XV вѣка. Послѣдняя чище, лучше и правильнѣе соблюдена перевязь. Изъ Ташкента я направился вер
хомъ черезъ перевалъ Кендиръ-Даванъ на г.г Чустъ и Наманганъ. Благодаря крайней любезности началь
ника- туземнаго города, сборы мои въ дорогу были непродолжительны. Раннимъ утромъ 8-го іюня я съ проводникомъ тронулся въ путь. До Чуста считается около 300 верстъ. Новое и интересное, съ чѣмъ мнѣ
предстояло сталкиваться въ дорогѣ впередъ, какъ будто бы искупляло трудность и непривычку пред
стоящаго мнѣ далекаго верхового путешествія. Первую остановку для отдыха лошадямъ и пережиданіе са
маго сильнаго полуденнаго зноя (48° по Реомюру) мы сдѣлали въ кишлакѣ Той-Тюбе. За завтракомъ я раз
говорился съ собравшимися сартами. Добродушіе и
гостепріимство проглядывали во всемъ ихъ обращеніи со мною. Разспросамъ съ ихъ стороны не было конца. Отвѣчая любопытнымъ, по временамъ я выни
малъ книжечку изъ кармана для справки съ нѣкоторыми сартовскими словами. Одинъ изъ собесѣд
никовъ МОИХЪ ЧТО ТО ОЖИВИЛСЯ и послалъ сидящаго здѣсь же маль
чика, своего сына, куда-то во дворъ; тотъ, сбѣгавъ, вынесъ какую то книжку и подалъ отцу, кото
рый открылъ ее и началъ говорить нѣкоторыя слова по русски, само
довольно π добродушно улыбаясь. Оказалось, что въ этомъ кишлакѣ
существуетъ русско-туземная школа, въ которой охот
но учатся малыя ребята и взрослые сарты русскому языку. Вмѣсто предположенныхъ 2-хъ часовъ отдыха, любопытная пестрая толпа, столь интересная во всѣхъ отношеніяхъ, задержала меня почти 4 часа. Отъѣхавъ въ сторону отъ почтоваго тракта, на перевалъ Кен
диръ-Даванъ, я встрѣчалъ въ кишлакахъ (селахъ) Женщинъ и дѣтей, которыя, распознавъ во мнѣ
«уруса», не смотря на то, что я былъ замаскированъ отчасти са
ртовской шапкой и халатомъ, разбѣгались въ разныя стороны и прятались. Долина Кошъ-Рабатъ, перевалъ Кендиръ-Даванъ и по
ту сторону до Шайдана дорога весьма интересна и разнообраз
на. Художнику-пейзажисту эта мѣстность могла бы вполнѣ замѣнить Швейцарію.
По выѣздѣ изъ ІІІайдана картина сразу мѣняется. Вамъ не хочется ѣхать дальше. Впереди васъ разсти
лается невѣдомая ширь съ едва оббитой каменистой тропинкой, которая уходитъ въ какое то сѣрое пространство. Негдѣ глазу остановиться, нечѣмъ сократить дорогу. Немного вправо отъ нашего направле
нія, вдали виднѣлась какая то грозная туча, все уве
личивавшаяся въ размѣрахъ. Было похоже, что гдѣ то большой пожаръ. Оказалось — это коканская пыль.
Ночевали въ степи въ небольшомъ кишлакѣ Ашлыкъ. Отсюда дорога пошла веселѣе. Обработанныя поля, кишлаки, тонувшіе въ растительности съ частыми
ною, но по легкости, красотѣ и логичности едва наклонныхъ линій барабана, переходящихъ къ соб
ственно куполу небольшимъ свѣсикомъ къ красивымъ
плавнымъ линіямъ купола, нисколько не уступитъ многимъ современнымъ подобнымъ сооруженіямъ. Легкость и красота купола въ Хазретъ Имамѣ достиг
нуты не желѣзными связями и пиронами, ихъ здѣсь замѣняетъ одно дерево (Арча), какъ и во всѣхъ
другихъ постройкахъ того времени. Другого характера Гумбазъ — Шайхъ-Зайн-эт-динъ-Бава. Широкая солид
ная арка съ такими же боковыми устоями, барабанъ съ отвѣсными линіями и полушаровой куполъ указы
ваютъ здѣсь на серьезность замысла. Квадратный планъ весьма простъ и вызванъ одними потребностями. Красивымъ, непринужденнымъ добавленіемъ является здѣсь круглая пристройка, на половину въ землѣ, покрытая сводомъ и имѣющая видъ склепа съ отдѣльнымъ наружнымъ входомъ. По словамъ старыхъ лю
дей, это келья святого Шайхъ-Зайнэт-дина. На кладбищѣ Шайхенъ- Тауръ находится интересный типъ
надгробнаго памятника, какого я въ другихъ мѣстахъ не встрѣчалъ. Это мазаръ Хазретъ-Мира. Особенность его — 12-ти гранный барабанъ съ такимъ же шатровымъ куполомъ.
