Въ 1877 году онъ былъ назначенъ преподавателемъ въ Спб. Технологическомъ Институтѣ, а въ 1882 преподавателемъ Археологическаго Института.
Начиная съ 1878 года и до конца жизни H. В. состоялъ преподавателемъ Николаевской Инженерной Академіи, гдѣ одно время преподавалъ гражданскую архитектуру, а затѣмъ руководилъ составленіемъ про
ектовъ по строительному искусству и читалъ лекціи по архитектурнымъ формамъ.
Въ 1883 году H. В. получилъ благодарность за отчетъ по командировкѣ 1880 года съ цѣлью изслѣ
дованія памятниковъ древняго русскаго зодчества. 4-го декабря 1886 года Султановъ былъ командированъ съ Высочайшаго соизволенія въ Италію для озна
комленія съ памятниками зодчества Рима и эпохи Возрожденія. Однако, покойный не ограничивался одними командировками, но, побуждаемый любовью къ изслѣдованію памятниковъ зодчества, онъ кромѣ западной Европы побывалъ въ Греціи, въ Турціи а также неоднократно предпринималъ поѣздки по всѣмъ концамъ Россіи.
Въ 1893 году H. В. былъ утвержденъ въ званіи дѣйствительнаго члена Императорской Академіи Художествъ, и въ томъ же году назначенъ по Высочай
шему повелѣнію членомъ ея Совѣта, а въ февраля 1894 года назначенъ членомъ Совѣта Института Гражданскихъ Инженеровъ.
Съ 1895-го по 1903 годъ, т. е. въ теченіе восьми лѣтъ H. В. занималъ постъ директора Института Гражданскихъ Инженеровъ. Несмотря на то, что послѣдніе годы этого періода времени были очень тяжелыми для всѣхъ, кто только былъ тогда причастенъ къ учебному дѣлу, Николай Владиміровичъ су
мѣлъ, благодаря своей неослабной энергіи, провести
новое «Положеніе объ Институтѣ» и новые штаты; они были введены въ 1900 году.
Въ 1896 году H. В. былъ избранъ экстраординарнымъ профессоромъ Института по кафедрѣ исторіи архитектуры и архитектурныхъ формъ, въ 1900-мъ году ординарнымъ профессоромъ и, наконецъ, черезъ пять мѣсяцевъ послѣ этого утвержденъ въ званіи заслуженнаго профессора Института Гражданскихъ Инженеровъ
Въ 1903 году покойному было предложено принять на себя временное исполненіе обязанностей пред
сѣдателя Техническо-Строительнаго Комитета М-ва Внутреннихъ Дѣлъ, а 20 октября того же года ему было Всемилостивѣйше повелѣно быть предсѣдателемъ Техническо-Строительнаго Комитета М-ва Внутреннихъ Дѣлъ, съ оставленіемъ заслуженнымъ профессоромъ Института Гражданскихъ Инженеровъ.
Кромѣ перечисленныхъ обязанностей Николаю Владиміровичу приходилось нести и много другихъ, какъ члену Императорскаго Россійскаго Историческаго Музея, Императорской Археологической комиссіи, особаго совѣщанія для разработки мѣръ исправленія попорченной живописи въ храмѣ Христа-Спасителя въ Москвѣ, комитета по устройству Музея Изящныхъ Искусствъ при Московскомъ Университетѣ, ко
миссіи для сбора пожертвованій и постройки въ
С.-П.Б. памятника А. С. Пушкину и, наконецъ, какъ члену различныхъ ученыхъ обществъ.
[*)] Покойный профессоръ работалъ надъ нимъ въ сотрудничествѣ съ художникомъ Жуковскимъ.
Вотъ тотъ видимый путь, который былъ пройденъ Николаемъ Владиміровичемъ. Это, такъ сказать, внѣшняя оболочка, — но не въ ней, конечно, заклю
чается главная суть. Правда, съ какимъ бы дѣломъ ни сталкивала его судьба, онъ всегда отдавался ему всею
душою и оказывался на высотѣ своего призванія. Было не легкою обязанностью стоять во главѣ Ин
ститута Гр. Инженеровъ въ то смутное время, когда съ каждымъ днемъ горячіе умы учащейся молодежи разгорались все сильнѣе и сильнѣе. Сколько надо было ума, такта, смѣлости и любви къ студентамъ, чтобы не дать имъ перейти границы благоразумія.
Много упорнаго труда и неослабной энергіи было потрачено покойнымъ и на дѣла Техническаго Строительнаго Комитета — послѣдняго этапа его служебной дѣятельности. И здѣсь, какъ и въ Институтѣ,
онъ добился измѣненія штатовъ, улучшивъ этимъ положеніе своихъ сослуживцевъ.
