☛
Въ майской книжкѣ «Старыхъ Годовъ» Л. и М. Рудницкіе обращаются къ Академіи Художествъ, исто
рическимъ, археологическимъ и т. д. обществамъ съ воззваніемъ о горячей защитѣ Марсова Поля, которое Городская Дума собирается превратить въ паркъ съ памятникомъ Императору Александру II. Что Марсову Полю грозитъ опасность исчезнуть, объ этомъ извѣстно уже около десяти лѣтъ. Это несомнѣнно и сей
часъ потому что, навѣрно, имѣется не мало желающихъ использовать громадное пространство въ самомъ центрѣ города. Вопросъ значитъ о томъ, нужно ли стараться сохранить Марсово Поле неприкосновеннымъ, какъ это сдѣлать и можно ли это сдѣлать?
При возможности измѣненій старины можно разсматривать вопросъ съ трехъ сторонъ: исторической, эсте
тической и археологической. Съ исторической точки зрѣнія должны быть объявлены неприкосновенными мѣ
ста, гдѣ разыгрались великія событія. На Марсовомъ Полѣ ничего подобнаго, не произошло и самое большее, это — воспоминаніе о томъ, кто пѣлъ: «люблю воинственную живость потѣшныхъ Марсовыхъ полей»...
Считать парады великими событіями нѣсколько странно.
Съ эстетической точки зрѣнія нужно добиваться сохраненія неприкосновенными тѣхъ кусковъ города, ко
торые являются въ своемъ цѣломъ художественными произведеніями. Таковы Дворцовая площадь, Театраль
ная улица и, въ былое время, (теперь, увы, безнадежно
испорченная) Михайловская площадь. Нужно также требовать , чтобы по сосѣдству съ прекрасными постройками не воздвигали уродливыхъ или безстильныхъ, какъ это случилось, когда передъ Александринкой воздвигли памятникъ Екатеринѣ II.
Можно ли, однако, считать Марсово Поле художественнымъ произведеніемъ? Отнюдь нѣтъ. Размѣры его совершенно случайны, зданія около него расположены также совершенно случайно. Исторія происхожденія его такова. Великій Основатель Петербурга разбилъ на мѣстѣ нынѣшняго Лѣтняго Сада, Марсова ноля и на югъ до Инженерной улицы громадный садъ. Съ запада это мѣсто было ограничено каналомъ, проходив
шимъ отъ большого бассейна у Мраморнаго Дворца къ началу Екатерининскаго канала, причемъ собственно
Марсово Поле не было раздѣлано, но служило какъ бы звѣринцемъ. При пріемникахъ Петра мѣстность пре
терпѣла много измѣненій. Возникъ и исчезъ Лѣтній Дворецъ Растрелли, на мѣстѣ его былъ сооруженъ Ми
хайловскій замокъ. Изъ Лѣтняго сада исчезли фонта
ны, свинцовыя статуи Растрелли старшаго и гротъ, появилось Марсово поле, а западный каналъ былъ зарытъ.
Въ концѣ XѴIII и въ началѣ XIX в. дѣлаются попытки украсить Царицынъ Лугъ. На его южной сторонѣ ста
вятъ памятникъ Суворову, на сѣверной обелискъ Ру
мянцеву. Но эффектъ получился мизерный: памятники едва были замѣтны на громадной площади. И вотъ обелискъ перенесли на Васильевскій Островъ, а па
мятникъ Суворова на площадку между Мраморнымъ дворцомъ и домомъ Салтыкова.
Архитекторы лучшей эпохи сознали невозможность украшенія безотраднаго, сѣраго пространства. Говорить о какомъ нибудь соотношеніи между зданіями, окаймляю
щими площадь, по меньшей мѣрѣ странно. Мраморный Дворецъ выходитъ на нее службами, дома де-Рибаса и Салтыкова передѣланы. Нужно обладать очень хоро
шимъ зрѣніемъ, чтобы любоваться Стасовскими казар
мами изъ Лѣтняго сада, а чтобы разсмотрѣть ихъ
рельефы нужно пройти на средину поля, что, смотря по времени года, или непріятно изъ-за пыли и грязи, или невозможно благодаря снѣгу. Зеленыя или черныя ленты садовъ, окаймляющія поле съ юга и востока, конечно, прекрасны потому, что сады всегда прекрасны, зато за однимъ изъ нихъ выросли купола псевдо-русскаго храма, дисгармонирующіе со всѣмъ окружающимъ.
Разсматривать Марсово Поле и окружающія его зданія какъ художественное цѣлое — нельзя. Но самое ужас
ное то, что мы его рѣдко видимъ какъ поле. То на немъ заборы катка, какой то въ высшей степени безобразный кинематографъ, то велодромъ, и унылой лен
той тянется чрезъ него публика къ будкѣ обсерваторіи. Стройные ряды войскъ видны все рѣже и рѣже, да и
понятно, такъ какъ для современныхъ военныхъ силъ Марсово Поле очень мало.
Остается еще археологическая точка зрѣнія, создавшаяся въ силу досады на исчезновеніе слѣдовъ многого важнаго и потому требующая сохраненія всѣхъ даже
Къ вопросу о переустройствѣ Марсова Поля.
