Діана. Ну, будетъ тебѣ толковать все одно и то же!... Мама на тебя вовсе не нападаетъ!...
Генрихъ. Да... да, какже!... Вчера еще за обѣдомъ она меня назвала негоднымъ музыкантомъ!. .
Діана. А ты обозвалъ ее прыгуньей!... Зачѣмъ ты всегда насмѣхаешься надъ ея артистическимъ прошлымъ и ея прежними успѣхами?
Генрихъ. Потому что она мнѣ надоѣдаетъ своими хореографическими воспоминаніями!... Она когда-то скакала на разныхъ провинціальныхъ сценахъ, а я долженъ слушать ея постоянные разсказы объ ея тріум
фахъ!... Тѣмъ болѣе, что и тріумфы-то эти кажутся мнѣ сомнительными...
Діана. Какъ!... ты хочешь утверждать, что мама... Генрихъ. Твою прелестную мать освистали въ Мар
селѣ въ 58 г., въ Ліонѣ въ 59, въ Тулузѣ, Ниццѣ, Бордо... и т. д.—въ 60... У меня есть газеты того времени... Хочешь посмотрѣть? Діана. Это безполезно!...
Шампо. Чортъ возьми!.. Да будетъ вамъ ссориться-то! Генрихъ. Пусть она не придирается къ моей музыкѣ, и я оставлю ее въ покоѣ съ ея танцами...
Діана. Хоть бы вы съ ней подрались, что-ль... и конецъ всему!...
Генрихъ. Ахъ! Будь увѣрена, еслибъ твоя мать была мужчиной, мы бы давно... Шампо. Вотъ она!...
3) Г-жа БОНИВАРЪ [входитъ изъ глубины, воз
мущенная и взволноваинная).
Бониваръ (Генриху). Это что такое? Что это за ярлыкъ на рѣшеткѣ? Вы велѣли его наклеить?
Генрихъ. Такъ точно.
Бониваръ. А! это слишкомъ!
Діана. Ты хочешь продать домъ?
Генрихъ. А! развѣ я вамъ не говорилъ? Я имѣю 25.000 фр. годового дохода, а мы тратимъ вдвое больше!...