Зато, посмотрите на тѣхъ, которымъ «пофортунило»...
«Руки въ боки, очи въ потолоки», на лицѣ этакое величіе и, можно сказать, глубокомысліе...
Сейчасъ видно, что человѣкъ до осуществленія своихъ великихъ замысловъ дошелъ!..
* *
*
Барнай простился съ Москвой, и унесъ съ собой ея лучшія пожеланія.
Но и на солнцѣ есть пятна, и въ теперешнихъ гастроляхъ Барная былъ одинъ элементъ, который нѣсколько омрачилъ воспоминанія объ этихъ гастроляхъ.
Элементъ этотъ—импрессаріо великаго трагика.
Этотъ антрепренеръ—новичокъ держалъ себя во время гастролей Барная, очень нетактично...
Отъ полныхъ сборовъ въ немъ заговорила гордость, и онъ совершенно забылъ, что публику привлекаетъ не онъ, а Барнай...
Московскій «импрессаріо» ходилъ, поднявъ кверху носъ, и особенно пренебрежительно относился къ представителямъ прессы...
* *
*
Съ Барнаемъ простились, Дузе ожидаемъ, а пока у насъ начали функціонировать малороссы.
Пріѣхалъ хорошо знакомый москвичамъ «дідъ» Кропивницкій и привезъ своихъ «парубковъ» и «дивчатъ».
И на той самой сценѣ, гдѣ такъ еще недавно, звучали вдохновенные монологи молодого Сальвини, — теперь мелькаютъ «свитки» и «чоботы», дрожитъ полъ отъ «гопака» и гремитъ «грае-воропае!»...
* *
*
Еще одинъ предприниматель.
Онъ хочетъ разставить по Москвѣ кіоски съ телефонами... Идете вы, напримѣръ, по улицѣ, и захотѣлось вамъ выпить. Сейчасъ въ кіоскъ и—звонокъ къ пріятелю. — Хочешь выпить?.. — Соотвѣтствую!..
— Такъ приходи сейчасъ въ «Петергофъ»... — Отлично!
Вотъ она, незамѣнимая польза телефоновъ!..
Само собою разумѣется, что при кіоскахъ не будутъ состоять барышни...
Ужъ это одно чего стоитъ...
Итакъ, у насъ будутъ телефонные кіоски...
А, можетъ быть, и не будутъ, такъ какъ по этому вопросу еще дума «не высказалась»...
* *
*
Теперь въ этомъ уже не можетъ быть никакого сомнѣнія. . «Чэмпіонатъ міра» остается за Ласкеромъ.
Что касается Стейница,—то онъ имѣетъ полное право сказать, копируя Чацкаго:
— Нѣтъ, недоволенъ я Москвой!..
* *
*
Кстати о баняхъ.
Какой-то капиталистъ хочетъ строить въ Москвѣ третьи «грандіозные бани»...
Въ концѣ-концовъ это будетъ ужъ не Москва, а Стамбулъ какой-то!..
Конкуренція трехъ «грандіозныхъ» бань вызоветъ чрезвычайныя мѣры.
Обыватателя, съ трехъ сторонъ, будутъ хватать за руки, и кричать:
— Пожалуйте париться!..
Москвичи большую часть дня будутъ проводить, сидя въ баняхъ...
Въ театрахъ упадутъ сборы и прогорѣвшіе антрепренеры наймутся въ банщики...
Не правда ли, пріятная «банная» перспектива?

Злободневникъ. По адресу Эдиссона.

Знаменитый Эдиссонъ
Не сидитъ безъ дѣла...
Для слѣпыхъ «глядѣлки» онъ
Выдумалъ вдругъ смѣло... И, по милости его,
Чудный фокусъ выйдетъ: Кто не видѣлъ ничего—
Все теперь увидитъ...
Эдиссонъ! Осталось вамъ
Дать намъ чудо вѣка:
Аппаратъ, что кажетъ намъ Подлость человѣка!..

ХШ. Письма на родину.

III.
Ангелъ мой!
Вчера меня пригласилъ къ себѣ редакторъ и говоритъ: — Я вамъ дѣло нашелъ!
— Только этого и дожидались!
— Вы должны сѣсть въ арестантскія роты!
Представь себѣ мое изумленіе. Вдругъ человѣку предлагаютъ сѣсть въ арестантскія роты... — За что?
— Для чего? спросите лучше! замѣтилъ редакторъ. — Ну для чего?
— Видите на югѣ одна редакція ссылаетъ своего сотрудника на Сахалинъ... Ну а такъ какъ мы не имѣемъ настолько средствъ, такъ я вамъ и предлагаю сѣсть въ тюрьму. Чрезвычайно бога
тое поле для наблюденій и вы не замѣтите, какъ время прой
детъ! Пишите намъ оттуда, что въ голову взбредетъ, мы по праздникамъ будемъ васъ навѣщать, подавать калачики! Уди
вляюсь, что вы еще колеблетесь: хотѣлъ ему напомнить, что въ «Недѣлѣ» есть теперь такой сотрудникъ въ Архангельской губ., но удержался. Зависимость, другъ мой, дѣло великое— это такъ сказать школа самообузданія. Вдругъ у меня блеснула въ головѣ идея, но такая яркая, что я даже вскрикнулъ.
Редакторъ бросился ко мнѣ. — Что съ вами?
— Мысль, говорю, пришла!
— Неужели вы всегда, спрашиваетъ, такъ вскрикиваете въ этихъ случаяхъ?
— Не острите! Онъ сконфузился.
— Пришло мнѣ въ голову, что почему бы мнѣ и не писать о тюрьмѣ, но не изъ того зданія, гдѣ, по словамъ поэта, и окно высоко и дверь тяжелая съ замкомъ, а просто изъ своей меблированной комнаты, которая очень малымъ отъ тюрьмы отличается! Когда я это высказалъ, то онъ бросился, поцѣло
валъ меня (редакторскій поцѣлуй—это братъ штука не малая!) и говоритъ: