окно перерѣзано двумя полосами майолики, покрывающей нѣчто вродѣ балконовъ, причемъ нижній изъ нихъ имѣетъ даже рѣшетку,— то это даетъ поводъ заключить, что внутри зданіе раздѣлено на три этажа.
Общая композиція представляетъ группу различнаго размѣра паралеллопипедовъ сложенныхъ изъ желтова
таго кирпича, изъ которыхъ самый низкій срѣзанной
гранью обращенъ въ пятиугольную призму. Наверху послѣдняго образована террасса съ низенькой кованной желѣзной рѣшеткой по краю, а въ срѣзанной грани его пробита прямоугольная дверь. Надъ дверью устроенъ маленькій каменный навѣсъ, между тѣмъ какъ остальные паралеллопипеды имѣютъ большіе желѣзные навѣсы, поддерживаемые желѣзными-же консолями.
Зданіе помѣщено отступя отъ линіи тротуара и отдѣлено отъ него каменными столбами, съ рѣшеткой между ними, легкаго и свободнаго рисунка. Два изъ этихъ столбовъ, между которыми устроенъ въѣздъ,— выше другихъ, украшены въ верхней части поясами съ надписями и разрѣшаются женскими головами, что даетъ имъ нѣкоторое сходство съ извѣстными столбами въ честь Пріапа (фиг. 12). Сами ворота—желѣзныя, такого-же характера, какъ и рѣшетка.
Подъѣздъ изъ этихъ воротъ къ крыльцу дома нельзя признать удобнымъ, но русскіе не гонятся за такими мелочами. Это неудобство встрѣчается въ большинствѣ московскихъ особняковъ. Думаю, что причина такого игно
рированія художниками или домовладѣльцами удобствъ подъѣзжающихъ кроется въ недостаточной привычкѣ тѣхъ и другихъ къ жизни богатыхъ классовъ. И тѣ, и другіе, въ большинствѣ, принадлежатъ къ новымъ слоямъ общества, которые всплыли на поверхность
только въ послѣд
нее время. Наслѣд
ственно, а отчасти и сами привыкнувъ не обращать внима
нія на грязь улицъ и на состояніе погоды, они сохрани
ли эту привычку и тогда, когда средства могли бы по
мочь имъ избѣгнуть этихъ неудобствъ.
Поэтому-то пройти по грязной ули
цѣ, подъ дождемъ
и снѣгомъ, 8—10 метровъ, отдѣляю
щихъ часто карету отъ входной двери, — если и пред
ставляетъ для москвичей неудобство, то во всякомъ случаѣ не настолько большое, чтобы о немъ думать при составленіи проекта.
Несмотря на указанные недостатки, этотъ домъ постройки Валькота, по свѣжести общаго впечатлѣнія, по простотѣ, съ которою рѣшены въ немъ различные вопросы, по ясности и опредѣленности характера дета
лей,— слѣдуетъ отнести къ лучшимъ произведеніямъ среди московскихъ особняковъ и поставить ого на ряду съ произведеніями Кекушева.
Другой домъ того-же художника, выстроенный ря
домъ съ первымъ (фиг. 13), во многихъ отношеніяхъ уступаетъ описанному. Онъ также находится нѣсколько отступя отъ линіи тротуара и также отдѣленъ столбами
съ рѣшеткой. Она посрединѣ прерывается, и оба конца ея, закругляясь, упираются въ зданіе, образуя такимъ образомъ, углубленіе въ планѣ для имѣющейся въ этомъ
мѣстѣ входной двери и маленькой лѣстницы передъ нею. Эти лѣстницы, почему-то, почти во всѣхъ особня
кахъ—наружныя, хотя, состоя не болѣе какъ изъ пяти— шести ступеней, могли-бы свободно умѣститься внутри зданія. Что можетъ быть умѣстно въ русской усадьбѣ, то уже странно въ городѣ.
