Отто Вагнеръ надѣется, что неутомимое участіе въ выставкахъ, «желѣзное прилежаніе» и неослабная энер
гія въ работѣ поднимутъ значеніе строителей-художниковъ; весьма полезными считаетъ и конкурсы, не
смотря на всѣ присущіе имъ недостатки. «Сотоварищи по искусству, - говоритъ онъ, — обыкновенно замалчи
ваютъ выставленныя работы. Тѣмъ не менѣе, на нихъ вліяютъ лишь выполненные труды, сравнительно съ которыми совершенно меркнетъ всякая реклама, дости
гающая нерѣдко обратныхъ результатовъ». Выставки и конкурсы даютъ возможность выказать силу дарованія, зрѣлость воззрѣній и правдивое чувство.
Въ дальнѣйшихъ параграфахъ первой статьи проф. Вагнеръ старается доказать, что слѣдуетъ затруднить доступъ къ архитектурному образованію, принимать въ число будущихъ зодчихъ лишь вполнѣ зрѣлыхъ учениковъ академіи художествъ которые проявили всѣ необходимыя свойства и способности.
Относясь отрицательно ко всей вообще системѣ архитектурнаго образованія въ Австріи, авторъ высказы
ваетъ далѣе рядъ практическихъ соображеній, лишенныхъ значенія для русскаго читателя. Нѣкоторый ин
тересъ представляетъ, однако, его взглядъ на заграничныя поѣздки, предоставляемыя талантливымъ ака
демистамъ тотчасъ же вслѣдъ за окончаніемъ курса. Двухлѣтнее пребываніе въ Италіи Отто Вагнеръ счи
таетъ совершенно безполезнымъ для молодежи. «Время, затрачиваемое на самую поѣздку, — говоритъ онъ,— нынѣ значительно сократилось. Соціальныя изданія
достаточно подготовляютъ насъ заранѣе къ изученію всего достопримѣчательнаго въ Италіи». Растянутая
на два года командировка ведетъ «лишь къ тому, что молодые архитекторы бьютъ тамъ баклуши». Кромѣ того, проф. Вагнеръ полагаетъ, что будущій архитек
торъ, пробывъ всего три-четыре года въ академіи, не пріобрѣтаетъ зрѣлости, необходимой для извлеченія надлежащей пользы отъ поѣздки въ Италію, «въ со
кровищницу прежняго искусства». Примѣняя затѣмъ, по возвращеніи на родину, собранные архитектурные мотивы совершенно неумѣстно, молодой зодчій погрѣшаетъ противъ основныхъ требованій искусства.
Начиная съ 30-лѣтняго по 40-лѣтній возрастъ, художникъ-архитекторъ, по Отто Вагнеру, долженъ приложить всѣ старанія, чтобы пріобрѣсти необходимый для самостоятельнаго творчества навыкъ. Архитектур
ный опытъ пріобрѣтается съ особеннымъ трудомъ, такъ какъ сооруженіе нельзя исправлять; учиться, прогрессировать возможно, только возводя рядъ построекъ. Величайшіе архитекторы были въ значительной степени обязаны развитіемъ дарованія продолжи
тельности своей жизни: Браманте дожилъ до 70 лѣтъ, Сансовино до 93, Микель Анджело до 89, Мадерна до 83, Бернини до 91, Джонсъ до 80, Кленце до 80, Семперъ до 76, Гарнье до 73 лѣтъ и т. д.
Объясняя, почему нынѣшніе зодчіе не совмѣщаютъ со своимъ искусствомъ дѣятельности въ качествѣ живо
писцевъ и ваятелей, подобно прежнимъ архитекторамъ, проф. Вагнеръ ссылается на чрезмѣрно разросшіеся предметы изученія, необходимые современному строи
телю. На изученіе ихъ едва хватаетъ человѣческой жизни. Кромѣ того, сократилось, въ силу экономическихъ причинъ самое время обученія. Эволюція со
временной культуры требуетъ, чтобы художники спеціализировались въ своей тѣсной области; по этой же причинѣ, живописцы и скульпторы не бываютъ нынѣ архитекторами.
III.
Переходя въ слѣдующемъ отдѣлѣ изслѣдованія къ стилю, Отто Вагнеръ говоритъ, что архитекторъ но общепринятому даже въ спеціальныхъ кругахъ воззрѣ
нію, въ основу каждой своей работы долженъ положить опредѣленный стиль и разрабатывать преимущественно то направленіе стиля, къ которому имѣетъ наибольшее влеченіе. Сторонники такой теоріи проводятъ стиль
неуклонно, до мельчайшихъ деталей, и при оцѣнкѣ созданныхъ или, вѣрнѣе, скопированныхъ формъ руководствуются, какъ мѣриломъ, выдержанностью стиля.