А сколько исполнено Николаемъ Владиміровичемъ въ различныхъ, упомянутыхъ выше, комиссіяхъ
комитетахъ и ученыхъ обществахъ, имѣвшихъ или имѣющихъ отношеніе къ вопросамъ архитектуры, археологіи и исторіи искусствъ?
Суммировать все это въ настоящую минуту невозможно.
Нужно ли говорить о томъ, что Султановъ, какъ человѣкъ въ высшей степени энергичный и чуткій ко всѣмъ проявленіямъ жизни, не могъ отстраниться отъ практической дѣятельности зодчаго — онъ по
стоянно что нибудь строилъ и живыми памятниками этой стороны его дѣятельности навсегда останутся Крем
левскій памятникъ Императору Александру ІІ-му [*)], соборъ въ Петергофѣ, и иконостасъ Московскаго Благовѣщенскаго собора.
Казалось бы, что во время хода работъ по сооруженію этихъ зданій всѣ духовныя силы покойнаго должны были быть направлены только въ одну сто
рону, всѣ мысли сконцентрированы на воплощеніи
одной художественной идеи, — а между тѣмъ при всякой работѣ, заполнявшей повидимому цѣликомъ
его длинный трудовой день, онъ всегда находилъ время для занятій въ той области, которой служилъ всю жизнь и безъ которой онъ не могъ существовать. Работа въ этой области — области исторіи архи
тектуры — была цѣлью его жизни, и въ ней-то смерть Николая Владиміровича чувствительна для всякаго интеллигентнаго русскаго болѣе, чѣмъ въ другихъ областяхъ его дѣятельности.
Здѣсь онъ былъ хозяиномъ обширнѣйшихъ владѣній, каждый пунктъ и каждый уголокъ которыхъ былъ ему знакомъ до мельчайшихъ деталей. Въ его колоссальной памяти хранилось и, кажется, безъ
исключенія все то, что когда-нибудь было написано объ его любимомъ искусствѣ не только на русскомъ, но и на большинствѣ европейскихъ языковъ. Эру
диція Николая Владиміровича была, безъ малѣйшаго преувеличенія слова, громадна. Пишущему эти строки не разъ приходилось обращаться къ нему за разъясненіемъ различныхъ вопросовъ по исторіи архи
Начиная съ 1878 года и до конца жизни H. В. состоялъ преподавателемъ Николаевской Инженерной Академіи, гдѣ одно время преподавалъ гражданскую архитектуру, а затѣмъ руководилъ составленіемъ про
ектовъ по строительному искусству и читалъ лекціи по архитектурнымъ формамъ.
Въ 1883 году H. В. получилъ благодарность за отчетъ по командировкѣ 1880 года съ цѣлью изслѣ
дованія памятниковъ древняго русскаго зодчества. 4-го декабря 1886 года Султановъ былъ командированъ съ Высочайшаго соизволенія въ Италію для озна
комленія съ памятниками зодчества Рима и эпохи Возрожденія. Однако, покойный не ограничивался одними командировками, но, побуждаемый любовью къ изслѣдованію памятниковъ зодчества, онъ кромѣ западной Европы побывалъ въ Греціи, въ Турціи а также неоднократно предпринималъ поѣздки по всѣмъ концамъ Россіи.
Въ 1893 году H. В. былъ утвержденъ въ званіи дѣйствительнаго члена Императорской Академіи Художествъ, и въ томъ же году назначенъ по Высочай
шему повелѣнію членомъ ея Совѣта, а въ февраля 1894 года назначенъ членомъ Совѣта Института Гражданскихъ Инженеровъ.
Съ 1895-го по 1903 годъ, т. е. въ теченіе восьми лѣтъ H. В. занималъ постъ директора Института Гражданскихъ Инженеровъ. Несмотря на то, что послѣдніе годы этого періода времени были очень тяжелыми для всѣхъ, кто только былъ тогда причастенъ къ учебному дѣлу, Николай Владиміровичъ су
мѣлъ, благодаря своей неослабной энергіи, провести
новое «Положеніе объ Институтѣ» и новые штаты; они были введены въ 1900 году.
