стягиваетъ къ себѣ уже много лѣтъ все, что, попавъ на дорогу художника, по духу стоитъ наиболѣе далеко отъ чистаго искусства, что не можетъ внести въ него ни таланта, ни творчества.
Вспомните - многіе ли изъ видѣнныхъ вами картинъ захватили васъ, заставили забиться и воспарить духомъ отъ земли? Громадное большинство ихъ, въ особенности пейзажи, совершенно смѣшались въ
вашей памяти и всѣ, какъ двѣ капли похожіе другъ на друга «лѣта, зимы, восходы и закаты» отражаются въ памяти лишь, какъ кусочки битаго стекла въ калейдоскопѣ, представляя пеструю, пожалуй красивую, но чуждую, ничего не говорящую ни уму, ни
сердцу, картину. Эти десятки и сотни большихъ и малыхъ полотенъ, на закрашиваніе которыхъ затрачены годы труда и уйма денегъ, за которыя запла
чены сотни и тысячи рублей и которыя наполняютъ стѣны музеевъ и частныхъ квартиръ, являются въ дѣйствительности лишь простымъ, шаблоннымъ фаб
ричнымъ трудомъ, съ искусствомъ ничего общаго не имѣющимъ и имена ихъ мастеровъ лишь по стран
ному, рождающемуся изъ полнаго художественнаго невѣжества, недоразумѣнію записываются на скри
жали исторіи русскаго искусства для того, чтобы
впослѣдствіи исчезнуть съ нихъ, не оставивъ никакого слѣда.
Въ чемъ собственно выражается современное пейзажное творчество?
Энергичный мастеръ — пейзажистъ легко можетъ, въ достаточномъ для безбѣднаго существованія количествѣ, приготовить въ теченіе долгой россійской зимы своего товару на всѣ вкусы, и такъ какъ этотъ товаръ даетъ лишь одно зрительное впечатлѣніе, не
затрагиваетъ ни ума, ни сердца, ни зрителя, ни самого мастеры и не будоража нервы, то товаръ этотъ является на художественномъ рынкѣ самымъ ходкимъ, отвѣчающемъ вполнѣ спросу художественно
безграмотнаго потребителя, и вполнѣ оплачиваетъ фабрику, создавая ей фирму.
Современное произведеніе художественной фабрикаціи подходитъ отлично ко всѣмъ обоямъ и можетъ украсить всѣ комнаты, во всѣхъ безъ исклю
ченія квартирахъ. Люди всякаго пониманія и развитія, всѣхъ политическихъ партій и взглядовъ (за исключе
ніемъ, конечно, черни, для которой художникъ-фабрикантъ не работаетъ) могутъ быть одинаково удовлетво
рены красиво и ловко сфабрикованными пятнышками, а такъ какъ эти пятнышки не возбуждаютъ ни спора, ни
страстей и лишь ласкаютъ зрительное впечатлѣніе, ствуя пищеваренію послѣ сытнаго и обильно политаго виномъ обѣда, то благосостояніе фабриканта можно считать заранѣе обезпеченнымъ. Если сюже
томъ своего фабриката онъ возьметъ даже грустныя темы развалинъ, запущеннаго уголка когда то
дышавшаго жизнью парка или кладбища, то и тутъ онъ ухитрится не вызвать въ зрителѣ иного чувства, кромѣ пріятнаго впечатлѣнія со вкусомъ подобран
ныхъ красокъ, успокаивающимъ образомъ дѣйствующихъ на взволнованныя житейской борьбой нервы.
При современномъ буржуазномъ строѣ общества такіе дѣятели въ искусствѣ конечно должны стоять на первомъ мѣстѣ и имѣютъ всѣ права на почетъ
равныхъ по развитію современниковъ, но отнюдь не потомства, которымъ они не дали рѣшительно ничего кромѣ вреда и тормаза.
Современный пейзажистъ — ремесленникъ работаетъ очень рѣзво. Онъ не задается никакой мыслью и душа природы для него не существуетъ.
Не мудрствуя лукаво, онъ уѣзжаетъ на лѣто въ деревню, ходитъ въ поле, въ лѣсъ, на берегъ рѣчки, пишетъ этюды съ натуры, дѣлаетъ фотографическіе снимки и, вернувшись осенью въ свою мастерскую съ цѣлымъ запасомъ красивыхъ уголковъ, съ легкимъ сердцемъ перерисовываетъ свои этюды и фотографіи на большія полотна, вставляетъ ихъ въ рамы и —
картины готовы! Чтобы не очень рѣзко бросалось въ глаза повтореніе излюбленныхъ и ходкихъ на рынкѣ мотивовъ, дѣлается маленькая перетасовочка: дерево
пересаживается на мѣсто мостика, а мостикъ на мѣсто дерева — и дѣлу конецъ.
