жучекъ подозвалъ его къ себѣ.
—...Гдѣ-жь хозяеза-то, землякъ? спросилъ онъ у него, показавъ на пустую избу.
—...Померли, ваше благородіе, отвѣчалъ мужичекъ, лѣниво снимая шляпу.
Жучекъ въ свою очередь снялъ съ головы Фуражку и три раза набожно перекрестился.
—...А давно ли? спросилъ онъ опять.
—...Да какъ тебѣ сказать, ваше благородіе,—годовъ пожалуй ужь съ пять будетъ какъ померли. Вонъ тамъ на погостѣ и похоронены.
И мужичекъ показалъ на виднѣвшуюся не вдалекѣ ко. локольню.
—...Иу, а сынъ ихъ, который жилъ съ ними, этотъ куда дѣвался? продолжалъ распрашивать Жучекъ.
—...Это Иванъ-отъ Митревъ? —...Ну, да.
Мужичекъ только рукой махнулъ. —...Что, видно...
—...Съ кругу спился, ваше благородіе. Что онъ—съ годъ никакъ жилъ тутъ опосля стариковъ-то, а тамъ запьянствовалъ, пить, да пить, да напослѣдокъ такъ ужь, что.... И мужичекъ снова махнулъ рукой.—Слава Богу, что еще ребятпшекъ-то его Богъ прибралъ. Болѣзнь у насъ въ ту пору такая горловая ходила—а то бы со
всѣмъ бяда. Таперь вмѣстѣ съ женой на Фабрику придѣлились. Фабрика у пасъ тутъ есть такая верстахъ въ десяти отселѣ.
—...Иу, а невѣстка еще у нихъ жила—эта гдѣ? на этотъ разъ съ сильнымъ уже замираніемъ сердца проговорилъ Жучекъ.
—...А-а, это ты, ваше благородіе, должно полагать, про солдатку Ульяну спрашиваешь? Да пока старики-то были живы, такъ все съ ними жила, а какъ померли, такъ ей, значитъ, дѣться-то некуда было—Власъ-отъ по
несъ въ одно время съ ними номеръ—таперь она и тэо—
и живетъ, значитъ, въ городѣ, въ работницахъ у купца Щелканова. Намедни этта здѣсь была, старуху мать приходила провѣдать. Да вы почемъ же ихъ знаете? съ нѣкоторымъ любопытствомъ спросилъ въ свою очередь мужичекъ.
На душѣ у Жучка отлегло.
—...Останавливался у нихъ какъ-то проѣздомъ, отвѣ. чалъ онъ, не желая себя обнаруживать,—такъ вотъ и полюбопытствовалъ узнать, отчего опи тутъ не живутъ больше.
—...Те-екъ-съ. А коли ежели остановиться желательно, такъ эва у меня изба важная. Пожалуйте, ваше благородіе, коли не побрезгаете.
—...Благодарю, землякъ, останавливаться-то некогда, отвѣчалъ Жучекъ.
Ояъ тронулъ за рукавъ кучера и приказалъ ему ѣхать въ городъ.
Проѣзжать надобно было мимо самаго погоста. Тутъ онъ опять остановился, вызвалъ священника, отыскалъ
могилы отца и матери и дяди Власа и отслужилъ по нихъ панихиду.
Всю дорогу потомъ до самаго города онъ думалъ все про свою Ульяшу.
«Наконецъ-то я увижу тебя, мою лебедку, думалъ Жучекъ, — поглядимъ, обрадуешься ли ты мнѣ... Охъ, Ульяша, инда сердце замираетъ отъ радости...»
Жучекъ находился въ такомъ счастливомъ настроеніи духа, что ни одна черная мысль па счетъ жены не при
ходила сму въ голову. Ему даже казалось, что она все такая же, какъ была въ то время, когда онъ разста
вался съ нею. По временамъ только онъ съ нѣкоторой досадой обращался къ своей деревяшкѣ:
— Вотъ кабы только не рожонъ-то этотъ проклятый, говорилъ онъ, двигая ею но телегѣ,—чортъ умудрилъ этого Французишку плюгаваго... To-есть вотъ какъ: ка
жись пѣшкомъ бы сходилъ въ ихъ землю, ежели-бъ можно было отыскать этого дьявола. Я-бъ ему обѣ ноги перешибъ, бестіи!
Пріѣхавши въ городъ, Жучекъ остановился на постояломъ дворѣ. Ему отвели особую комнату. Когда онъ снялъ съ себя шинель, то оказалось, что кромѣ Егорьевскаго креста и Севастопольской медали на груди у него висѣлъ еще орденъ св. Станислава съ мечами.
Понятно, что онъ дорожилъ каждой минутой свиданія съ женой. По этому прежде всего позвалъ къ себѣ хо
зяина и сиросилъ его, нельзя ли послать кого нибудь въ домъ купца Щелканова отыскать тамъ одну женщину, къ которой онъ имѣетъ письмо отъ ея мужа.
Не знаю, имѣлъ ли Жучекъ понятіе о томъ, что такое сюрпризъ, но ясное дѣло, что онъ затѣвалъ что-то въ родѣ того.
— А вотъ я сейчасъ, ваше благородіе, пришлю къ вамъ парня; дайте ему конеекъ десять на чай, онъ ду
хомъ розыщетъ, отвѣчалъ услужливый хозяинъ и отпра
вился за парнемъ, который черезъ нѣсколько минутъ и явился къ Жучку.
только свистнулъ, грустно покачалъ головою и судорожно рванулъ свои огромные усы: изба почти совсѣмъ разва
лилась и сильно покачнулась назадъ, какъ будто хотѣла присѣсть, да отдохнуть на старости лѣтъ; крыша сгнила,
ворота совсѣмъ почти повалились и ставни были заколочены наглухо.