Римскій стиль медленно развивался изъ греческаго, греческій — изъ египетскаго. Донынѣ сохранились слѣды непрерывной цѣпи переходныхъ формъ. Народы разви
ніемъ, доводя ихъ до соотвѣтствія съ эстетическимъ идеаломъ эпохи. Всякій новый стиль возникалъ изъ прежняго, вслѣдствіе того что измѣненія или новообразованія формъ требовали измѣнившіяся условія жизни: новая постройка, новый матеріалъ новыя требо
ванія и воззрѣнія народовъ. Великіе соціальные пере
вороты всегда порождали новые стили. Искусство и его стиль неоспоримо выражали эстетическій идеалъ опредѣленной эпохи. Художники всҍхъ временъ выпол
няли строго предначертанную задачу, формируя новое изъ дошедшаго до нихъ наслѣдія прежнихъ поколѣній.
Искусство и его представители всегда чутко отражали современность.
Вторая половина истекшаго столѣтія, по мнѣнію Отто Вагнера, также старалась подыскать выраженіе своему художественному пониманію. Каждое десятилѣтіе вызывало новыя теченія, отмѣченныя общимъ характеромъ исканія. Такъ, напримѣръ, послѣ объеди
ненія германскихъ государствъ, среди нѣмецкихъ художниковъ возникло стремленіе возродить «старо
германскій» стиль. «Превознесенный свыше всякой мѣры, - говоритъ О. Вагнеръ, — стиль этотъ вызываетъ лишь улыбку сожалѣнія». Такіе уже результаты полу
чились, будто бы, и отъ примѣненія другихъ стилей. Всѣ, такъ называемые, стили были какъ нельзя болѣе
подходящими для своего времени, но для нашего они не годятся. Какъ бы красиво ни примѣняли ихъ, плоды такого примѣненія лишены творческаго значенія от
даютъ затхлостью археологическихъ изысканій. «Задачи искусства остаются все тѣ же; современное искусство, какъ и въ прежнія времена, должно выразить въ самобытныхъ, нами созданныхъ формахъ наши силы и стремленія». Всѣ картины, изванія и сооруженія Микель - Анджело, Дюрера, Рубенса и др. отмѣчены отпечаткомъ личности творца и его времени; такіе художники не основывали своихъ произведеній на какомъ либо опре
дѣленномъ стилѣ и не копировали формъ, выражающихъ пониманіе предыдущихъ столѣтій. Современные художники, вопреки вышесказанному, стараются какъ можно точнѣе передавать старое. Не свидѣтельствуетъ ли объ явномъ недостаткѣ художественнаго чутья то обстоятельство, что они не видятъ разногласія между со временностью и такими устарѣлыми формами?
гія въ работѣ поднимутъ значеніе строителей-художниковъ; весьма полезными считаетъ и конкурсы, не
смотря на всѣ присущіе имъ недостатки. «Сотоварищи по искусству, - говоритъ онъ, — обыкновенно замалчи
ваютъ выставленныя работы. Тѣмъ не менѣе, на нихъ вліяютъ лишь выполненные труды, сравнительно съ которыми совершенно меркнетъ всякая реклама, дости
гающая нерѣдко обратныхъ результатовъ». Выставки и конкурсы даютъ возможность выказать силу дарованія, зрѣлость воззрѣній и правдивое чувство.
Въ дальнѣйшихъ параграфахъ первой статьи проф. Вагнеръ старается доказать, что слѣдуетъ затруднить доступъ къ архитектурному образованію, принимать въ число будущихъ зодчихъ лишь вполнѣ зрѣлыхъ учениковъ академіи художествъ которые проявили всѣ необходимыя свойства и способности.
Относясь отрицательно ко всей вообще системѣ архитектурнаго образованія въ Австріи, авторъ высказы
ваетъ далѣе рядъ практическихъ соображеній, лишенныхъ значенія для русскаго читателя. Нѣкоторый ин
тересъ представляетъ, однако, его взглядъ на заграничныя поѣздки, предоставляемыя талантливымъ ака
демистамъ тотчасъ же вслѣдъ за окончаніемъ курса. Двухлѣтнее пребываніе въ Италіи Отто Вагнеръ счи
таетъ совершенно безполезнымъ для молодежи. «Время, затрачиваемое на самую поѣздку, — говоритъ онъ,— нынѣ значительно сократилось. Соціальныя изданія
достаточно подготовляютъ насъ заранѣе къ изученію всего достопримѣчательнаго въ Италіи». Растянутая
на два года командировка ведетъ «лишь къ тому, что молодые архитекторы бьютъ тамъ баклуши». Кромѣ того, проф. Вагнеръ полагаетъ, что будущій архитек
торъ, пробывъ всего три-четыре года въ академіи, не пріобрѣтаетъ зрѣлости, необходимой для извлеченія надлежащей пользы отъ поѣздки въ Италію, «въ со
кровищницу прежняго искусства». Примѣняя затѣмъ, по возвращеніи на родину, собранные архитектурные мотивы совершенно неумѣстно, молодой зодчій погрѣшаетъ противъ основныхъ требованій искусства.
Начиная съ 30-лѣтняго по 40-лѣтній возрастъ, художникъ-архитекторъ, по Отто Вагнеру, долженъ приложить всѣ старанія, чтобы пріобрѣсти необходимый для самостоятельнаго творчества навыкъ. Архитектур
ный опытъ пріобрѣтается съ особеннымъ трудомъ, такъ какъ сооруженіе нельзя исправлять; учиться, прогрессировать возможно, только возводя рядъ построекъ. Величайшіе архитекторы были въ значительной степени обязаны развитіемъ дарованія продолжи
тельности своей жизни: Браманте дожилъ до 70 лѣтъ, Сансовино до 93, Микель Анджело до 89, Мадерна до 83, Бернини до 91, Джонсъ до 80, Кленце до 80, Семперъ до 76, Гарнье до 73 лѣтъ и т. д.
Объясняя, почему нынѣшніе зодчіе не совмѣщаютъ со своимъ искусствомъ дѣятельности въ качествѣ живо
писцевъ и ваятелей, подобно прежнимъ архитекторамъ, проф. Вагнеръ ссылается на чрезмѣрно разросшіеся предметы изученія, необходимые современному строи
телю. На изученіе ихъ едва хватаетъ человѣческой жизни. Кромѣ того, сократилось, въ силу экономическихъ причинъ самое время обученія. Эволюція со
временной культуры требуетъ, чтобы художники спеціализировались въ своей тѣсной области; по этой же причинѣ, живописцы и скульпторы не бываютъ нынѣ архитекторами.
III.
Переходя въ слѣдующемъ отдѣлѣ изслѣдованія къ стилю, Отто Вагнеръ говоритъ, что архитекторъ но общепринятому даже въ спеціальныхъ кругахъ воззрѣ
нію, въ основу каждой своей работы долженъ положить опредѣленный стиль и разрабатывать преимущественно то направленіе стиля, къ которому имѣетъ наибольшее влеченіе. Сторонники такой теоріи проводятъ стиль
неуклонно, до мельчайшихъ деталей, и при оцѣнкѣ созданныхъ или, вѣрнѣе, скопированныхъ формъ руководствуются, какъ мѣриломъ, выдержанностью стиля.
Римскій стиль медленно развивался изъ греческаго, греческій — изъ египетскаго. Донынѣ сохранились слѣды непрерывной цѣпи переходныхъ формъ. Народы разви
ваютъ отдѣльныя формы соотвѣтственно своимъ воззрѣ
ніемъ, доводя ихъ до соотвѣтствія съ эстетическимъ идеаломъ эпохи. Всякій новый стиль возникалъ изъ прежняго, вслѣдствіе того что измѣненія или новообразованія формъ требовали измѣнившіяся условія жизни: новая постройка, новый матеріалъ новыя требо
ванія и воззрѣнія народовъ. Великіе соціальные пере
вороты всегда порождали новые стили. Искусство и его стиль неоспоримо выражали эстетическій идеалъ опредѣленной эпохи. Художники всҍхъ временъ выпол
няли строго предначертанную задачу, формируя новое изъ дошедшаго до нихъ наслѣдія прежнихъ поколѣній.
Искусство и его представители всегда чутко отражали современность.
Вторая половина истекшаго столѣтія, по мнѣнію Отто Вагнера, также старалась подыскать выраженіе своему художественному пониманію. Каждое десятилѣтіе вызывало новыя теченія, отмѣченныя общимъ характеромъ исканія. Такъ, напримѣръ, послѣ объеди
ненія германскихъ государствъ, среди нѣмецкихъ художниковъ возникло стремленіе возродить «старо
германскій» стиль. «Превознесенный свыше всякой мѣры, - говоритъ О. Вагнеръ, — стиль этотъ вызываетъ лишь улыбку сожалѣнія». Такіе уже результаты полу
чились, будто бы, и отъ примѣненія другихъ стилей. Всѣ, такъ называемые, стили были какъ нельзя болѣе
подходящими для своего времени, но для нашего они не годятся. Какъ бы красиво ни примѣняли ихъ, плоды такого примѣненія лишены творческаго значенія от
даютъ затхлостью археологическихъ изысканій. «Задачи искусства остаются все тѣ же; современное искусство, какъ и въ прежнія времена, должно выразить въ самобытныхъ, нами созданныхъ формахъ наши силы и стремленія». Всѣ картины, изванія и сооруженія Микель - Анджело, Дюрера, Рубенса и др. отмѣчены отпечаткомъ личности творца и его времени; такіе художники не основывали своихъ произведеній на какомъ либо опре
дѣленномъ стилѣ и не копировали формъ, выражающихъ пониманіе предыдущихъ столѣтій. Современные художники, вопреки вышесказанному, стараются какъ можно точнѣе передавать старое. Не свидѣтельствуетъ ли объ явномъ недостаткѣ художественнаго чутья то обстоятельство, что они не видятъ разногласія между со временностью и такими устарѣлыми формами?