пустить еще естественную подсыпку холма. Никакихъ смѣтъ и другихъ подсчетовъ, являющихся въ подобномъ случаѣ лишь фикціей, — вовсе не требовалось. Масштабъ былъ обусловленъ: для рисунковъ или перспективъ 1 : 100; для архитектурныхъ моделей 1 : 50 и скульптурныхъ моделей 1 : 10.
Преміи назначены были: первая — 10.000 марокъ, вторыхъ — двѣ, по 5000 марокъ, третьихъ три по 2000 марокъ и четыре по 1000 марокъ; осталь
ные проекты также могли быть пріобрѣтены за 1000 марокъ. Такимъ образомъ, всего на 10 премій было израсходовано болѣе 30.000 марокъ, т. е. сумма, превы
шающая 7 1/2% стоимости сооруженія. Если прибавитъ къ этому выраженное въ программѣ желаніе, что бы автору проекта, получившему первую премію, было по
ручено сооруженіе памятника, то этимъ также можетъ быть объяснено то обстоятельство, что къ работѣ оказались привлеченными такія замѣчательныя художественныя силы, какъ, напр., проф. Бруно Шмитцъ, награжденный за свое участіе всего лишь третьею пре
міей, — ученики побѣдили своего высокоталантливаго учителя.
а навязанная имъ тенденція, требующая иногда отъ проекта нелѣпостей и недостатковъ, вовсе ему не при
сущихъ. Именно такъ и было въ разсматриваемомъ случаѣ, когда поставили условіемъ, чтобы Вагнеровскій монументъ, который предположено соорудить въ паркѣ на Thiergarten-Strasse, соотвѣтствовалъ уже существую
щимъ памятникамъ Лессинга и Гете въ томъ же саду. Надо, однако, оговориться, что фигура Лессинга и пьедесталъ къ ней, въ стилѣ рококо, не очень далеко ушли отъ пресловутыхъ бюстиковъ Жуковскаго, Лер
монтова и Глинки «украшающихъ» Александровскій скверъ передъ Адмиралтействомъ. Поэтому объявленіе подобныхъ основныхъ условій явилось задачей, не только неблагодарной, но и завѣдомо невыполнимой,— всякій естественный и невымученный рисунокъ являлся уже не подходящимъ и не соотвѣтствовалъ условіямъ.
Поэтому нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что изъ числа проектовъ, предъявленныхъ на первый конкурсъ, ни одинъ не былъ признанъ достойнымъ вы
полненія въ натурѣ. Вслѣдъ затѣмъ было приглашено 13 лицъ ко вторичному конкурсу, съ вознагражденіемъ каждому по 1500 марокъ. Рвеніе этихъ господъ дошло
Памятникъ Бисмарку, проектъ Штауда и Ледерера.
Архитекторъ Эмиль Штаудъ, награжденный первою преміею, родился въ 1871 году, постоянно живетъ въ Берлинѣ и уже знакомъ намъ по своимъ оригиналь
нымъ эскизамъ, часто помѣщаемымъ въ «Berliner Architecturwelt». Соучастникъ Штауда — скульпторъ Гуго Ледереръ, родомъ австріецъ, изъ Цнайма, вмѣстѣ со своимъ сотоварищемъ уже нѣсколько разъ выступалъ на конкурсахъ. То сочувствіе, съ которымъ отнеслась вся печать къ присужденію вышепоименованнымъ лицамъ первой преміи — можетъ служить лучшимъ доказательствомъ и успѣха ихъ работы.
Какъ бы въ противуположность только что описанному, конкурсъ памятника Вагнеру въ Берлинѣ, на который былъ доставлено всего 61 проектъ, можетъ служить образцомъ того, какихъ нежелательныхъ, съ ху
дожественно-архитектурной точки зрѣнія, результатовъ
можно добиться при съуженіи условій программы и при арrіоrі’стичномъ разсмотрѣніи работъ, когда въ разсчетъ идетъ не личное художественное чутье судей,
до того, что многіе изъ нихъ дали по 2 варіанта, а трудолюбивый, но далеко не столь способный Эберлейнъ далъ даже 3 проекта. Около года тому назадъ тотъ же Эберлейнъ составилъ проектъ памятника Гете
для Рима, гдѣ поэтъ изображенъ стоящимъ на коринѳской капители, около которой группируются двѣ жен
скія фигуры. Вещь эта особенно пришлась по вкусу императору Вильгельму II и предназначена къ выпол
ненію. Продолжая работать въ томъ же духѣ, въ которомъ исполненъ монументъ Гете, Эберлейнъ достигъ того, что одинъ изъ его трехъ варіантовъ, не смотря па присутствіе болѣе симпатичныхъ и широкихъ по за
мыслу работъ другихъ конкурентовъ, былъ признанъ достойнымъ первой преміи.
