громоздкихъ растеній или сооруженій, что, впрочемъ объясняется скромнымъ размѣромъ садовъ, помѣщавшихся во дворахъ небольшихъ домовъ. Нужно отмѣ
тить во всякомъ случаѣ превосходныя гидравлическія сооруженія, позволявшія имѣть въ садахъ массу фонтановъ.
Ни одинъ изъ городовъ Греціи или Великой Греціи не достигалъ размѣровъ Императорскаго Рима и по
нятно, что въ послѣднемъ сады были особенно нужны. Но эти сады появились сравнительно поздно, потому что до временъ императоровъ населеніе отчасти доволь
ствовалось общественными парками (лавровый на Авентинѣ, сосновый на Марсовомъ полѣ и т. д.) или отпра
влялось въ свои имѣнія: расположенныя на Албанскихъ и Сабинскихъ горахъ.
Неронъ завелъ первый большой садъ на Палатинѣ, а затѣмъ на окраинахъ города имѣлись сады Мецената,
Домиція на Эсквилинѣ, Лукулла и Саллюстія на Пинчіо и т. п.
Къ сожалѣнію никакого представленія о разбивкѣ этихъ садовъ мы не имѣемъ, знаемъ лишь, что въ нихъ имѣлись боскеты, стриженыя аллеи, много ста
туй, фонтановъ, теплицы для рѣдкихъ растеній, гроты, павильоны и т. п. Отъ всей этой роскоши сохранились лишь обширныя павильоны — бесѣдки, когда то украшенныя статуями и фонтанами, и предназначенныя для
прохлады во время лѣтней жары. Ихъ называли нимфеумами. Самый извѣстный образчикъ — такъ называе - мый храмъ Минервы Медики вблизи центральнаго вокзала Рима — десяти-угольное купольное зданіе съ глубо
кими нишами въ стѣнахъ, когда то внутри покрытое мраморомъ со стукковымъ потолкомъ. Другой оста
токъ — „храмъ Венеры“ на piazza Sallustiana — память о знаменитыхъ садахъ Саллюстія, занимавшихъ мѣсто современнаго квартала Людовизи и бывшей виллы того же названія.
Но еще роскошнѣе, повидимому, были сады окрестностей Рима Тибура, нынѣшняго Тиволи, окрестностей
Албанскаго и озера Неми, въ Тускулумѣ и т. д. Опять таки мы весьма мало знаемъ объ устройствѣ этихъ са
довъ; можно думать, что они были не менѣе великолѣпны, чѣмъ сады столицы міра. Извѣстно, что они существо
вали и во времена республики, но особеннаго разцвѣта достигли во времена императоровъ. Около Тиволи до сихъ поръ сохранились остатки виллы Квинтилія Вара, занимавшей довольно значительное пространство (300 * 200 м.), а остатки виллы Мецената (нимфеумъ въ виноградникѣ маленькое купольное зданіе, такъ называемый Tempio della Tosse).
Одному изъ друзей Августа — Матію принадлежитъ честь изобрѣтенія обрѣзки деревьевъ для приданія имъ самыхъ разнообразныхъ формъ. Топіаріи, такъ называли садовниковъ спеціалистовъ по этому дѣлу, умѣли при
давать самыя разнообразныя формы деревьямъ. Они выдѣлывали не только геометрическія фигуры, но и фигуры животныхъ, кораблей и т. д.
Къ такому же упадку вкуса обязана своимъ появленіемъ и вилла Адріана, вблизи Тиволи. Этотъ лю
битель искусства — эклектикъ, объѣздивъ весь свѣтъ, вздумалъ въ своей виллѣ сосредоточить чудеса всего, что онъ видѣлъ, и сады Аѳинъ и храмы Египта. Теперь по остаткамъ трудно сказать насколько удался его за
мыселъ, но можно думать, что было не меньше прелести, чѣмъ въ античныхъ реминесценціяхъ, которыми
полны Павловскій и Царскосельскій парки. А богатая природа, которая и сейчасъ составляетъ главное украшеніе виллы Адріана, навѣрное вскорѣ украсила многочисленныя постройки цвѣточнымъ покровомъ.
Вотъ тѣ скудныя свѣдѣнія, которыя извѣстны намъ о садахъ классической древности.
Наступили средніе вѣка, и частыя нашествія варваровъ, раздробленіе Европы на мельчайшія владѣнія, необходимость укрываться въ хорошо укрѣпленныхъ замкахъ, привели къ тому, что пришлось отказаться не только отъ загородныхъ виллъ, но и отъ большихъ
городскихъ садовъ Виллы окрестностей Рима были превращены въ развалины, и только за городскими стѣнами укрывались небольшіе садики, подобныя пали
садникамъ нашихъ пригородныхъ дачъ. Только въ болѣе
спокойныя времена Карла Великаго появились въ Европѣ обширные сады. Повидимому эти сады носили харак
теръ современныхъ ботаническихъ садовъ, такъ какъ императоръ желалъ въ нихъ имѣть «всевозможныя ра
стенія»; они были расположены въ его резиденціяхъ; Аахенѣ и Ингельгеймѣ и т. д.
