Значительно менее сложной была работа М. И. Фабриканта, давшего обильную, вероятно, близкую к исчерпывающей библиографию о Перове.
Перейдем от «приложений», являющихся трудом «подмастерьев», к тексту самого «мастера».
Все основные мысли, приводимые в этом тексте, уже были высказа
ны в последние годы той же О. А. Лясковской или Н. Н. Кова
левской, К. М. Дружининым, П. М. Сысоевым.
То в. Федоров-Давыдов их только суммировал, изложив в присущем ему стиле непререкаемых положений.
В первой главе дан анализ этого художественного наследства, ко
торое получил Перов от своих непосредственных предшественников.
Совершенно правильно указание на ведущую роль карикатурного ри
сунка в сатирических журналах, на смену грандиозных полотен
дворянской живописи мелкой станковой формой, картинками-миниа
тюрами, на влияние ли
тературы И. Федотова, на старомодность и не
уклюжесть перовской композиции, которая чи
тается как сложный рассказ, на разобщен
ность у Перова предметов и цветов.
Все это верно, но эти верные наблюдения и выводы до такой степени уснащены цитатами и ссылками и так густо замешаны терминологией, заимствованной из области политических и эко
номических параллелей, что линия эволюции собственно искусства таким приемом скорее затемняется, нежели разъясняется. Нет слов — цитаты все без исключения превосходны и бесспо
рны сами по. себе, но в применении к Перову
временами производят впечатление притянутых за .волосы, с исключительной целью демонстри
рования «’учености» и Стопроцентной марксист
ской установки. Читателю, мало-искушенному в современном искусствоведении , приходится проделывать над текстом автора, своеобразную .работу по- вылавливанию из него фактов, и выводов., -ведущих прямо к цели.
Само собою разумеется, что к социально насыщенному искусству Перова 60-х годов нельзя подходить с меркой эстетской и -од н об око-фор
малистической. Перов есть кость от кости и плоть от плоти его эпохи, драды и класса; он такой же типичный разночинец, как и Чернышевский, Николай Успенский или Слепцов; его не
понять без анализа всего комплекса слагаемых, приведших ж радикально-демократическому дви
жению 60-х годов, но наивное убеждение, что решительно все, даже наиболее сложные и за
путанные явления в искусстве прошлого уже
благополучно и окончательно распутаны и на сегодняшний день полностью выяснены причи
ны их зарождения и законы их эволюции, а также вошедшая в привычку .склонность к скороспелым обобщениям и легковесным заключе
ниям — приводят не к глубокому вскрытию движущих пружин смены художественных направлений, а к поверхностным, хотя и не лишенным эф еж та общим местам, к упрощенству, к ну л ь г ар из ац ии м арксиам а-.
Как назвать иначе хотя бы такой прием анализа:
«Анализ внутренних противоречий творческого метода Перова в известной мере раскрывает перед нами внутренние противоречия и классовую ограниченность те-ор-ческого метода буржуазного реализма и натурализма» (стр. 10).
Или:
В. Перов «Ф. М. Достоевский».
Перейдем от «приложений», являющихся трудом «подмастерьев», к тексту самого «мастера».
Все основные мысли, приводимые в этом тексте, уже были высказа
ны в последние годы той же О. А. Лясковской или Н. Н. Кова
левской, К. М. Дружининым, П. М. Сысоевым.
То в. Федоров-Давыдов их только суммировал, изложив в присущем ему стиле непререкаемых положений.
В первой главе дан анализ этого художественного наследства, ко
торое получил Перов от своих непосредственных предшественников.
Совершенно правильно указание на ведущую роль карикатурного ри
сунка в сатирических журналах, на смену грандиозных полотен
дворянской живописи мелкой станковой формой, картинками-миниа
тюрами, на влияние ли
тературы И. Федотова, на старомодность и не
уклюжесть перовской композиции, которая чи
тается как сложный рассказ, на разобщен
ность у Перова предметов и цветов.
Все это верно, но эти верные наблюдения и выводы до такой степени уснащены цитатами и ссылками и так густо замешаны терминологией, заимствованной из области политических и эко
номических параллелей, что линия эволюции собственно искусства таким приемом скорее затемняется, нежели разъясняется. Нет слов — цитаты все без исключения превосходны и бесспо
рны сами по. себе, но в применении к Перову
временами производят впечатление притянутых за .волосы, с исключительной целью демонстри
рования «’учености» и Стопроцентной марксист
ской установки. Читателю, мало-искушенному в современном искусствоведении , приходится проделывать над текстом автора, своеобразную .работу по- вылавливанию из него фактов, и выводов., -ведущих прямо к цели.
Само собою разумеется, что к социально насыщенному искусству Перова 60-х годов нельзя подходить с меркой эстетской и -од н об око-фор
малистической. Перов есть кость от кости и плоть от плоти его эпохи, драды и класса; он такой же типичный разночинец, как и Чернышевский, Николай Успенский или Слепцов; его не
понять без анализа всего комплекса слагаемых, приведших ж радикально-демократическому дви
жению 60-х годов, но наивное убеждение, что решительно все, даже наиболее сложные и за
путанные явления в искусстве прошлого уже
благополучно и окончательно распутаны и на сегодняшний день полностью выяснены причи
ны их зарождения и законы их эволюции, а также вошедшая в привычку .склонность к скороспелым обобщениям и легковесным заключе
ниям — приводят не к глубокому вскрытию движущих пружин смены художественных направлений, а к поверхностным, хотя и не лишенным эф еж та общим местам, к упрощенству, к ну л ь г ар из ац ии м арксиам а-.
Как назвать иначе хотя бы такой прием анализа:
«Анализ внутренних противоречий творческого метода Перова в известной мере раскрывает перед нами внутренние противоречия и классовую ограниченность те-ор-ческого метода буржуазного реализма и натурализма» (стр. 10).
Или:
В. Перов «Ф. М. Достоевский».