Въ 1896 году H. В. былъ избранъ экстраординарнымъ профессоромъ Института по кафедрѣ исторіи архитектуры и архитектурныхъ формъ, въ 1900-мъ году ординарнымъ профессоромъ и, наконецъ, черезъ пять мѣсяцевъ послѣ этого утвержденъ въ званіи заслуженнаго профессора Института Гражданскихъ Инженеровъ
Въ 1903 году покойному было предложено принять на себя временное исполненіе обязанностей пред
сѣдателя Техническо-Строительнаго Комитета М-ва Внутреннихъ Дѣлъ, а 20 октября того же года ему было Всемилостивѣйше повелѣно быть предсѣдателемъ Техническо-Строительнаго Комитета М-ва Внутреннихъ Дѣлъ, съ оставленіемъ заслуженнымъ профессоромъ Института Гражданскихъ Инженеровъ.
Кромѣ перечисленныхъ обязанностей Николаю Владиміровичу приходилось нести и много другихъ, какъ члену Императорскаго Россійскаго Историческаго Музея, Императорской Археологической комиссіи, особаго совѣщанія для разработки мѣръ исправленія попорченной живописи въ храмѣ Христа-Спасителя въ Москвѣ, комитета по устройству Музея Изящныхъ Искусствъ при Московскомъ Университетѣ, ко
миссіи для сбора пожертвованій и постройки въ
С.-П.Б. памятника А. С. Пушкину и, наконецъ, какъ члену различныхъ ученыхъ обществъ.
[*)] Покойный профессоръ работалъ надъ нимъ въ сотрудничествѣ съ художникомъ Жуковскимъ.
Вотъ тотъ видимый путь, который былъ пройденъ Николаемъ Владиміровичемъ. Это, такъ сказать, внѣшняя оболочка, — но не въ ней, конечно, заклю
чается главная суть. Правда, съ какимъ бы дѣломъ ни сталкивала его судьба, онъ всегда отдавался ему всею
душою и оказывался на высотѣ своего призванія. Было не легкою обязанностью стоять во главѣ Ин
ститута Гр. Инженеровъ въ то смутное время, когда съ каждымъ днемъ горячіе умы учащейся молодежи разгорались все сильнѣе и сильнѣе. Сколько надо было ума, такта, смѣлости и любви къ студентамъ, чтобы не дать имъ перейти границы благоразумія.
Много упорнаго труда и неослабной энергіи было потрачено покойнымъ и на дѣла Техническаго Строительнаго Комитета — послѣдняго этапа его служебной дѣятельности. И здѣсь, какъ и въ Институтѣ,
онъ добился измѣненія штатовъ, улучшивъ этимъ положеніе своихъ сослуживцевъ.
А сколько исполнено Николаемъ Владиміровичемъ въ различныхъ, упомянутыхъ выше, комиссіяхъ
комитетахъ и ученыхъ обществахъ, имѣвшихъ или имѣющихъ отношеніе къ вопросамъ архитектуры, археологіи и исторіи искусствъ?
Суммировать все это въ настоящую минуту невозможно.
Нужно ли говорить о томъ, что Султановъ, какъ человѣкъ въ высшей степени энергичный и чуткій ко всѣмъ проявленіямъ жизни, не могъ отстраниться отъ практической дѣятельности зодчаго — онъ по
стоянно что нибудь строилъ и живыми памятниками этой стороны его дѣятельности навсегда останутся Крем
левскій памятникъ Императору Александру ІІ-му [*)], соборъ въ Петергофѣ, и иконостасъ Московскаго Благовѣщенскаго собора.
Казалось бы, что во время хода работъ по сооруженію этихъ зданій всѣ духовныя силы покойнаго должны были быть направлены только въ одну сто
рону, всѣ мысли сконцентрированы на воплощеніи
одной художественной идеи, — а между тѣмъ при всякой работѣ, заполнявшей повидимому цѣликомъ
его длинный трудовой день, онъ всегда находилъ время для занятій въ той области, которой служилъ всю жизнь и безъ которой онъ не могъ существовать. Работа въ этой области — области исторіи архи
тектуры — была цѣлью его жизни, и въ ней-то смерть Николая Владиміровича чувствительна для всякаго интеллигентнаго русскаго болѣе, чѣмъ въ другихъ областяхъ его дѣятельности.
Здѣсь онъ былъ хозяиномъ обширнѣйшихъ владѣній, каждый пунктъ и каждый уголокъ которыхъ былъ ему знакомъ до мельчайшихъ деталей. Въ его колоссальной памяти хранилось и, кажется, безъ
исключенія все то, что когда-нибудь было написано объ его любимомъ искусствѣ не только на русскомъ, но и на большинствѣ европейскихъ языковъ. Эру
диція Николая Владиміровича была, безъ малѣйшаго преувеличенія слова, громадна. Пишущему эти строки не разъ приходилось обращаться къ нему за разъясненіемъ различныхъ вопросовъ по исторіи архи