Болѣе скромные сады устраивали для себя короли Франціи: Карлъ V, Карлъ VI и т. д. Даже за стѣнами городовъ старались имѣть хотя бы небольшіе сады.
Если же отъ нихъ и отказывались, то лишь въ силу необходимости, но, видимо, никогда не забывали о былой прелести: и средневѣковые художники постоянно изобра
жали рай въ видѣ великолѣпнаго сада съ экзотическими растеніями и великолѣпными фонтанами. Чѣмъ ближе къ XV вѣку, тѣмъ чаще встрѣчаются изображенія са
довъ. У сѣверныхъ художниковъ это почти всегда полисадники съ небольшою изгородью (Hortus conclusus), съ нѣсколькими симметрично расположенными клумбами, съ болѣе или менѣе затѣйливымъ фонтаномъ - похожимъ на фонтанъ города Перуджіи.
Во времена такого своего упадка въ Европѣ, садовое искусство достигло небывалаго расцвѣта въ мусуль
манскихъ странахъ. Правда тамъ увлекались главнымъ образомъ разведеніемъ рѣдкихъ цвѣтущихъ растеній, и въ силу богатства декоративной фантазіи при сравнительно маломъ развитіи архитектурной, мусульмане довольство
вались сравнительно простыми планами сада, но зато
буквально загромождали его цвѣтущими растеніями. Для послѣднихъ нужна была поливка и арабы сохра
нили, и отчасти возродили, гидравлику древнихъ, что и
позволило имъ создать въ знойной, выжженной солнцемъ Испаніи роскошные сады Гренады (Альгамбра, Генера
лифъ, монастырь Сан-Доминго). Планы этихъ садовъ по большей части очень просты. На четырехугольныхъ, иногда квадратныхъ дворахъ помѣщаются фонтаны или водоемы и вокругъ ихъ расположены зелеными рам
ками кусты миртъ и другихъ цвѣтущихъ растеній. Или же эти дворики полны цвѣтущихъ растеній и вдоль всѣхъ аллей бьютъ многочисленные фонтаны. Аллеи часто заканчиваются бельведерами съ видами на снѣжную Сіерру Невада, откуда и проведены акведуки.
Настоящее значеніе мавританъ и сказалось именно въ развитіи гидравлики и умѣніи примѣнять ее для цѣлей орошенія и фонтановъ. Съ изгнаніемъ мавританъ изъ Испаніи, послѣдняя буквально начала жаждать.
тить во всякомъ случаѣ превосходныя гидравлическія сооруженія, позволявшія имѣть въ садахъ массу фонтановъ.
Ни одинъ изъ городовъ Греціи или Великой Греціи не достигалъ размѣровъ Императорскаго Рима и по
нятно, что въ послѣднемъ сады были особенно нужны. Но эти сады появились сравнительно поздно, потому что до временъ императоровъ населеніе отчасти доволь
ствовалось общественными парками (лавровый на Авентинѣ, сосновый на Марсовомъ полѣ и т. д.) или отпра
влялось въ свои имѣнія: расположенныя на Албанскихъ и Сабинскихъ горахъ.
Неронъ завелъ первый большой садъ на Палатинѣ, а затѣмъ на окраинахъ города имѣлись сады Мецената,
Домиція на Эсквилинѣ, Лукулла и Саллюстія на Пинчіо и т. п.
Къ сожалѣнію никакого представленія о разбивкѣ этихъ садовъ мы не имѣемъ, знаемъ лишь, что въ нихъ имѣлись боскеты, стриженыя аллеи, много ста
туй, фонтановъ, теплицы для рѣдкихъ растеній, гроты, павильоны и т. п. Отъ всей этой роскоши сохранились лишь обширныя павильоны — бесѣдки, когда то украшенныя статуями и фонтанами, и предназначенныя для
прохлады во время лѣтней жары. Ихъ называли нимфеумами. Самый извѣстный образчикъ — такъ называе - мый храмъ Минервы Медики вблизи центральнаго вокзала Рима — десяти-угольное купольное зданіе съ глубо
кими нишами въ стѣнахъ, когда то внутри покрытое мраморомъ со стукковымъ потолкомъ. Другой оста
токъ — „храмъ Венеры“ на piazza Sallustiana — память о знаменитыхъ садахъ Саллюстія, занимавшихъ мѣсто современнаго квартала Людовизи и бывшей виллы того же названія.
Но еще роскошнѣе, повидимому, были сады окрестностей Рима Тибура, нынѣшняго Тиволи, окрестностей
Албанскаго и озера Неми, въ Тускулумѣ и т. д. Опять таки мы весьма мало знаемъ объ устройствѣ этихъ са
довъ; можно думать, что они были не менѣе великолѣпны, чѣмъ сады столицы міра. Извѣстно, что они существо
вали и во времена республики, но особеннаго разцвѣта достигли во времена императоровъ. Около Тиволи до сихъ поръ сохранились остатки виллы Квинтилія Вара, занимавшей довольно значительное пространство (300 * 200 м.), а остатки виллы Мецената (нимфеумъ въ виноградникѣ маленькое купольное зданіе, такъ называемый Tempio della Tosse).
Одному изъ друзей Августа — Матію принадлежитъ честь изобрѣтенія обрѣзки деревьевъ для приданія имъ самыхъ разнообразныхъ формъ. Топіаріи, такъ называли садовниковъ спеціалистовъ по этому дѣлу, умѣли при
давать самыя разнообразныя формы деревьямъ. Они выдѣлывали не только геометрическія фигуры, но и фигуры животныхъ, кораблей и т. д.
Къ такому же упадку вкуса обязана своимъ появленіемъ и вилла Адріана, вблизи Тиволи. Этотъ лю
битель искусства — эклектикъ, объѣздивъ весь свѣтъ, вздумалъ въ своей виллѣ сосредоточить чудеса всего, что онъ видѣлъ, и сады Аѳинъ и храмы Египта. Теперь по остаткамъ трудно сказать насколько удался его за
мыселъ, но можно думать, что было не меньше прелести, чѣмъ въ античныхъ реминесценціяхъ, которыми
полны Павловскій и Царскосельскій парки. А богатая природа, которая и сейчасъ составляетъ главное украшеніе виллы Адріана, навѣрное вскорѣ украсила многочисленныя постройки цвѣточнымъ покровомъ.
Вотъ тѣ скудныя свѣдѣнія, которыя извѣстны намъ о садахъ классической древности.
Наступили средніе вѣка, и частыя нашествія варваровъ, раздробленіе Европы на мельчайшія владѣнія, необходимость укрываться въ хорошо укрѣпленныхъ замкахъ, привели къ тому, что пришлось отказаться не только отъ загородныхъ виллъ, но и отъ большихъ
городскихъ садовъ Виллы окрестностей Рима были превращены въ развалины, и только за городскими стѣнами укрывались небольшіе садики, подобныя пали
садникамъ нашихъ пригородныхъ дачъ. Только въ болѣе
спокойныя времена Карла Великаго появились въ Европѣ обширные сады. Повидимому эти сады носили харак
теръ современныхъ ботаническихъ садовъ, такъ какъ императоръ желалъ въ нихъ имѣть «всевозможныя ра
стенія»; они были расположены въ его резиденціяхъ; Аахенѣ и Ингельгеймѣ и т. д.
Болѣе скромные сады устраивали для себя короли Франціи: Карлъ V, Карлъ VI и т. д. Даже за стѣнами городовъ старались имѣть хотя бы небольшіе сады.
Если же отъ нихъ и отказывались, то лишь въ силу необходимости, но, видимо, никогда не забывали о былой прелести: и средневѣковые художники постоянно изобра
жали рай въ видѣ великолѣпнаго сада съ экзотическими растеніями и великолѣпными фонтанами. Чѣмъ ближе къ XV вѣку, тѣмъ чаще встрѣчаются изображенія са
довъ. У сѣверныхъ художниковъ это почти всегда полисадники съ небольшою изгородью (Hortus conclusus), съ нѣсколькими симметрично расположенными клумбами, съ болѣе или менѣе затѣйливымъ фонтаномъ - похожимъ на фонтанъ города Перуджіи.
Во времена такого своего упадка въ Европѣ, садовое искусство достигло небывалаго расцвѣта въ мусуль
манскихъ странахъ. Правда тамъ увлекались главнымъ образомъ разведеніемъ рѣдкихъ цвѣтущихъ растеній, и въ силу богатства декоративной фантазіи при сравнительно маломъ развитіи архитектурной, мусульмане довольство
вались сравнительно простыми планами сада, но зато
буквально загромождали его цвѣтущими растеніями. Для послѣднихъ нужна была поливка и арабы сохра
нили, и отчасти возродили, гидравлику древнихъ, что и
позволило имъ создать въ знойной, выжженной солнцемъ Испаніи роскошные сады Гренады (Альгамбра, Генера
лифъ, монастырь Сан-Доминго). Планы этихъ садовъ по большей части очень просты. На четырехугольныхъ, иногда квадратныхъ дворахъ помѣщаются фонтаны или водоемы и вокругъ ихъ расположены зелеными рам
ками кусты миртъ и другихъ цвѣтущихъ растеній. Или же эти дворики полны цвѣтущихъ растеній и вдоль всѣхъ аллей бьютъ многочисленные фонтаны. Аллеи часто заканчиваются бельведерами съ видами на снѣжную Сіерру Невада, откуда и проведены акведуки.
Настоящее значеніе мавританъ и сказалось именно въ развитіи гидравлики и умѣніи примѣнять ее для цѣлей орошенія и фонтановъ. Съ изгнаніемъ мавританъ изъ Испаніи, послѣдняя буквально начала жаждать.