По поводу предполагаемыхъ реформъ въ дѣлѣ русскаго искусства.

Въ настоящее время излюбленные вершители судебъ русскаго искусства погружены въ разработку
желательныхъ условій существованія Академіи художествъ.
Въ № 23 отъ 8 іюля тек. г журнала «Зодчій» я указалъ на основаніи горькаго житейскаго опыта,—чего общество вправѣ ожидать отъ казенныхъ, по назна
ченію, реформаторовъ, уже разъ доказавшихъ полную
свою несостоятельность въ реформаторской работѣ и попутно позволилъ себѣ высказать свой проектъ коренной реформы въ дѣлѣ русскаго искусства.
Конечно, осуществленіе предложеннаго мною проекта при существующемъ положеніи - недопустимо, но въ концѣ концовъ, не сомнѣваюсь, реформы сведутся именно къ указанному мною взгляду и если нынѣш
ніе реформаторы дѣйствительно искренно желаютъ добра русскому искусству, то ихъ начинанія должны приблизиться къ нему; лишь тогда они внесутъ въ дѣло настоящую реформу, и не завершатъ свою дѣятельность пустой, обычной, чиновничьей проформой.
Чтобы быть достойнымъ вершителемъ судебъ искусства, необходимо тонко и глубоко понимать и ува
жать его и смотрѣть на него не какъ на дорогую бездѣлушку, которую надо оберегать, уложивъ въ хорошенькій футляръ, да приставивъ въ охранители штатъ вѣрныхъ и галантныхъ гувернеровъ.
Необходимо понимать, что искусство есть общее достояніе, что оно также необходимо всѣмъ, какъ вода и воздухъ и что оно не можетъ долѣе оставаться пустой забавой случайныхъ счастливцевъ, обла
дателей капиталовъ. Оно должно стать доступнымъ всѣмъ. Путь реформаторовъ долженъ ярко освѣщать
ся идеаломъ и стремленіе къ этому идеалу должно быть прямое и смѣлое, безъ всякихъ уступокъ и за
мазыванья существующихъ дефектовъ. Они должны стремиться установить такой порядокъ, при которомъ самыя проявленія дефектовъ сдѣлаются невозможны
ми, а поэтому имъ необходимо чутко прислушиваться ко всякому искреннему слову, раздающемуся со стороны.
Искусство для всѣхъ, — вотъ что должно быть ихъ credo!
Поэтому и я, простой нечиновный гражданинъ,
считаю себя вправѣ высказать свой взглядъ на дорогое общее дѣло, и въ надеждѣ, что реформаторы ис
кренно желаютъ ему добра, ставлю вопросъ прямо и категорически: что такое представляетъ собою въ русскомъ искусствѣ Академія Художествъ и что сдѣ
лала она въ немъ хорошаго за длинный рядъ годовъ? Думается, что она была для русскаго искусства, со всѣми своими разныхъ ранговъ и окладовъ дѣятеляминравами и ассигнованіями — лишь обычнымъ чиновни
чьимъ департаментомъ, главнѣйшія заботы котораго сводились къ спокойствію и застою. Не болѣе.
Прослѣдите шагъ за шагомъ за ея дѣятельностью и вы легко убѣдитесь въ этомъ.
Зная, что въ Петербургѣ и другихъ городахъ Россіи нѣтъ ни одного помѣщенія сколько нибудь приспособленнаго для устройства художественныхъ выставокъ, она не только не позаботилась объ устройствѣ таковыхъ, но партійно, въ нарушеніе своего уста
ва, закрыла и свои обширныя, пустующія залы для громаднаго большинства русскихъ художниковъ, не принадлежащихъ къ ея излюбленнымъ чадамъ и тѣмъ несомнѣнно затормозила многимъ возможность устройства художественныхъ выставокъ.
Она обязана была знать, что художники, устраивая выставки, отдаютъ почти весь сборъ съ нихъ на расходы по устройству и помѣщенію, и что художест
венныя выставки не только не помогаютъ благосостоянію художниковъ, но являются какой то благотворительностью съ ихъ стороны.
Существуя почти два столѣтія, озаботилась ли Академія Художествъ, чтобы искусство и художественое развитіе и образованіе пустили въ Россіи крѣпкіе корни, росли и процвѣтали? Почему ее не смущаетъ и не заставляетъ задуматься тотъ ничтож
ный процентъ посѣтителей, который въ XX столѣтіи бываетъ на художественныхъ выставкахъ? Петербургъ, имѣя почти 2000.000 жителей, высылаетъ на художественныя выставки ежегодно не болѣе 10 — 15 ты
сячъ человѣкъ, Москва вдвое менѣе, а провинція и того меньше.
Не доказываетъ ли это ясно, что художественный интересъ въ массѣ крайнѣ ничтоженъ и художественное развитіе и воспитаніе, о которомъ въ силу