Въ это время у сосѣдней избы мужичекъ прилаживалъ къ сайкамъ оглоблю. Жучекъ подозвалъ его къ себѣ.
—...Гдѣ-жь хозяеза-то, землякъ? спросилъ онъ у него, показавъ на пустую избу.
—...Померли, ваше благородіе, отвѣчалъ мужичекъ, лѣниво снимая шляпу.
Жучекъ въ свою очередь снялъ съ головы Фуражку и три раза набожно перекрестился.
—...А давно ли? спросилъ онъ опять.
—...Да какъ тебѣ сказать, ваше благородіе,—годовъ пожалуй ужь съ пять будетъ какъ померли. Вонъ тамъ на погостѣ и похоронены.
И мужичекъ показалъ на виднѣвшуюся не вдалекѣ ко. локольню.
—...Иу, а сынъ ихъ, который жилъ съ ними, этотъ куда дѣвался? продолжалъ распрашивать Жучекъ.
—...Это Иванъ-отъ Митревъ? —...Ну, да.
Мужичекъ только рукой махнулъ. —...Что, видно...
—...Съ кругу спился, ваше благородіе. Что онъ—съ годъ никакъ жилъ тутъ опосля стариковъ-то, а тамъ запьянствовалъ, пить, да пить, да напослѣдокъ такъ ужь, что.... И мужичекъ снова махнулъ рукой.—Слава Богу, что еще ребятпшекъ-то его Богъ прибралъ. Болѣзнь у насъ въ ту пору такая горловая ходила—а то бы со
всѣмъ бяда. Таперь вмѣстѣ съ женой на Фабрику придѣлились. Фабрика у пасъ тутъ есть такая верстахъ въ десяти отселѣ.
—...Иу, а невѣстка еще у нихъ жила—эта гдѣ? на этотъ разъ съ сильнымъ уже замираніемъ сердца проговорилъ Жучекъ.
—...А-а, это ты, ваше благородіе, должно полагать, про солдатку Ульяну спрашиваешь? Да пока старики-то были живы, такъ все съ ними жила, а какъ померли, такъ ей, значитъ, дѣться-то некуда было—Власъ-отъ по
несъ въ одно время съ ними номеръ—таперь она и тэо—
и живетъ, значитъ, въ городѣ, въ работницахъ у купца Щелканова. Намедни этта здѣсь была, старуху мать приходила провѣдать. Да вы почемъ же ихъ знаете? съ нѣкоторымъ любопытствомъ спросилъ въ свою очередь мужичекъ.
На душѣ у Жучка отлегло.
—...Останавливался у нихъ какъ-то проѣздомъ, отвѣ. чалъ онъ, не желая себя обнаруживать,—такъ вотъ и полюбопытствовалъ узнать, отчего опи тутъ не живутъ больше.
—...Те-екъ-съ. А коли ежели остановиться желательно, такъ эва у меня изба важная. Пожалуйте, ваше благородіе, коли не побрезгаете.
—...Благодарю, землякъ, останавливаться-то некогда, отвѣчалъ Жучекъ.
Ояъ тронулъ за рукавъ кучера и приказалъ ему ѣхать въ городъ.
Проѣзжать надобно было мимо самаго погоста. Тутъ онъ опять остановился, вызвалъ священника, отыскалъ
могилы отца и матери и дяди Власа и отслужилъ по нихъ панихиду.
Всю дорогу потомъ до самаго города онъ думалъ все про свою Ульяшу.
«Наконецъ-то я увижу тебя, мою лебедку, думалъ Жучекъ, — поглядимъ, обрадуешься ли ты мнѣ... Охъ, Ульяша, инда сердце замираетъ отъ радости...»
Жучекъ находился въ такомъ счастливомъ настроеніи духа, что ни одна черная мысль па счетъ жены не при
ходила сму въ голову. Ему даже казалось, что она все такая же, какъ была въ то время, когда онъ разста
вался съ нею. По временамъ только онъ съ нѣкоторой досадой обращался къ своей деревяшкѣ:
— Вотъ кабы только не рожонъ-то этотъ проклятый, говорилъ онъ, двигая ею но телегѣ,—чортъ умудрилъ этого Французишку плюгаваго... To-есть вотъ какъ: ка
жись пѣшкомъ бы сходилъ въ ихъ землю, ежели-бъ можно было отыскать этого дьявола. Я-бъ ему обѣ ноги перешибъ, бестіи!
Пріѣхавши въ городъ, Жучекъ остановился на постояломъ дворѣ. Ему отвели особую комнату. Когда онъ снялъ съ себя шинель, то оказалось, что кромѣ Егорьевскаго креста и Севастопольской медали на груди у него висѣлъ еще орденъ св. Станислава съ мечами.
Понятно, что онъ дорожилъ каждой минутой свиданія съ женой. По этому прежде всего позвалъ къ себѣ хо
зяина и сиросилъ его, нельзя ли послать кого нибудь въ домъ купца Щелканова отыскать тамъ одну женщину, къ которой онъ имѣетъ письмо отъ ея мужа.
Не знаю, имѣлъ ли Жучекъ понятіе о томъ, что такое сюрпризъ, но ясное дѣло, что онъ затѣвалъ что-то въ родѣ того.
— А вотъ я сейчасъ, ваше благородіе, пришлю къ вамъ парня; дайте ему конеекъ десять на чай, онъ ду
хомъ розыщетъ, отвѣчалъ услужливый хозяинъ и отпра
вился за парнемъ, который черезъ нѣсколько минутъ и явился къ Жучку.