женку. Одно запомни: я ни-ког-да не вер-нусь. (Кладет бумажку на стол, уходит.) Вихорев.
Вот как. Да.. Нюта, Нюта, постой. Может-быть, я неправ... Наверно неправ. Ушла? Чепуха. Вернется... Что она говорила про бумажку? Да, вот она... (Читает.)
„Райком вызывает вас на дежурство в ночь на...“
Нюта. Догнать? Не догонешь. Что она сказала? Она сказала. „Я ни-ког-да не вер-нусь“. (Уходит.)
(Открывается 1-я сцена. Вихорев и Дарский). Дарский.
Да, скверная, братишка, штука, но с кем греха не бывает? И на старуху бывает проруха. Вихорев.
И из-за чего, подумать, дело вышло? Из-за звонка Кривцовой. А Нюта ей, оказывается, с дежурства звонила насчет какой-то выкройки. Дарский.
Одним словом, дело поправимое. Вихорев.
Едва ли... Ты не знаешь, сколько я ей писем переписал, нет ответа. Она не читает их. Ходит она с подругами, на меня не смотрит, а я... я совсем размяк, изнервничался. Дарский.
И засамобичевался?... Ага. Вот кто нам поможет. (Кричит за кулисы.) Ольгуська. Стрекоза. Лети-ка сюда. (Входит Ольга Орш.) Рекомендую—предмет моего
сердца, пока, к сожалению, платонический, ибо заражена предрассудком, именуемым по-латыни — ЗАГС.
Оля, а это — Коля, мой друг. Зна
комьтесь. Ольга.
Ольга Орш. (К Дарскому.) Здрав
ствуй, крот. Дарский.
Хорош крот, около 5 пудов весу. Однако к делу. Во-первых, вы — друзья,
а во-вторых, лопни, Ольгуська, но ты со своей женской хитростью обязана во чтобы то ни стало ему помочь, а в-третьих, вы потолкуйте, а я пока гим
настикой позанимаюсь. Доверься ей, дядя Коля, эта стрекоза тебя выручит.
Валяйте, толкуйте, а я должен потре
нироваться.
(Ольга и Вихорев ведут немой разговор. В стороне Дарский, все время напевая, делает гимнастику).
Дарский (посмотрев за кулисы).
Ребята, что делать? Сама гордая прин
цесса шествует — Нюта Бессонова. Ольга.
Крот, милый крот. Задержи ее плети
ей что хочешь, а у нас план уже выработан... (К Вихореву.) Ну, живо. Отворачивайтесь. Садитесь ко мне ближе... Еще ближе, вот так. Руку кладите мне на плечо. Поплотней, пожалуйста.
Благодарю вас.
(Входит Нюта. Увидев Вихорева и Ольгу, стоит минуту в столбняке, потом дергает нервно плечом,
хочет уйти.) Дарский.
Извиняюсь... у меня есть разговорчик
к тебе. Нюта.
Ко мне? В чем дело? Дарский.
Надо тебе сказать, что я ездил на Свирь в командировку, ну, и, естественно, познакомился с тамошними комсомольцами...
Нюта (оглядываясь на Вихорева, отвечает невпопад). Да?... Это очень интересно. Дарский.
To-есть что интересно? Что я с ком
сомольцами познакомился? Нюта.
Нет, не то. Это я так... Продолжай,
пожалуйста... Дарский.
Погоди, надо в блок-ноте найти койкакие Сведения. (Роется в кармане, потом в блок-ноте.)
Ольга (Вихореву).
И это верно, Николай? Вихорев.
Ну, я не знаю, чем тебя уверить, честное слово. Мы еще молоды, моя стрекоза.
Ольга.
Не зови меня, пожалуйста, стрекозой,
зови — Ольгуся. Вихорев.
Ну, хорошо, моя Ольгуся. Нюта. (в сторону).
Нет, каково. Как это вам нравится? И это после всего того, что он мне писал? Какая подлость. Нет, кажется, я не выдержу... Я ему все, все выскажу...
(Делает шаг к Вихореву и Ольге. Комкает платок) Дарский.
