въ «Jugend», былъ первый, который откликнулся на призывъ Ernst-Ludwig’a. Этотъ удивительно жизнерадостный, блестящій художникъ, за послѣднее время всею душою отдавшійся прикладнымъ искусствамъ,
вездѣ выдѣлялся своими поразительными колоритными работами, въ высшей степени интересными, какъ но
у дачи Ольбриха. чтобы убѣдиться въ крупномъ талантѣ этого художника.
Третій участникъ, проф. Петръ Беренсъ, живописецъ по образованію, начавшій, какъ и почти всѣ нынѣшніе художественные новаторы Германіи, съ на
турализма и перешедшій затѣмъ къ стилизаціи, являетъ собою примѣръ художника съ наиболѣе рѣзко выраженною индивидуальностью.
Уроженецъ Гамбурга, онъ работалъ и учился въ Мюнхенѣ и выдѣлился тамъ сперва своими очень смѣлыми, чисто декоративными гравюрами на деревѣ въ краскахъ; это былъ его первый опытъ, вслѣдъ за которымъ онъ, почти совершенно бросивъ живопись, перешелъ къ прикладному искусству, во всѣхъ областяхъ котораго онъ вполнѣ успѣлъ проявить свое оригинальное дарованіе.
Его талантъ, въ настоящее время наиболѣе превозносимый въ Германіи, для насъ, русскихъ, остается тѣмъ не менѣе не всегда понятенъ. Въ него вложено черезчуръ много символизма и отвлеченности; его стремленіе — вносить во все, имъ создаваемое, какую-то отвлеченную идею, и эта погоня за внутреннимъ со
держаніемъ приводить нерѣдко къ отрицательнымъ результатамъ, такъ какъ творенія его подчасъ пріо
брѣтаютъ отпечатокъ нѣкоторой ходульности и даже напыщенности.
Остальные три члена дармштатдской колоніи: Deiters Keller и Glückert, покуда еще ничѣмъ особеннымъ не успѣли выдѣлиться, почему и выборъ ихъ является нѣсколько необъяснимымъ.
Центральное мѣсто колоніи, а слѣдовательно и всей выставки, какъ я упомянулъ, есть домъ Ernst- Ludwig’a.
Задуманный по образцу возникающихъ теперь понемногу въ разныхъ городахъ Германіи, какъ напримѣръ: въ Мюнхенѣ, Лейпцигѣ, Ворпсведе, художествен
ныхъ собраній (Künstlerhäuser), этотъ домъ выстроенъ на средства великаго герцога и подаренъ имъ колоніи. Онъ имѣетъ два этажа, изъ которыхъ только одинъ верхній виденъ съ главнаго фасада. Крыша зданія -
плоская. Въ верхнемъ этажѣ имѣется небольшое зало для выставокъ и празднествъ, по обѣимъ сторонамъ
котораго расположены мастерскія членовъ колоніи, всѣ до единой освѣщенныя верхнимъ свѣтомъ. Въ нижнемъ этажѣ помѣщаются комнаты для холостыхъ художни
ковъ, залъ для базаровъ, а также залъ для гимнастики и фехтованія.
Дворецъ этотъ справедливо считается наиболѣе удачнымъ мѣстомъ всей выставки и можетъ быть названъ счастливѣйшимъ произведеніемъ Ольбриха.
Задуманный и выполненный съ замѣчательною свѣжестью и непосредственностью, столь присущей этому художнику, онъ поражаетъ своимъ необычнымъ ви
домъ каждаго зрителя, привыкшаго къ шаблоннымъ и томительно-скучнымъ нагроможденіямъ с временной выставочной архитектуры. Если вглядѣться въ это удивительное зданіе съ его до схематизма простыми контурами, съ его строгимъ и величественнымъ силуэтомъ, съ его крайне оригинальнымъ боковымъ фасадомъ, то невольно поддаешься обаянію смѣлаго и сильнаго таланта его творца! Создать такую, до геніаль
замыслу, такъ и по манерѣ исполненія. Всего болѣе замѣчательна его живопись по стеклу, для которой онъ выработалъ совершенно особенную, ему одному при
сущую технику, и въ которой онъ такъ выдѣлялся нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ Парижѣ. Христіансенъ, кромѣ того, былъ избранъ еще и въ представители дармштадтской колоніи.
Непосредственно за нимъ слѣдуетъ Людвигь Хабихъ (Habich), молодой, но довольно извѣстный уже скульпторъ, гессенецъ по рожденію, по учившійся въ Мюнхенѣ.
Своими работами на выставкѣ онъ вполнѣ успѣлъ оправдать павшій па него выборъ, такъ какъ достаточно увидѣть хотя бы однѣ лишь статуи, поставленныя у входа дома Ernst-Ludwig’a, а также и фонтанъ
Планъ дома Беренса.