Блуждая но этому кладбищу, или по мѣстному Гурцетанъ и осма
тривая могильные памятники, въ одномъ концѣ его я наткнулся на
сартовскую школу (махтабхана). Убогая темная лачуга, подобіе комнаты; глиняные заборчики замѣняли парты, передъ ними сидѣли нѣсколько мальчиковъ и усердно
кивали головами надъ своими книгами, выкрикивая что-то на распѣвъ и слегка покачивая тѣломъ. Здѣсь же въ ямѣ помѣщался учитель съ, серьезной, спо
койной физіономіей, ничуть не измѣнившей своего выраженія съ моимъ появленіемъ. Передъ нимъ лежала длинная палка, которой онъ придаетъ охоту своимъ ученикамъ къ чтенію и внушаетъ имъ усердіе.
Въ Ташкентѣ я осмотрѣлъ еще медресе Куколь Даша, Хаджи-Ахраръ-Вали и др. Архитек
турныя достоинства ихъ не представляютъ большого интереса.
Характеръ этихъ построекъ не даетъ ничего новаго, и онъ
повторяется тотъ же, что и въ Хазретъ Имамѣ или же Шайхъ-Зайн-эт-дин-Бава. Всѣ упомянутые памятники древностью не уходятъ дальше XVI, XVII вҍка. Точные года ихъ сооруженій изъ разспросовъ мнѣ не удалось установить. Надписи же на фаса
дахъ отсутствуютъ, да онѣ врядъ ли когда и были. Это предположеніе даютъ право дѣлать и хорошо со
хранившіеся фасады нѣкоторыхъ изъ нихъ, на коихъ нѣтъ никакихъ слѣдовъ маіоликовой или другой об
работки. Простая хорошая кладка этихъ памятниковъ изъ квадратнаго кирпича не можетъ сравниться съ таковой же въ болѣе раннихъ памятникахъ XIV,
Мазаръ Хазретъ Мира въ Ташкентѣ.
Шайхенъ-Тауръ въ Ташкентѣ.
хомъ черезъ перевалъ Кендиръ-Даванъ на г.г Чустъ и Наманганъ. Благодаря крайней любезности началь
ника- туземнаго города, сборы мои въ дорогу были непродолжительны. Раннимъ утромъ 8-го іюня я съ проводникомъ тронулся въ путь. До Чуста считается около 300 верстъ. Новое и интересное, съ чѣмъ мнѣ
предстояло сталкиваться въ дорогѣ впередъ, какъ будто бы искупляло трудность и непривычку пред
стоящаго мнѣ далекаго верхового путешествія. Первую остановку для отдыха лошадямъ и пережиданіе са
маго сильнаго полуденнаго зноя (48° по Реомюру) мы сдѣлали въ кишлакѣ Той-Тюбе. За завтракомъ я раз
говорился съ собравшимися сартами. Добродушіе и
гостепріимство проглядывали во всемъ ихъ обращеніи со мною. Разспросамъ съ ихъ стороны не было конца. Отвѣчая любопытнымъ, по временамъ я выни
малъ книжечку изъ кармана для справки съ нѣкоторыми сартовскими словами. Одинъ изъ собесѣд
никовъ МОИХЪ ЧТО ТО ОЖИВИЛСЯ и послалъ сидящаго здѣсь же маль
чика, своего сына, куда-то во дворъ; тотъ, сбѣгавъ, вынесъ какую то книжку и подалъ отцу, кото
рый открылъ ее и началъ говорить нѣкоторыя слова по русски, само
довольно π добродушно улыбаясь. Оказалось, что въ этомъ кишлакѣ
существуетъ русско-туземная школа, въ которой охот
но учатся малыя ребята и взрослые сарты русскому языку. Вмѣсто предположенныхъ 2-хъ часовъ отдыха, любопытная пестрая толпа, столь интересная во всѣхъ отношеніяхъ, задержала меня почти 4 часа. Отъѣхавъ въ сторону отъ почтоваго тракта, на перевалъ Кен
диръ-Даванъ, я встрѣчалъ въ кишлакахъ (селахъ) Женщинъ и дѣтей, которыя, распознавъ во мнѣ
«уруса», не смотря на то, что я былъ замаскированъ отчасти са
ртовской шапкой и халатомъ, разбѣгались въ разныя стороны и прятались. Долина Кошъ-Рабатъ, перевалъ Кендиръ-Даванъ и по
ту сторону до Шайдана дорога весьма интересна и разнообраз
на. Художнику-пейзажисту эта мѣстность могла бы вполнѣ замѣнить Швейцарію.
