на Россіи оковамъ рабства. Всегда, даже во время самаго неблагопріятнаго для насъ оборота войны, выражаемая импера
торомъ Александромъ увѣренность въ успѣхъ и неодолимость Россіи была для всѣхъ залогомъ, что за черными тучами, налегшими на небосклонъ нашего отечества, кроется ясный день.
Твердой рѣшимости Монарха отвѣчали богатырское войско и благочестивый народъ. Всѣ чины, отъ генерала до солдата,
всѣ роды войскъ соревновали другъ передъ другомъ въ подвигахъ мужества, въ перенесеніи трудовъ, безотвѣтномъ исполненіи обязанностей воинскихъ; всѣ одного хотѣли: спасенія и
славы Россіи. Жизнь была послѣднимъ условіемъ. Сердце каждаго билось священнымъ трепетомъ за государственную независимость. Война 1812-го года была въ полномъ смыслѣ войною народною, какъ назвалъ ее Кутузовъ Всѣ возрасты; всѣ сословія приняли въ ней самое пламенное участіе. Одни жертвовали своимъ достояніемъ, другіе—собственною жизнью, жизнью дѣтей; каждый былъ или хотѣлъ быть полезенъ, кто дѣломъ, кто совѣтомъ; каждый русскій былъ вкладчикомъ въ священномъ дѣлѣ; каждый дружно становился грудью противъ
врага или помысломъ переносился къ тому времени, когда будетъ его очередь стать въ ряды заіцитниковъ отечества.
Въ то время какъ подобныя чувства воодушевляли Россію, Наполеонъ и его раболѣпые союзники пе сомнѣвались въ побѣдѣ, обрекали Россію на вѣрную погибель, дробили и дѣлили
ее въ мысляхъ, смотрѣли на походъ какъ на торжественное шествіе въ Петербурга и Москву.
И Наполеонъ смѣло двинулся къ берегамъ Нѣмана, изрекая громкую фразу: «Гибель суждена русскимъ, и они погибнуть!»
Военныя силы, которыми располагалъ Наполеонъ, были громадны. Великая армія состояла 1-го іюня 1812 года изъ
678.000 человѣкъ, изъ которыхъ—356.000 французовъ и 322.000 иностранцевъ; вмѣстѣ съ резервами численность ея простира
лась до 1.100.000 человѣкъ. Въ составь ея входили не только бельгійцы, голландцы, ганноверцы, граждане вольныхъ городовъ, пьемонтцы и румыны, соединенные тогда подъ общимъ названіемъ французовъ, но также итальянская и неаполитан
торомъ Александромъ увѣренность въ успѣхъ и неодолимость Россіи была для всѣхъ залогомъ, что за черными тучами, налегшими на небосклонъ нашего отечества, кроется ясный день.
Твердой рѣшимости Монарха отвѣчали богатырское войско и благочестивый народъ. Всѣ чины, отъ генерала до солдата,
всѣ роды войскъ соревновали другъ передъ другомъ въ подвигахъ мужества, въ перенесеніи трудовъ, безотвѣтномъ исполненіи обязанностей воинскихъ; всѣ одного хотѣли: спасенія и
славы Россіи. Жизнь была послѣднимъ условіемъ. Сердце каждаго билось священнымъ трепетомъ за государственную независимость. Война 1812-го года была въ полномъ смыслѣ войною народною, какъ назвалъ ее Кутузовъ Всѣ возрасты; всѣ сословія приняли въ ней самое пламенное участіе. Одни жертвовали своимъ достояніемъ, другіе—собственною жизнью, жизнью дѣтей; каждый былъ или хотѣлъ быть полезенъ, кто дѣломъ, кто совѣтомъ; каждый русскій былъ вкладчикомъ въ священномъ дѣлѣ; каждый дружно становился грудью противъ
врага или помысломъ переносился къ тому времени, когда будетъ его очередь стать въ ряды заіцитниковъ отечества.
Въ то время какъ подобныя чувства воодушевляли Россію, Наполеонъ и его раболѣпые союзники пе сомнѣвались въ побѣдѣ, обрекали Россію на вѣрную погибель, дробили и дѣлили
ее въ мысляхъ, смотрѣли на походъ какъ на торжественное шествіе въ Петербурга и Москву.
И Наполеонъ смѣло двинулся къ берегамъ Нѣмана, изрекая громкую фразу: «Гибель суждена русскимъ, и они погибнуть!»
Военныя силы, которыми располагалъ Наполеонъ, были громадны. Великая армія состояла 1-го іюня 1812 года изъ
678.000 человѣкъ, изъ которыхъ—356.000 французовъ и 322.000 иностранцевъ; вмѣстѣ съ резервами численность ея простира
лась до 1.100.000 человѣкъ. Въ составь ея входили не только бельгійцы, голландцы, ганноверцы, граждане вольныхъ городовъ, пьемонтцы и румыны, соединенные тогда подъ общимъ названіемъ французовъ, но также итальянская и неаполитан