II этажъ.
I этажъ.
вездѣ выдѣлялся своими поразительными колоритными работами, въ высшей степени интересными, какъ но
у дачи Ольбриха. чтобы убѣдиться въ крупномъ талантѣ этого художника.
Третій участникъ, проф. Петръ Беренсъ, живописецъ по образованію, начавшій, какъ и почти всѣ нынѣшніе художественные новаторы Германіи, съ на
турализма и перешедшій затѣмъ къ стилизаціи, являетъ собою примѣръ художника съ наиболѣе рѣзко выраженною индивидуальностью.
Уроженецъ Гамбурга, онъ работалъ и учился въ Мюнхенѣ и выдѣлился тамъ сперва своими очень смѣлыми, чисто декоративными гравюрами на деревѣ въ краскахъ; это былъ его первый опытъ, вслѣдъ за которымъ онъ, почти совершенно бросивъ живопись, перешелъ къ прикладному искусству, во всѣхъ областяхъ котораго онъ вполнѣ успѣлъ проявить свое оригинальное дарованіе.
Его талантъ, въ настоящее время наиболѣе превозносимый въ Германіи, для насъ, русскихъ, остается тѣмъ не менѣе не всегда понятенъ. Въ него вложено черезчуръ много символизма и отвлеченности; его стремленіе — вносить во все, имъ создаваемое, какую-то отвлеченную идею, и эта погоня за внутреннимъ со
держаніемъ приводить нерѣдко къ отрицательнымъ результатамъ, такъ какъ творенія его подчасъ пріо
брѣтаютъ отпечатокъ нѣкоторой ходульности и даже напыщенности.
Остальные три члена дармштатдской колоніи: Deiters Keller и Glückert, покуда еще ничѣмъ особеннымъ не успѣли выдѣлиться, почему и выборъ ихъ является нѣсколько необъяснимымъ.
Центральное мѣсто колоніи, а слѣдовательно и всей выставки, какъ я упомянулъ, есть домъ Ernst- Ludwig’a.
Задуманный по образцу возникающихъ теперь понемногу въ разныхъ городахъ Германіи, какъ напримѣръ: въ Мюнхенѣ, Лейпцигѣ, Ворпсведе, художествен
ныхъ собраній (Künstlerhäuser), этотъ домъ выстроенъ на средства великаго герцога и подаренъ имъ колоніи. Онъ имѣетъ два этажа, изъ которыхъ только одинъ верхній виденъ съ главнаго фасада. Крыша зданія -
плоская. Въ верхнемъ этажѣ имѣется небольшое зало для выставокъ и празднествъ, по обѣимъ сторонамъ
котораго расположены мастерскія членовъ колоніи, всѣ до единой освѣщенныя верхнимъ свѣтомъ. Въ нижнемъ этажѣ помѣщаются комнаты для холостыхъ художни
ковъ, залъ для базаровъ, а также залъ для гимнастики и фехтованія.
Дворецъ этотъ справедливо считается наиболѣе удачнымъ мѣстомъ всей выставки и можетъ быть названъ счастливѣйшимъ произведеніемъ Ольбриха.
Задуманный и выполненный съ замѣчательною свѣжестью и непосредственностью, столь присущей этому художнику, онъ поражаетъ своимъ необычнымъ ви
домъ каждаго зрителя, привыкшаго къ шаблоннымъ и томительно-скучнымъ нагроможденіямъ с временной выставочной архитектуры. Если вглядѣться въ это удивительное зданіе съ его до схематизма простыми контурами, съ его строгимъ и величественнымъ силуэтомъ, съ его крайне оригинальнымъ боковымъ фасадомъ, то невольно поддаешься обаянію смѣлаго и сильнаго таланта его творца! Создать такую, до геніаль
замыслу, такъ и по манерѣ исполненія. Всего болѣе замѣчательна его живопись по стеклу, для которой онъ выработалъ совершенно особенную, ему одному при
сущую технику, и въ которой онъ такъ выдѣлялся нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ Парижѣ. Христіансенъ, кромѣ того, былъ избранъ еще и въ представители дармштадтской колоніи.
Непосредственно за нимъ слѣдуетъ Людвигь Хабихъ (Habich), молодой, но довольно извѣстный уже скульпторъ, гессенецъ по рожденію, по учившійся въ Мюнхенѣ.
Своими работами на выставкѣ онъ вполнѣ успѣлъ оправдать павшій па него выборъ, такъ какъ достаточно увидѣть хотя бы однѣ лишь статуи, поставленныя у входа дома Ernst-Ludwig’a, а также и фонтанъ
Планъ дома Беренса.
II этажъ.
I этажъ.