По выѣздѣ изъ ІІІайдана картина сразу мѣняется. Вамъ не хочется ѣхать дальше. Впереди васъ разсти
лается невѣдомая ширь съ едва оббитой каменистой тропинкой, которая уходитъ въ какое то сѣрое пространство. Негдѣ глазу остановиться, нечѣмъ сократить дорогу. Немного вправо отъ нашего направле
нія, вдали виднѣлась какая то грозная туча, все уве
личивавшаяся въ размѣрахъ. Было похоже, что гдѣ то большой пожаръ. Оказалось — это коканская пыль.
Ночевали въ степи въ небольшомъ кишлакѣ Ашлыкъ. Отсюда дорога пошла веселѣе. Обработанныя поля, кишлаки, тонувшіе въ растительности съ частыми
ною, но по легкости, красотѣ и логичности едва наклонныхъ линій барабана, переходящихъ къ соб
ственно куполу небольшимъ свѣсикомъ къ красивымъ
плавнымъ линіямъ купола, нисколько не уступитъ многимъ современнымъ подобнымъ сооруженіямъ. Легкость и красота купола въ Хазретъ Имамѣ достиг
нуты не желѣзными связями и пиронами, ихъ здѣсь замѣняетъ одно дерево (Арча), какъ и во всѣхъ
другихъ постройкахъ того времени. Другого характера Гумбазъ — Шайхъ-Зайн-эт-динъ-Бава. Широкая солид
ная арка съ такими же боковыми устоями, барабанъ съ отвѣсными линіями и полушаровой куполъ указы
ваютъ здѣсь на серьезность замысла. Квадратный планъ весьма простъ и вызванъ одними потребностями. Красивымъ, непринужденнымъ добавленіемъ является здѣсь круглая пристройка, на половину въ землѣ, покрытая сводомъ и имѣющая видъ склепа съ отдѣльнымъ наружнымъ входомъ. По словамъ старыхъ лю
дей, это келья святого Шайхъ-Зайнэт-дина. На кладбищѣ Шайхенъ- Тауръ находится интересный типъ
надгробнаго памятника, какого я въ другихъ мѣстахъ не встрѣчалъ. Это мазаръ Хазретъ-Мира. Особенность его — 12-ти гранный барабанъ съ такимъ же шатровымъ куполомъ.
Блуждая но этому кладбищу, или по мѣстному Гурцетанъ и осма
тривая могильные памятники, въ одномъ концѣ его я наткнулся на
сартовскую школу (махтабхана). Убогая темная лачуга, подобіе комнаты; глиняные заборчики замѣняли парты, передъ ними сидѣли нѣсколько мальчиковъ и усердно
кивали головами надъ своими книгами, выкрикивая что-то на распѣвъ и слегка покачивая тѣломъ. Здѣсь же въ ямѣ помѣщался учитель съ, серьезной, спо
койной физіономіей, ничуть не измѣнившей своего выраженія съ моимъ появленіемъ. Передъ нимъ лежала длинная палка, которой онъ придаетъ охоту своимъ ученикамъ къ чтенію и внушаетъ имъ усердіе.
Въ Ташкентѣ я осмотрѣлъ еще медресе Куколь Даша, Хаджи-Ахраръ-Вали и др. Архитек
турныя достоинства ихъ не представляютъ большого интереса.
Характеръ этихъ построекъ не даетъ ничего новаго, и онъ
повторяется тотъ же, что и въ Хазретъ Имамѣ или же Шайхъ-Зайн-эт-дин-Бава. Всѣ упомянутые памятники древностью не уходятъ дальше XVI, XVII вҍка. Точные года ихъ сооруженій изъ разспросовъ мнѣ не удалось установить. Надписи же на фаса
дахъ отсутствуютъ, да онѣ врядъ ли когда и были. Это предположеніе даютъ право дѣлать и хорошо со
хранившіеся фасады нѣкоторыхъ изъ нихъ, на коихъ нѣтъ никакихъ слѣдовъ маіоликовой или другой об
работки. Простая хорошая кладка этихъ памятниковъ изъ квадратнаго кирпича не можетъ сравниться съ таковой же въ болѣе раннихъ памятникахъ XIV,
Мазаръ Хазретъ Мира въ Ташкентѣ.
Шайхенъ-Тауръ въ Ташкентѣ.