никовъ, считаю не лишнимъ выяснить, въ чемъ, собственно, заключается особенность взгляда Корруайе.
Принято говорить — и взгляда этого придерживаются такіе авторитеты, какъ de Vemeilh, Anthyme Saint- Paul, Lefèvre - Pontalis и Gonse — что готическій крестовый сводъ на діагональныхъ гуртахъ есть видоизмѣ
неніе романскаго крестоваго свода. Указываютъ на нѣкоторыя романскія церкви въ окрестностяхъ Па
рижа (напримѣръ Morienval, Bellefontaine, Poissy, аббатство Saint Denis и др.), на сводахъ которыхъ имѣются профилеванные гурты или нервюры, и утверж
даютъ, что своды эти — первые, построенные по такъ называемому готическому методу.
Корруайе протестуетъ противъ подобнаго взгляда. Романскій крестовый сводъ, — говоритъ онъ, — не смотря на нѣкоторое внѣшнее сходство съ готическимъ, существенно отличается отъ послѣдняго но конструкціи. Романскій сводъ — это болѣе или менѣе удач
ное подражаніе древнеримскому своду, который, какъ извѣстно, представлялъ собою однородную, бетонную массу.
Хотя иногда, — какъ, напр., въ упомянутыхъ церквахъ въ окрестностяхъ Парижа — на внутренней по
верхности романскаго свода замѣчаются профилеванные гурты, но гурты эти, не имѣющіе никакого кон
структивнаго значенія и являющіеся лишь украшеніемъ реберъ свода, способны ввести въ заблужденіе только археолога-любителя, увлекающагося внѣшними фор
мами, но никакъ не архитектора-техника. Романскій гуртъ нераздѣльно связанъ съ остальною массою кладки, составляетъ съ нею одно цѣлое и не имѣетъ ничего общаго съ упругими и совершенно самостоятельными діагональными арками готическаго свода, воспринимающими вѣсъ распалубокъ и передающими его опорамъ.
Если такъ, то спрашивается, откуда же взялся готическій сводъ? Вѣдь нельзя же допустить, что строи
тели XII вѣка вдругъ создали цѣликомъ совершенно новую систему конструкціи. Въ исторіи архитектуры, какъ вообще въ исторіи, подобныхъ скачковъ не бы
ваетъ: все послѣдующее вытекаетъ просто, логично изъ предыдущаго, и историческое изслѣдованіе цѣнно только тогда, когда эта причинная связь выяснена. По мнѣнію Корруайе, сводъ на пересѣкающихся аркахъ произошелъ отъ купола. Купольные паруса и готическія діагональныя арки имѣютъ одно и то же конструктивное значеніе. Какъ тѣ, такъ и другіе передаютъ вѣсъ и распоръ свода четыремъ опорнымъ стол
бамъ или пилонамъ. Въ каменной архитектурѣ, какъ паруса, такъ и арки складываются изъ клиньевъ, со швами, расположенными нормально къ кривой направляющей.
Корруайе указалъ мнѣ на цѣлый рядъ памятниковъ, дающихъ возможность прослѣдить постепенное видоизмѣненіе купола на парусахъ и переходъ его въ крестовый сводъ на діагональныхъ аркахъ, который называется у французовъ „croisée d’ogives“ и заклю
чаетъ въ себѣ основной принципъ такъ называемой готической архитектуры.
Первый изъ нихъ это — церковь Saint Front въ городѣ Перигё (Périgueux), которую Корруайе называетъ зародышемъ французской національной архитектуры.
Поэтому я, прежде всего, и направился въ Перигё. Планъ церкви Saint Front почти одинаковъ, не только
по пріему, но и по размѣрамъ, съ планомъ храма св. Марка въ Венеціи. Обѣ эти церкви были построены въ XI вѣкѣ, и многіе утверждаютъ, что Saint Front— копія съ венеціанскаго собора. Корруайе съ этимъ взглядомъ не соглашается и считаетъ болѣе вѣроятнымъ, что какъ Saint-Front, такъ и храмъ св. Марка проис
ходятъ отъ храма св. Апостоловъ, построеннаго въ Константинополѣ при Юстиніанѣ. Зданіе это, къ сожалѣнію, давно уже не существуетъ, но описаніе его, со
ставленное греческимъ историкомъ Прокопіемъ, дошло до насъ. По словамъ Прокопія, оно представляло въ планѣ равноконечный, такъ называемый греческій крестъ, перекрытый пятью совершенно одинаковыми куполами на сферическихъ парусахъ. Одинъ куполъ возвышается надъ срединою церкви, а остальные четыре — надъ четырьмя ея выступами.
Описаніе это какъ-разъ подходитъ и къ св. Марку и къ Saint-Front. Что Венеція постоянно поддерживала дѣятельныя сношеніи съ Востокомъ — хорошо извѣстно, и нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что вліяніе Византіи отразилось въ архитектурѣ ея знаменитаго со
бора. Что же касается Перигё, то мѣстныя лѣтописи повѣствуютъ о томъ, какъ епископъ этого города отпра
вился, въ началѣ XI вѣка, на поклоненіе святымъ мѣстамъ Востока и какъ, по его возвращеніи, было приступлено къ сооруженію богатаго храма, освященнаго въ 1047 г. Мы знаемъ, что подобныя путешествія паломниковъ, а вслѣдъ за ними, болѣе шумныя экспедиціи крестоносцевъ, оказали извѣстное вліяніе на куль
туру и искусство Запада, — хотя очень возможно, что вліяніе это не столь велико, какъ въ одно время полагали. Царьградъ, куда заѣзжали всѣ путешествен
ники, какъ духовнаго, такъ и военнаго званія, былъ тогда центромъ цивилизованнаго міра и, въ противо
положность нынѣшнему Константинополю, отличался небывалою роскошью и великолѣпіемъ. Очень возможно, что странствующій епископъ, пришедшій въ
восторгъ отъ чудныхъ сооруженій юстиніановской эпохи, пожелалъ имѣть нѣчто подобное у себя дома, и построилъ церковь Saint-Front.
Выло бы, однако, наивно приписывать сооруженіе этой замѣчательной церкви всецѣло и исключительно путешествію, совершенному впечатлительнымъ епископомъ.
Надо замѣтить, что вліяніе востока давно уже чувствовалось въ южной Франціи. Торговля Византіи не ограничивалась Венеціею, а проникала все дальше и дальше на западъ. Одинъ торговый путь велъ черезъ Альпы въ Германію, въ долину Рейна, гдѣ можно усмотрѣть слѣды вліянія Византіи на архитектурѣ прекрасныхъ соборовъ въ Аахенѣ, Майнцѣ и т. д. Другой путь
пересѣкалъ сѣверную Италію отъ Венеціи до Генуи. Изъ Генуи товары отправлялись моремъ въ южную Францію, къ устью рѣки Роны, около которой находились въ то время богатыя и многочисленныя коло
ніи греческихъ и венеціанскихъ купцовъ. Такъ какъ присутствіе морскихъ разбойниковъ дѣлало судоход
ство по Средиземному морю, вдоль береговъ Испаніи и Сѣверной Африки чрезвычайно опаснымъ, то Ги
Принято говорить — и взгляда этого придерживаются такіе авторитеты, какъ de Vemeilh, Anthyme Saint- Paul, Lefèvre - Pontalis и Gonse — что готическій крестовый сводъ на діагональныхъ гуртахъ есть видоизмѣ
неніе романскаго крестоваго свода. Указываютъ на нѣкоторыя романскія церкви въ окрестностяхъ Па
рижа (напримѣръ Morienval, Bellefontaine, Poissy, аббатство Saint Denis и др.), на сводахъ которыхъ имѣются профилеванные гурты или нервюры, и утверж
даютъ, что своды эти — первые, построенные по такъ называемому готическому методу.
Корруайе протестуетъ противъ подобнаго взгляда. Романскій крестовый сводъ, — говоритъ онъ, — не смотря на нѣкоторое внѣшнее сходство съ готическимъ, существенно отличается отъ послѣдняго но конструкціи. Романскій сводъ — это болѣе или менѣе удач
ное подражаніе древнеримскому своду, который, какъ извѣстно, представлялъ собою однородную, бетонную массу.
Хотя иногда, — какъ, напр., въ упомянутыхъ церквахъ въ окрестностяхъ Парижа — на внутренней по
верхности романскаго свода замѣчаются профилеванные гурты, но гурты эти, не имѣющіе никакого кон
структивнаго значенія и являющіеся лишь украшеніемъ реберъ свода, способны ввести въ заблужденіе только археолога-любителя, увлекающагося внѣшними фор
мами, но никакъ не архитектора-техника. Романскій гуртъ нераздѣльно связанъ съ остальною массою кладки, составляетъ съ нею одно цѣлое и не имѣетъ ничего общаго съ упругими и совершенно самостоятельными діагональными арками готическаго свода, воспринимающими вѣсъ распалубокъ и передающими его опорамъ.