Что касается до самаго дома, то онъ своимъ внѣшнимъ видомъ менѣе всего похожъ на особнякъ и скорѣе походитъ на зданіе общественнаго характера: маленькую станцію, магазинъ, или телеграфную контору.
Довольно высокая входная часть доминируетъ надъ всей композиціей и дѣлитъ ее на двѣ части, причемъ каждая изъ нихъ освѣщается большимъ тройнымъ окномъ.
Почти во всю высоту входа—арка, въ круглой части которой помѣщено окно, а въ нижней—прямоугольная дверь, прикрытая небольшимъ стекляннымъ зонтикомъ.
Арка украшена штукатуркой, но углы выступа обдѣланы блестящимъ глазурованнымъ бѣлымъ кирпичемъ. Такимъ же кирпичемъ обдѣланы и стѣны крыльевъ зда
нія, по обѣимъ сторонамъ тройныхъ оконъ. Эти окна, украшенныя рудиментарными остатками строгаго стиля, заключены въ общую штукатурную раму, доходящую до свѣса крыши. Въ верхней части рамы — орнаментъ, излюбленный художникомъ; такой же орнаментъ по
мѣщенъ и надъ входомъ въ первый особнякъ. Этотъ
орнаментъ представляетъ изъ себя весьма плоскій рельефъ одной, неправильно эллиптической фигуры, какъ бы перетянутой посрединѣ, или имѣющей посре
динѣ складку. Штукатурка окрашена въ бѣлый цвѣтъ,
что нѣсколько придаетъ всему дому характеръ гипсовой модели. Какъ надъ крыльями, такъ и надъ главнымъ входомъ устроены штукатурные свѣсы, а главный входъ, кромѣ того, увѣнчанъ каменною стѣнкой, на верху которой стоятъ двѣ большія вазы.
Всѣ эти детали, также какъ и общія пропорціи, сближаютъ этотъ особнякъ съ постройками классическаго строгаго стиля, въ чемъ, слѣдуетъ думать, выразились идеи домовладѣльца, а не самого художника.
(Окончаніе слѣдуетъ.)
Фиг. 13.
Фиг. 12.
Общая композиція представляетъ группу различнаго размѣра паралеллопипедовъ сложенныхъ изъ желтова
таго кирпича, изъ которыхъ самый низкій срѣзанной
гранью обращенъ въ пятиугольную призму. Наверху послѣдняго образована террасса съ низенькой кованной желѣзной рѣшеткой по краю, а въ срѣзанной грани его пробита прямоугольная дверь. Надъ дверью устроенъ маленькій каменный навѣсъ, между тѣмъ какъ остальные паралеллопипеды имѣютъ большіе желѣзные навѣсы, поддерживаемые желѣзными-же консолями.
Зданіе помѣщено отступя отъ линіи тротуара и отдѣлено отъ него каменными столбами, съ рѣшеткой между ними, легкаго и свободнаго рисунка. Два изъ этихъ столбовъ, между которыми устроенъ въѣздъ,— выше другихъ, украшены въ верхней части поясами съ надписями и разрѣшаются женскими головами, что даетъ имъ нѣкоторое сходство съ извѣстными столбами въ честь Пріапа (фиг. 12). Сами ворота—желѣзныя, такого-же характера, какъ и рѣшетка.
Подъѣздъ изъ этихъ воротъ къ крыльцу дома нельзя признать удобнымъ, но русскіе не гонятся за такими мелочами. Это неудобство встрѣчается въ большинствѣ московскихъ особняковъ. Думаю, что причина такого игно
рированія художниками или домовладѣльцами удобствъ подъѣзжающихъ кроется въ недостаточной привычкѣ тѣхъ и другихъ къ жизни богатыхъ классовъ. И тѣ, и другіе, въ большинствѣ, принадлежатъ къ новымъ слоямъ общества, которые всплыли на поверхность
только въ послѣд
нее время. Наслѣд
ственно, а отчасти и сами привыкнувъ не обращать внима
нія на грязь улицъ и на состояніе погоды, они сохрани
ли эту привычку и тогда, когда средства могли бы по
мочь имъ избѣгнуть этихъ неудобствъ.