Тов. Нюта, что с тобой?
Вот как. Да.. Нюта, Нюта, постой. Может-быть, я неправ... Наверно неправ. Ушла? Чепуха. Вернется... Что она говорила про бумажку? Да, вот она... (Читает.)
„Райком вызывает вас на дежурство в ночь на...“
Нюта. Догнать? Не догонешь. Что она сказала? Она сказала. „Я ни-ког-да не вер-нусь“. (Уходит.)
(Открывается 1-я сцена. Вихорев и Дарский). Дарский.
Да, скверная, братишка, штука, но с кем греха не бывает? И на старуху бывает проруха. Вихорев.
И из-за чего, подумать, дело вышло? Из-за звонка Кривцовой. А Нюта ей, оказывается, с дежурства звонила насчет какой-то выкройки. Дарский.
Одним словом, дело поправимое. Вихорев.
Едва ли... Ты не знаешь, сколько я ей писем переписал, нет ответа. Она не читает их. Ходит она с подругами, на меня не смотрит, а я... я совсем размяк, изнервничался. Дарский.
И засамобичевался?... Ага. Вот кто нам поможет. (Кричит за кулисы.) Ольгуська. Стрекоза. Лети-ка сюда. (Входит Ольга Орш.) Рекомендую—предмет моего
сердца, пока, к сожалению, платонический, ибо заражена предрассудком, именуемым по-латыни — ЗАГС.
Оля, а это — Коля, мой друг. Зна
комьтесь. Ольга.
Ольга Орш. (К Дарскому.) Здрав
ствуй, крот. Дарский.
Хорош крот, около 5 пудов весу. Однако к делу. Во-первых, вы — друзья,
а во-вторых, лопни, Ольгуська, но ты со своей женской хитростью обязана во чтобы то ни стало ему помочь, а в-третьих, вы потолкуйте, а я пока гим
настикой позанимаюсь. Доверься ей, дядя Коля, эта стрекоза тебя выручит.
Валяйте, толкуйте, а я должен потре
нироваться.
(Ольга и Вихорев ведут немой разговор. В стороне Дарский, все время напевая, делает гимнастику).
Дарский (посмотрев за кулисы).
Ребята, что делать? Сама гордая прин
цесса шествует — Нюта Бессонова. Ольга.
Крот, милый крот. Задержи ее плети
ей что хочешь, а у нас план уже выработан... (К Вихореву.) Ну, живо. Отворачивайтесь. Садитесь ко мне ближе... Еще ближе, вот так. Руку кладите мне на плечо. Поплотней, пожалуйста.
Благодарю вас.
(Входит Нюта. Увидев Вихорева и Ольгу, стоит минуту в столбняке, потом дергает нервно плечом,
хочет уйти.) Дарский.
Извиняюсь... у меня есть разговорчик
к тебе. Нюта.
Ко мне? В чем дело? Дарский.
Надо тебе сказать, что я ездил на Свирь в командировку, ну, и, естественно, познакомился с тамошними комсомольцами...
Нюта (оглядываясь на Вихорева, отвечает невпопад). Да?... Это очень интересно. Дарский.
To-есть что интересно? Что я с ком
сомольцами познакомился? Нюта.
Нет, не то. Это я так... Продолжай,
пожалуйста... Дарский.
Погоди, надо в блок-ноте найти койкакие Сведения. (Роется в кармане, потом в блок-ноте.)
Ольга (Вихореву).
И это верно, Николай? Вихорев.
Ну, я не знаю, чем тебя уверить, честное слово. Мы еще молоды, моя стрекоза.
Ольга.
Не зови меня, пожалуйста, стрекозой,
зови — Ольгуся. Вихорев.
Ну, хорошо, моя Ольгуся. Нюта. (в сторону).
Нет, каково. Как это вам нравится? И это после всего того, что он мне писал? Какая подлость. Нет, кажется, я не выдержу... Я ему все, все выскажу...
(Делает шаг к Вихореву и Ольге. Комкает платок) Дарский.
Тов. Нюта, что с тобой?