Если такъ, то спрашивается, откуда же взялся готическій сводъ? Вѣдь нельзя же допустить, что строи
тели XII вѣка вдругъ создали цѣликомъ совершенно новую систему конструкціи. Въ исторіи архитектуры, какъ вообще въ исторіи, подобныхъ скачковъ не бы
ваетъ: все послѣдующее вытекаетъ просто, логично изъ предыдущаго, и историческое изслѣдованіе цѣнно только тогда, когда эта причинная связь выяснена. По мнѣнію Корруайе, сводъ на пересѣкающихся аркахъ произошелъ отъ купола. Купольные паруса и готическія діагональныя арки имѣютъ одно и то же конструктивное значеніе. Какъ тѣ, такъ и другіе передаютъ вѣсъ и распоръ свода четыремъ опорнымъ стол
бамъ или пилонамъ. Въ каменной архитектурѣ, какъ паруса, такъ и арки складываются изъ клиньевъ, со швами, расположенными нормально къ кривой направляющей.
Корруайе указалъ мнѣ на цѣлый рядъ памятниковъ, дающихъ возможность прослѣдить постепенное видоизмѣненіе купола на парусахъ и переходъ его въ крестовый сводъ на діагональныхъ аркахъ, который называется у французовъ „croisée d’ogives“ и заклю
чаетъ въ себѣ основной принципъ такъ называемой готической архитектуры.
Первый изъ нихъ это — церковь Saint Front въ городѣ Перигё (Périgueux), которую Корруайе называетъ зародышемъ французской національной архитектуры.
Поэтому я, прежде всего, и направился въ Перигё. Планъ церкви Saint Front почти одинаковъ, не только
по пріему, но и по размѣрамъ, съ планомъ храма св. Марка въ Венеціи. Обѣ эти церкви были построены въ XI вѣкѣ, и многіе утверждаютъ, что Saint Front— копія съ венеціанскаго собора. Корруайе съ этимъ взглядомъ не соглашается и считаетъ болѣе вѣроятнымъ, что какъ Saint-Front, такъ и храмъ св. Марка проис
ходятъ отъ храма св. Апостоловъ, построеннаго въ Константинополѣ при Юстиніанѣ. Зданіе это, къ сожалѣнію, давно уже не существуетъ, но описаніе его, со
ставленное греческимъ историкомъ Прокопіемъ, дошло до насъ. По словамъ Прокопія, оно представляло въ планѣ равноконечный, такъ называемый греческій крестъ, перекрытый пятью совершенно одинаковыми куполами на сферическихъ парусахъ. Одинъ куполъ возвышается надъ срединою церкви, а остальные четыре — надъ четырьмя ея выступами.
Описаніе это какъ-разъ подходитъ и къ св. Марку и къ Saint-Front. Что Венеція постоянно поддерживала дѣятельныя сношеніи съ Востокомъ — хорошо извѣстно, и нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что вліяніе Византіи отразилось въ архитектурѣ ея знаменитаго со
бора. Что же касается Перигё, то мѣстныя лѣтописи повѣствуютъ о томъ, какъ епископъ этого города отпра
вился, въ началѣ XI вѣка, на поклоненіе святымъ мѣстамъ Востока и какъ, по его возвращеніи, было приступлено къ сооруженію богатаго храма, освященнаго въ 1047 г. Мы знаемъ, что подобныя путешествія паломниковъ, а вслѣдъ за ними, болѣе шумныя экспедиціи крестоносцевъ, оказали извѣстное вліяніе на куль
туру и искусство Запада, — хотя очень возможно, что вліяніе это не столь велико, какъ въ одно время полагали. Царьградъ, куда заѣзжали всѣ путешествен
ники, какъ духовнаго, такъ и военнаго званія, былъ тогда центромъ цивилизованнаго міра и, въ противо
положность нынѣшнему Константинополю, отличался небывалою роскошью и великолѣпіемъ. Очень возможно, что странствующій епископъ, пришедшій въ
восторгъ отъ чудныхъ сооруженій юстиніановской эпохи, пожелалъ имѣть нѣчто подобное у себя дома, и построилъ церковь Saint-Front.
Выло бы, однако, наивно приписывать сооруженіе этой замѣчательной церкви всецѣло и исключительно путешествію, совершенному впечатлительнымъ епископомъ.
Надо замѣтить, что вліяніе востока давно уже чувствовалось въ южной Франціи. Торговля Византіи не ограничивалась Венеціею, а проникала все дальше и дальше на западъ. Одинъ торговый путь велъ черезъ Альпы въ Германію, въ долину Рейна, гдѣ можно усмотрѣть слѣды вліянія Византіи на архитектурѣ прекрасныхъ соборовъ въ Аахенѣ, Майнцѣ и т. д. Другой путь
пересѣкалъ сѣверную Италію отъ Венеціи до Генуи. Изъ Генуи товары отправлялись моремъ въ южную Францію, къ устью рѣки Роны, около которой находились въ то время богатыя и многочисленныя коло
ніи греческихъ и венеціанскихъ купцовъ. Такъ какъ присутствіе морскихъ разбойниковъ дѣлало судоход
ство по Средиземному морю, вдоль береговъ Испаніи и Сѣверной Африки чрезвычайно опаснымъ, то Ги