Поэтому-то пройти по грязной ули
цѣ, подъ дождемъ
и снѣгомъ, 8—10 метровъ, отдѣляю
щихъ часто карету отъ входной двери, — если и пред
ставляетъ для москвичей неудобство, то во всякомъ случаѣ не настолько большое, чтобы о немъ думать при составленіи проекта.
Несмотря на указанные недостатки, этотъ домъ постройки Валькота, по свѣжести общаго впечатлѣнія, по простотѣ, съ которою рѣшены въ немъ различные вопросы, по ясности и опредѣленности характера дета
лей,— слѣдуетъ отнести къ лучшимъ произведеніямъ среди московскихъ особняковъ и поставить ого на ряду съ произведеніями Кекушева.
Другой домъ того-же художника, выстроенный ря
домъ съ первымъ (фиг. 13), во многихъ отношеніяхъ уступаетъ описанному. Онъ также находится нѣсколько отступя отъ линіи тротуара и также отдѣленъ столбами
съ рѣшеткой. Она посрединѣ прерывается, и оба конца ея, закругляясь, упираются въ зданіе, образуя такимъ образомъ, углубленіе въ планѣ для имѣющейся въ этомъ
мѣстѣ входной двери и маленькой лѣстницы передъ нею. Эти лѣстницы, почему-то, почти во всѣхъ особня
кахъ—наружныя, хотя, состоя не болѣе какъ изъ пяти— шести ступеней, могли-бы свободно умѣститься внутри зданія. Что можетъ быть умѣстно въ русской усадьбѣ, то уже странно въ городѣ.
Что касается до самаго дома, то онъ своимъ внѣшнимъ видомъ менѣе всего похожъ на особнякъ и скорѣе походитъ на зданіе общественнаго характера: маленькую станцію, магазинъ, или телеграфную контору.
Довольно высокая входная часть доминируетъ надъ всей композиціей и дѣлитъ ее на двѣ части, причемъ каждая изъ нихъ освѣщается большимъ тройнымъ окномъ.
Почти во всю высоту входа—арка, въ круглой части которой помѣщено окно, а въ нижней—прямоугольная дверь, прикрытая небольшимъ стекляннымъ зонтикомъ.
Арка украшена штукатуркой, но углы выступа обдѣланы блестящимъ глазурованнымъ бѣлымъ кирпичемъ. Такимъ же кирпичемъ обдѣланы и стѣны крыльевъ зда
нія, по обѣимъ сторонамъ тройныхъ оконъ. Эти окна, украшенныя рудиментарными остатками строгаго стиля, заключены въ общую штукатурную раму, доходящую до свѣса крыши. Въ верхней части рамы — орнаментъ, излюбленный художникомъ; такой же орнаментъ по
мѣщенъ и надъ входомъ въ первый особнякъ. Этотъ
орнаментъ представляетъ изъ себя весьма плоскій рельефъ одной, неправильно эллиптической фигуры, какъ бы перетянутой посрединѣ, или имѣющей посре
динѣ складку. Штукатурка окрашена въ бѣлый цвѣтъ,
что нѣсколько придаетъ всему дому характеръ гипсовой модели. Какъ надъ крыльями, такъ и надъ главнымъ входомъ устроены штукатурные свѣсы, а главный входъ, кромѣ того, увѣнчанъ каменною стѣнкой, на верху которой стоятъ двѣ большія вазы.
Всѣ эти детали, также какъ и общія пропорціи, сближаютъ этотъ особнякъ съ постройками классическаго строгаго стиля, въ чемъ, слѣдуетъ думать, выразились идеи домовладѣльца, а не самого художника.
(Окончаніе слѣдуетъ.)
Фиг. 13.
Фиг. 12.