Куницкая. Очень хорошо помню...
Трусевичъ. Ну, повѣрилъ ли бы я тогда, если бы меня кто-нибудь сталъ увѣрять въ томъ, что настанетъ день, когда я буду въ силахъ такъ, спокойно разговаривать съ вами на томъ же самомъ мѣстѣ?..
Куницкая (перебивая ею, садится на кресло около маленькаго стола, налѣво). На которомъ вы болтали мнѣ разный вздоръ.
Трусевичъ. Можетъ быть, по вашему, это былъ и вздоръ, но вздоръ этотъ говорился отъ чистаго сердца. Куницкая. Я не вѣрила ни одному вашему слову.
Трусевичъ. Я это понялъ и счелъ нужнымъ уѣхать. Продолжительная разлука— лучшее средство оть безнадежной любви.
Куницкая, Превосходно сдѣлали!
Трусевичъ (:пожимая плечами). Ну, ужъ чего мнѣ это стоило!.. Только черезъ три мѣсяца разлуки... Куницкая. Вы отъ любви вылѣчились?
Трусевичъ. По меньшей мѣрѣ въ себя пришелъ-съ; и теперь считаю себя въ правѣ протягивать руку вашему мужу безъ всякихъ угрызеній совѣсти...
Куницкая. А мнѣ ужъ и подавно?.. Трусевичъ. Надѣюсь...
Куницкая. Вы правы! Я давно поняла, что мы всегда были только друзьями.
Трусевичъ, И превосходно!.. Кто-то идетъ... Кажется Владиміръ... {Встаетъ.)
Куницкая. Съ отвѣтомъ по вашему дѣлу... (Въ еторону.) И чтобъ я ему не отмстила?..
4) КУНИЦКІЙ.
Куницкій (здороваясь съ Трусевичемъ). Ты меня дожидался?
Трусевичъ. Ну, да.
Куницкій (кладя шляпу на столъ у входной двери). Ну, братъ Вася, дѣло дрянь! Назначенье состоится только завтра.