Нѣмецкая художественная печать энергично возстала противъ подобнаго распредѣленія премій и на
стаивала, чтобы выполнили въ натурѣ работу, получив
шія второй, или третій призъ. Къ сожалѣнію, протестъ этотъ не имѣлъ никакихъ реальныхъ послѣдствій, за
Преміи назначены были: первая — 10.000 марокъ, вторыхъ — двѣ, по 5000 марокъ, третьихъ три по 2000 марокъ и четыре по 1000 марокъ; осталь
ные проекты также могли быть пріобрѣтены за 1000 марокъ. Такимъ образомъ, всего на 10 премій было израсходовано болѣе 30.000 марокъ, т. е. сумма, превы
шающая 7 1/2% стоимости сооруженія. Если прибавитъ къ этому выраженное въ программѣ желаніе, что бы автору проекта, получившему первую премію, было по
ручено сооруженіе памятника, то этимъ также можетъ быть объяснено то обстоятельство, что къ работѣ оказались привлеченными такія замѣчательныя художественныя силы, какъ, напр., проф. Бруно Шмитцъ, награжденный за свое участіе всего лишь третьею пре
міей, — ученики побѣдили своего высокоталантливаго учителя.
а навязанная имъ тенденція, требующая иногда отъ проекта нелѣпостей и недостатковъ, вовсе ему не при
сущихъ. Именно такъ и было въ разсматриваемомъ случаѣ, когда поставили условіемъ, чтобы Вагнеровскій монументъ, который предположено соорудить въ паркѣ на Thiergarten-Strasse, соотвѣтствовалъ уже существую
щимъ памятникамъ Лессинга и Гете въ томъ же саду. Надо, однако, оговориться, что фигура Лессинга и пьедесталъ къ ней, въ стилѣ рококо, не очень далеко ушли отъ пресловутыхъ бюстиковъ Жуковскаго, Лер
монтова и Глинки «украшающихъ» Александровскій скверъ передъ Адмиралтействомъ. Поэтому объявленіе подобныхъ основныхъ условій явилось задачей, не только неблагодарной, но и завѣдомо невыполнимой,— всякій естественный и невымученный рисунокъ являлся уже не подходящимъ и не соотвѣтствовалъ условіямъ.
Поэтому нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что изъ числа проектовъ, предъявленныхъ на первый конкурсъ, ни одинъ не былъ признанъ достойнымъ вы
полненія въ натурѣ. Вслѣдъ затѣмъ было приглашено 13 лицъ ко вторичному конкурсу, съ вознагражденіемъ каждому по 1500 марокъ. Рвеніе этихъ господъ дошло
Памятникъ Бисмарку, проектъ Штауда и Ледерера.
Архитекторъ Эмиль Штаудъ, награжденный первою преміею, родился въ 1871 году, постоянно живетъ въ Берлинѣ и уже знакомъ намъ по своимъ оригиналь
нымъ эскизамъ, часто помѣщаемымъ въ «Berliner Architecturwelt». Соучастникъ Штауда — скульпторъ Гуго Ледереръ, родомъ австріецъ, изъ Цнайма, вмѣстѣ со своимъ сотоварищемъ уже нѣсколько разъ выступалъ на конкурсахъ. То сочувствіе, съ которымъ отнеслась вся печать къ присужденію вышепоименованнымъ лицамъ первой преміи — можетъ служить лучшимъ доказательствомъ и успѣха ихъ работы.
Какъ бы въ противуположность только что описанному, конкурсъ памятника Вагнеру въ Берлинѣ, на который былъ доставлено всего 61 проектъ, можетъ служить образцомъ того, какихъ нежелательныхъ, съ ху
дожественно-архитектурной точки зрѣнія, результатовъ
можно добиться при съуженіи условій программы и при арrіоrі’стичномъ разсмотрѣніи работъ, когда въ разсчетъ идетъ не личное художественное чутье судей,
до того, что многіе изъ нихъ дали по 2 варіанта, а трудолюбивый, но далеко не столь способный Эберлейнъ далъ даже 3 проекта. Около года тому назадъ тотъ же Эберлейнъ составилъ проектъ памятника Гете
для Рима, гдѣ поэтъ изображенъ стоящимъ на коринѳской капители, около которой группируются двѣ жен
скія фигуры. Вещь эта особенно пришлась по вкусу императору Вильгельму II и предназначена къ выпол
ненію. Продолжая работать въ томъ же духѣ, въ которомъ исполненъ монументъ Гете, Эберлейнъ достигъ того, что одинъ изъ его трехъ варіантовъ, не смотря па присутствіе болѣе симпатичныхъ и широкихъ по за
мыслу работъ другихъ конкурентовъ, былъ признанъ достойнымъ первой преміи.
Нѣмецкая художественная печать энергично возстала противъ подобнаго распредѣленія премій и на
стаивала, чтобы выполнили въ натурѣ работу, получив
шія второй, или третій призъ. Къ сожалѣнію, протестъ этотъ не имѣлъ никакихъ реальныхъ послѣдствій, за