М. Якунчикова.
Изъ окна стараго дома.
картинЪ не было головЪ вЪ одинаковомъ поворотѣ, и чтобы всѢ дѣйствующія лица обладали идеалѣной красотой самаго высшаго порядка, каковая красота за
виситъ частѣю отЪ греческой формы носа, частѣю отЪ выражающихся вЪ десятичныхЪ дробяхѣ пропорціяхъ разстоянія между ртомЪ и подбородкомЪ, но частѣю также и вЪ степени тѣхЪ усовершенствованій, которыя шестнадцатилѣтній юноша можетЪ внести вЪ творенія Господа вообще. ВотЪ, говорю я, ка
кого рода ученіе мы преподаемЪ нашимЪ юношамЪ, вотЪ, что мы имЪ внушаемЪ и лекціями вЪ королевской академіи, и печатными критиками, и восторгами
публики, и наконецЪ — средствомъ также немаловажнымъ —- солиднымЪ вѢсомЪ золота! И мы удивляемся, что у насЪ йѣтЪ художниковъ!
Но мы дѢлаемЪ нѣчто еще худшее. За послѣдніе года нѣкоторое сознаніе настоящаго смысла такого ученія пробудилосѣ у нѢсколѣкихЪ самыхЪ молодыхЪ нашихЪ художниковъ. Оно могло появитѣся толѣко у самыхЪ молодыхЪ, такЪ какЪ болѣе зрѣлые или свыклисѣ сЪ фалѣшивой системой, или прошли черезЪ нее и забыли ее, почти не понимая степени причиненнаго имЪ вреда. Сознаніе это иоявилосѣ среди нашихЪ юношей, выросло и созрѣло вЪ смѣлую дѢятелѣностѣ. Само собою разумѣется, оно не могло-бы и существоватѣ, если-бы не опиралосѣ на силѣные инстинкты и значителѣную самонадѢянностѣ,—иначе его