ПРИМѢЧАНІЯ.

ТОМЪ СЕДЬМОЙ.
(1) Герберштеинъ именно говоритъ, что Василій ни при жизни отца, ни по смерти его не хотѣлъ короноваться, для того, что Димитрій былъ коронованъ (R. М. Comment, стр. 8). Онъ же разсказываетъ, что Іоаннъ, готовясь умереть, призвалъ Димитрія къ себѣ и сказалъ ему: «Любезный «внукъ! я согрѣшилъ предъ Богомъ и тобою, заключивъ тебя и лишивъ «законнаго наслѣдія: прости мнѣ сію жестокость. Ты свободенъ: иди и «пользуйся своимъ правомъ!» Димитрій, тронутый до глубины сердца, искренно простилъ дѣда; но какъ скоро вышелъ отъ умирающаго, то Василій приказалъ отвести его въ темницу,—Сіе любопытное повѣствованіе кажется невѣроятнымъ. Іоаннъ безъ сомнѣнія взялъ бы мѣры для непремѣннаго исполненія воли своей, если бы хотѣлъ оставить престолъ внуку: собралъ бы Вельможъ, обязалъ бы ихъ присягою служить Димитрію, а не Василію, который въ такомъ случаѣ не могъ бы столь легки заключить племянника. Не говорю о твердости Іоаннова характера: не говорю даже о завѣщаніи, въ коемъ Василій объявленъ наслѣдникомъ Монархіи: ибо оно сохранилось только въ спискѣ; подлинника не имѣемъ.
(2) Въ Арханг. Лѣт. стр. 178: «К. В. Василей Иванов, посадилъ въ «желѣза племянника своего, В. К. Димитрея Иванов., и въ полату тѣсну «посади». Первое кажется невѣроятнымъ и несогласнымъ съ характеромъ Василія, который не любилъ безполезныхъ жестокостей. Димитрій, сидя въ темницѣ, имѣлъ помѣстья, свою казну, чиновниковъ, какъ видно изъ его завѣщанія. Такихъ правъ не оставляютъ колодникамъ въ цѣпяхъ.
(3) Въ лѣтописяхъ сказано: «Февр. 14 преставился В. К. Дмитрей «Иванов, въ нужѣ, въ тюрмѣ». Гербершт. пишетъ: «думаютъ, что онъ «умеръ отъ холода, или отъ голода, или задохнулся отъ дыма».
(4) См. Собраніе Государственныхъ Грамотъ, Т. I, стр. 405. При описаніи многихъ драгоцѣнныхъ вещей Димитрій говоритъ: «што мнѣ «далъ К. В. Василей». Между оными были подаренныя Димитрію дѣ«домъ, Королемъ Казимиромъ. Княземъ Иван. Юрьев. Патрикеевымъ, Митроп. Геронтіемъ, Архіеписк. Новогородскимъ, Бояриномъ Морозовымъ и ироч. Далѣе сказано: «а вся моя рухлядь въ сундукѣ за моею «печатью въ казнѣ у моихъ Дьяковъ... а платье у моего Постельничово... «а денегъ моихъ въ казнѣ осталося у моихъ Дьяковъ 1000 рублевъ... А «у сево списка былъ отецъ мой духовной, Воскресенской Архиманд.