Въ майской книжкѣ «Старыхъ Годовъ» Л. и М. Рудницкіе обращаются къ Академіи Художествъ, исто
рическимъ, археологическимъ и т. д. обществамъ съ воззваніемъ о горячей защитѣ Марсова Поля, которое Городская Дума собирается превратить въ паркъ съ памятникомъ Императору Александру II. Что Марсову Полю грозитъ опасность исчезнуть, объ этомъ извѣстно уже около десяти лѣтъ. Это несомнѣнно и сей
часъ потому что, навѣрно, имѣется не мало желающихъ использовать громадное пространство въ самомъ центрѣ города. Вопросъ значитъ о томъ, нужно ли стараться сохранить Марсово Поле неприкосновеннымъ, какъ это сдѣлать и можно ли это сдѣлать?
При возможности измѣненій старины можно разсматривать вопросъ съ трехъ сторонъ: исторической, эсте
тической и археологической. Съ исторической точки зрѣнія должны быть объявлены неприкосновенными мѣ
ста, гдѣ разыгрались великія событія. На Марсовомъ Полѣ ничего подобнаго, не произошло и самое большее, это — воспоминаніе о томъ, кто пѣлъ: «люблю воинственную живость потѣшныхъ Марсовыхъ полей»...
Считать парады великими событіями нѣсколько странно.
Съ эстетической точки зрѣнія нужно добиваться сохраненія неприкосновенными тѣхъ кусковъ города, ко
торые являются въ своемъ цѣломъ художественными произведеніями. Таковы Дворцовая площадь, Театраль
ная улица и, въ былое время, (теперь, увы, безнадежно
испорченная) Михайловская площадь. Нужно также требовать , чтобы по сосѣдству съ прекрасными постройками не воздвигали уродливыхъ или безстильныхъ, какъ это случилось, когда передъ Александринкой воздвигли памятникъ Екатеринѣ II.
Можно ли, однако, считать Марсово Поле художественнымъ произведеніемъ? Отнюдь нѣтъ. Размѣры его совершенно случайны, зданія около него расположены также совершенно случайно. Исторія происхожденія его такова. Великій Основатель Петербурга разбилъ на мѣстѣ нынѣшняго Лѣтняго Сада, Марсова ноля и на югъ до Инженерной улицы громадный садъ. Съ запада это мѣсто было ограничено каналомъ, проходив
шимъ отъ большого бассейна у Мраморнаго Дворца къ началу Екатерининскаго канала, причемъ собственно
Марсово Поле не было раздѣлано, но служило какъ бы звѣринцемъ. При пріемникахъ Петра мѣстность пре
терпѣла много измѣненій. Возникъ и исчезъ Лѣтній Дворецъ Растрелли, на мѣстѣ его былъ сооруженъ Ми
хайловскій замокъ. Изъ Лѣтняго сада исчезли фонта
ны, свинцовыя статуи Растрелли старшаго и гротъ, появилось Марсово поле, а западный каналъ былъ зарытъ.
Въ концѣ XѴIII и въ началѣ XIX в. дѣлаются попытки украсить Царицынъ Лугъ. На его южной сторонѣ ста
вятъ памятникъ Суворову, на сѣверной обелискъ Ру
мянцеву. Но эффектъ получился мизерный: памятники едва были замѣтны на громадной площади. И вотъ обелискъ перенесли на Васильевскій Островъ, а па
мятникъ Суворова на площадку между Мраморнымъ дворцомъ и домомъ Салтыкова.
Архитекторы лучшей эпохи сознали невозможность украшенія безотраднаго, сѣраго пространства. Говорить о какомъ нибудь соотношеніи между зданіями, окаймляю
щими площадь, по меньшей мѣрѣ странно. Мраморный Дворецъ выходитъ на нее службами, дома де-Рибаса и Салтыкова передѣланы. Нужно обладать очень хоро
шимъ зрѣніемъ, чтобы любоваться Стасовскими казар
мами изъ Лѣтняго сада, а чтобы разсмотрѣть ихъ
рельефы нужно пройти на средину поля, что, смотря по времени года, или непріятно изъ-за пыли и грязи, или невозможно благодаря снѣгу. Зеленыя или черныя ленты садовъ, окаймляющія поле съ юга и востока, конечно, прекрасны потому, что сады всегда прекрасны, зато за однимъ изъ нихъ выросли купола псевдо-русскаго храма, дисгармонирующіе со всѣмъ окружающимъ.
Разсматривать Марсово Поле и окружающія его зданія какъ художественное цѣлое — нельзя. Но самое ужас
ное то, что мы его рѣдко видимъ какъ поле. То на немъ заборы катка, какой то въ высшей степени безобразный кинематографъ, то велодромъ, и унылой лен
той тянется чрезъ него публика къ будкѣ обсерваторіи. Стройные ряды войскъ видны все рѣже и рѣже, да и
понятно, такъ какъ для современныхъ военныхъ силъ Марсово Поле очень мало.
Остается еще археологическая точка зрѣнія, создавшаяся въ силу досады на исчезновеніе слѣдовъ многого важнаго и потому требующая сохраненія всѣхъ даже