Красивое пятнышко, которое художнику удалось поймать красками, все скраситъ; и безграмотный ху
дожественно меценатъ, скостивъ, при посредствѣ услужливаго агента, половину назначенной цѣны, вступаетъ во владѣніе пятнышкомъ. Довольны всѣ. Но что выиграло отъ такой дѣятельности искусство? Неужели такіе фабрикаты могутъ быть названы серьезными художественными произведеніями? Что говорятъ сердцу, эти весны, лѣты, осени и зимы? Все это — мертвыя фотографіи, прикрашенныя и примазанныя, или косматыя и растрепанныя, смотря потому для кого произведеніе фабриковалось.
Но какія же въ такомъ случаѣ требованія надо предъявить къ серьезному пейзажу? При какихъ условіяхъ имя его творца можетъ быть безпорно
внесено на скрижали искусства и сохраниться изъ рода въ родъ, пользуясь уваженіемъ и признатель
ностью отдаленнѣйшихъ потомковъ? Для этого мало однихъ этюдовъ. Необходимо творчество, а твор
чество присуще лишь таланту, но не фабричной машинѣ.
Талантъ, это — даръ рѣдкихъ счастливцевъ, и размѣнивать его на торжищѣ — великое преступленіе передъ человѣчествомъ.
Настоящій художественный талантъ не можетъ идти въ хвостѣ толпы, исполняя ея ничтожныя тре
бованія; онъ идетъ безъ страха впередъ ея, рядомъ съ ея лучшими людьми и ведетъ ее своими произ
веденіями къ лучшей духовной жизни. Искусство, наука и литература — три сестры, безъ которыхъ міръ потерялъ бы всю свою прелесть, безъ кото
рыхъ все погрузилось бы въ первобытную спячку и хаосъ.
Какъ солнце, эти три сестры сіяютъ надъ міромъ и своими лучами освѣщаютъ людямъ дорогу къ свободѣ и счастью, къ разумному человѣческому бытію.
Поэтому художникъ долженъ быть чистъ и свободенъ въ своей творческой дѣятельности и, какъ солнце не могутъ угасить никакія затемняющія его временно тучи, такъ и художественный талантъ не можетъ потерять свое художественное «я», свою душу, кувыркаясь какъ скоморохъ на попытку ничтожной, безсмысленной толпы.
Великое свойство таланта — захватывать зрителя
Вспомните - многіе ли изъ видѣнныхъ вами картинъ захватили васъ, заставили забиться и воспарить духомъ отъ земли? Громадное большинство ихъ, въ особенности пейзажи, совершенно смѣшались въ
вашей памяти и всѣ, какъ двѣ капли похожіе другъ на друга «лѣта, зимы, восходы и закаты» отражаются въ памяти лишь, какъ кусочки битаго стекла въ калейдоскопѣ, представляя пеструю, пожалуй красивую, но чуждую, ничего не говорящую ни уму, ни
сердцу, картину. Эти десятки и сотни большихъ и малыхъ полотенъ, на закрашиваніе которыхъ затрачены годы труда и уйма денегъ, за которыя запла
чены сотни и тысячи рублей и которыя наполняютъ стѣны музеевъ и частныхъ квартиръ, являются въ дѣйствительности лишь простымъ, шаблоннымъ фаб
ричнымъ трудомъ, съ искусствомъ ничего общаго не имѣющимъ и имена ихъ мастеровъ лишь по стран
ному, рождающемуся изъ полнаго художественнаго невѣжества, недоразумѣнію записываются на скри
жали исторіи русскаго искусства для того, чтобы
впослѣдствіи исчезнуть съ нихъ, не оставивъ никакого слѣда.
Въ чемъ собственно выражается современное пейзажное творчество?
Энергичный мастеръ — пейзажистъ легко можетъ, въ достаточномъ для безбѣднаго существованія количествѣ, приготовить въ теченіе долгой россійской зимы своего товару на всѣ вкусы, и такъ какъ этотъ товаръ даетъ лишь одно зрительное впечатлѣніе, не
затрагиваетъ ни ума, ни сердца, ни зрителя, ни самого мастеры и не будоража нервы, то товаръ этотъ является на художественномъ рынкѣ самымъ ходкимъ, отвѣчающемъ вполнѣ спросу художественно
безграмотнаго потребителя, и вполнѣ оплачиваетъ фабрику, создавая ей фирму.
