Рис. 2. Ростовъ Великій. Терема Кремлевскіе.

вымереть само, грубое насиліе встрѣтитъ и сильный, отпоръ. Послѣ знаній уже пора намъ полюбить старину, и гораздо нужнѣе теперь говорить о хорошемъ художественномъ отношеніи къ памятникамъ.

Пусть стоятъ они не величавыми покойниками, точно изсохшіе остатки, когда-то грозные, а теперь никому не страшные, не нужные, по угламъ соборныхъ под

земелій; пусть памятники не пугаютъ насъ, но живутъ и вѣютъ на насъ чѣмъ-то далекимъ, можетъ быть и лучшимъ.

Минувшимъ лѣтомъ мнѣ довелось увидать много нашей исконной старины и мало любви вокругъ нея.

Послѣдовательно прошла передо мною московщинасмоленщина, вѣчевые города, Литва, Курляндія и Ливо

нія, и вездѣ любовь къ старинѣ встрѣчалась малыми, неожиданными островками и много гдѣ памятники стоятъ мертвыми.

Что же мы видимъ около старины?

Грозныя башни и стѣны заросли, закрылись мирными березками и кустарникомъ; величавые, полные романтическаго блеска соборы задавлены кольцомъ жидовскихъ хибарокъ. Все потеряло свою жизненность; забо

тливо обставленный дѣдовскій кабинетъ обратился въ пыльную кладовую хлама. И стоятъ памятники, окру

женные врагами снаружи и внутри. Кому не даетъ спать на диво обожженный кирпичъ, изъ котораго можно сло

жить громаду фабричныхъ сараевъ; кому мѣшаетъ стѣна проложить конку; кого безпокоятъ безобидные изразцы и до боли хочется сбить ихъ и унести, чтобы они погибли въ кучѣ домашняго мусора.

Такъ рѣдко можно увидать человѣка, который искалъ бы жизненное лицо памятника, приходилъ бы по душѣ побесѣдовать со стариною. Фарисейства, конечно, какъ вездѣ, и тутъ не оберешься. А сколько можетъ пораз

сказать старина родного самымъ ближайшимъ нашимъ исканіямъ и стремленіямъ.

Вспомнимъ нашу старую (не реставрированную) церковную роспись. Мы подробно изслѣдовали ея компози

цію, ея малѣйшія черточки и детали, но какъ еще мало мы чувствуемъ общую красоту ея, т. е. самое главное. Какъ скудно мы сознаемъ, что передъ нами не стран

ная работа грубыхъ богомазовъ, а превосходнѣйшая стѣнопись.

Осмотритесь въ храмахъ ростовскихъ и ярослав

скихъ, особенно у Ивана Предтечи въ Толчковѣ. Какія чудеснѣйшія сочетанія! Какъ смѣло сочетались лазоре

вые воздушнѣйшіе тона съ красивѣйшею охрою! Какъ легка изумрудно-сѣрая зелень и какъ у мѣста къ ней красноватыя и коричневыя одежды! По тепловатому свѣтлому фону летятъ грозные архангелы съ густыми

желтыми сіяніями, а ихъ бѣлые хитоны чуть холоднѣе фоновъ. Нигдѣ не безпокоитъ глазъ золото, вѣнчики свѣтятся одной охрою. Стѣны—это тончайшій бархатъ, достойный одѣвать домъ Божій. И ласкаетъ и нѣжитъ васъ внутренность храма, и лучше здѣсь молитва, нежели въ золотѣ и серебрѣ. Посмотрите теперь, какъ худож

ники сумѣли использовать всю живописную плоскость. Чего только не понаписали они,—понаписали непосредственно, съ вѣрою въ свое дѣло.

Привести въ гармонію такія большія площади, справиться съ такими сложнѣшими сочиненіями, какъ напримѣръ, страшный судъ у Спаса на Сѣняхъ въ Ро

стовѣ, могутъ только даровитѣйшіе люди. Много надо имѣть вкуса, чтобы связать картину такимъ прекрас

нымъ орнаментомъ. Все это такъ значительно, стоитъ такъ высоко. Недаромъ же лучшіе реставраторы въ силь

нѣйшихъ своихъ мѣстахъ могутъ лишь приблизиться къ цѣльности старой работы, и то рѣдко: все больше остаются позади ея.

Между прочимъ, въ Ростовѣ мнѣ пришлось познакомиться съ молодымъ художникомъ-иконописцемъ г. Лопаковымъ и случилось пожалѣть, что до сихъ поръ этому талантливому человѣку не приходится доказать свое чутье и умѣнье на большой реставраціонной работѣ.

Способный иконописецъ—и сидитъ безъ дѣла, а около старыхъ иконъ толпятся грубые ловкачи—подрядчики, даже по Стоглаву подлежавшіе запрещенію касаться святыхъ ликовъ,—которыхъ въ старое время отсылали съ Москвы подальше.

Проѣздомъ черезъ Ярославль слышно было, что пред

Рис. 3. Дверь въ старой церкви на Ишнѣ подъ Ростовомъ.