Современное произведеніе художественной фабрикаціи подходитъ отлично ко всѣмъ обоямъ и можетъ украсить всѣ комнаты, во всѣхъ безъ исклю
ченія квартирахъ. Люди всякаго пониманія и развитія, всѣхъ политическихъ партій и взглядовъ (за исключе
ніемъ, конечно, черни, для которой художникъ-фабрикантъ не работаетъ) могутъ быть одинаково удовлетво
рены красиво и ловко сфабрикованными пятнышками, а такъ какъ эти пятнышки не возбуждаютъ ни спора, ни
страстей и лишь ласкаютъ зрительное впечатлѣніе, ствуя пищеваренію послѣ сытнаго и обильно политаго виномъ обѣда, то благосостояніе фабриканта можно считать заранѣе обезпеченнымъ. Если сюже
томъ своего фабриката онъ возьметъ даже грустныя темы развалинъ, запущеннаго уголка когда то
дышавшаго жизнью парка или кладбища, то и тутъ онъ ухитрится не вызвать въ зрителѣ иного чувства, кромѣ пріятнаго впечатлѣнія со вкусомъ подобран
ныхъ красокъ, успокаивающимъ образомъ дѣйствующихъ на взволнованныя житейской борьбой нервы.
При современномъ буржуазномъ строѣ общества такіе дѣятели въ искусствѣ конечно должны стоять на первомъ мѣстѣ и имѣютъ всѣ права на почетъ
равныхъ по развитію современниковъ, но отнюдь не потомства, которымъ они не дали рѣшительно ничего кромѣ вреда и тормаза.
Современный пейзажистъ — ремесленникъ работаетъ очень рѣзво. Онъ не задается никакой мыслью и душа природы для него не существуетъ.
Не мудрствуя лукаво, онъ уѣзжаетъ на лѣто въ деревню, ходитъ въ поле, въ лѣсъ, на берегъ рѣчки, пишетъ этюды съ натуры, дѣлаетъ фотографическіе снимки и, вернувшись осенью въ свою мастерскую съ цѣлымъ запасомъ красивыхъ уголковъ, съ легкимъ сердцемъ перерисовываетъ свои этюды и фотографіи на большія полотна, вставляетъ ихъ въ рамы и —
картины готовы! Чтобы не очень рѣзко бросалось въ глаза повтореніе излюбленныхъ и ходкихъ на рынкѣ мотивовъ, дѣлается маленькая перетасовочка: дерево
пересаживается на мѣсто мостика, а мостикъ на мѣсто дерева — и дѣлу конецъ.
Красивое пятнышко, которое художнику удалось поймать красками, все скраситъ; и безграмотный ху
дожественно меценатъ, скостивъ, при посредствѣ услужливаго агента, половину назначенной цѣны, вступаетъ во владѣніе пятнышкомъ. Довольны всѣ. Но что выиграло отъ такой дѣятельности искусство? Неужели такіе фабрикаты могутъ быть названы серьезными художественными произведеніями? Что говорятъ сердцу, эти весны, лѣты, осени и зимы? Все это — мертвыя фотографіи, прикрашенныя и примазанныя, или косматыя и растрепанныя, смотря потому для кого произведеніе фабриковалось.
Но какія же въ такомъ случаѣ требованія надо предъявить къ серьезному пейзажу? При какихъ условіяхъ имя его творца можетъ быть безпорно
внесено на скрижали искусства и сохраниться изъ рода въ родъ, пользуясь уваженіемъ и признатель
ностью отдаленнѣйшихъ потомковъ? Для этого мало однихъ этюдовъ. Необходимо творчество, а твор
чество присуще лишь таланту, но не фабричной машинѣ.
Талантъ, это — даръ рѣдкихъ счастливцевъ, и размѣнивать его на торжищѣ — великое преступленіе передъ человѣчествомъ.
Настоящій художественный талантъ не можетъ идти въ хвостѣ толпы, исполняя ея ничтожныя тре
бованія; онъ идетъ безъ страха впередъ ея, рядомъ съ ея лучшими людьми и ведетъ ее своими произ
веденіями къ лучшей духовной жизни. Искусство, наука и литература — три сестры, безъ которыхъ міръ потерялъ бы всю свою прелесть, безъ кото
рыхъ все погрузилось бы въ первобытную спячку и хаосъ.
Какъ солнце, эти три сестры сіяютъ надъ міромъ и своими лучами освѣщаютъ людямъ дорогу къ свободѣ и счастью, къ разумному человѣческому бытію.
Поэтому художникъ долженъ быть чистъ и свободенъ въ своей творческой дѣятельности и, какъ солнце не могутъ угасить никакія затемняющія его временно тучи, такъ и художественный талантъ не можетъ потерять свое художественное «я», свою душу, кувыркаясь какъ скоморохъ на попытку ничтожной, безсмысленной толпы.
Великое свойство таланта — захватывать зрителя