☛
Сто лѣтъ минуло,
какъ Грузія не знаетъ ни набѣговъ, ни оскверненія святынь. Кажется,
времени достаточно для того, чтобы обратиться къ своему историческому прошлому, тѣмъ болѣе, что напоминаніе о немъ повсюду у насъ на глазахъ: развалины крѣпостей, хра
мовъ, памятниковъ и проч. Среди этой массы свидѣтелей «былыхъ временъ» есть частями удѣлѣвшіе, почти въ своемъ первоначальномъ, нетронутомъ видѣ. Это — монастыри.
Въ нихъ-то и можно встрѣтить всѣ тѣ сокровища, о которыхъ я хочу болѣе подробно говорить ниже. Те
перь же Грузія какъ бы совсѣмъ забываетъ о своей родной старинѣ, которая такъ геройски и стойко отстаи
валась и сохранялась предками отъ напора враговъ,
со всѣхъ сторонъ нападавшихъ на нее; подъ часъ она еще сама способствуетъ немалому разрушенію своихъ па
мятниковъ, полнымъ къ нимъ равнодушіемъ. Было время, когда духовенство играло въ ней первенствующую роль,
вносило просвѣщеніе и во время войнъ умѣло защищать свои храмы и вѣру. Но и оно позабыло свои святыни, какъ-бы махнуло на нихъ рукой. Все то, что было ранѣе сохранено предками отъ «рукъ вражескихъ», пропа
даетъ безслѣдно и даже уже пропало отъ времени, отъ сырости, отъ нерадѣнія, отъ невѣжества. За примѣромъ не далеко ходить: знаменитый Мцхетскій храмъ, дважды разрушенный и снова возстановленный въ первоначаль
номъ видѣ, уже много столѣтій тому назадъ, въ нашъ просвѣщенный XX вѣкъ совершенно замазанъ внутри; многіе еще помнятъ его удивительныя фрески, попор
ченныя лишь тѣмъ, что у нѣкоторыхъ изображеній святыхъ, во время послѣдняго погрома Тифлиса въ 1795 г., были выколоты глаза. А теперь цѣла всего лишь одна «династическая» фреска, изображающая «жену царя Миріана съ дочерью»; остальное все, усер
[*)] Копіи А. П. Эйсснера — акварели съ церковныхъ и династическихъ фресокъ и орнаментовъ — собственность Музея Имп. Александра III въ С.-Петербургѣ.
діемъ мѣстнаго духовенства, погребено подъ грязно-бѣлой окраской.
Когда все это уже сдѣлано, когда деньги уже потрачены на внутреннее яко-бы благолѣпіе, вспомнили о реставраціи этого памятникъ, одного изъ древнѣйшихъ христіанскихъ, и теперь идетъ повсемѣстный въ Россіи сборъ на его поддержаніе въ должномъ историческомъ видѣ.
А такихъ памятниковъ не одинъ: ими изобилуетъ не только коренная Грузія (Кахетія и Карталинія), но и Имеретія, Мингрелія, Гурія, Сванетія, Абхазія, да и все пространство древняго Лазистана. Въ названныхъ
мѣстностяхъ они исчезаютъ несравненно быстрѣе отъ сырого климата; фрески какъ-бы таютъ, осыпаются или прорастаютъ ярко-зеленою плѣсенью, съѣдающей краску (какъ, напр., въ Мартвили, въ Мингреліи).
Теперь, когда поняли у насъ значеніе старины, когда повсемѣстно возникаютъ археологическія общества, запрещающія дотрагиваться до памятниковъ древ
ности, все-же расхищаемыхъ по камешкамъ, — помянутыя общества какъ-бы совершенно забыли, или вовсе не знаютъ о существованіи такихъ сокровищъ, какъ жи
вопись по стѣнамъ, несравненно болѣе подверженная и всякимъ вліяніямъ атмосферы, и заботамъ мѣстнаго духовнаго начальства.
Мнѣ кажется, что «династическія» фрески, которыми особенно изобилуютъ Мингрелія и Гурія, не лишены исторической важности и большого этнографическаго интереса; по нимъ можно наглядно прослѣдить исторію костюма и вліяніе на него всевозможныхъ эпохъ, а это — столь необходимый матеріалъ для художниковъживописцевъ, въ рѣдкихъ случаяхъ хорошо изучившихъ и знающихъ свои національные историческіе костюмы.
Матеріалъ этотъ частью собранъ мною[*)], остальное гибнетъ безвозвратно. Въ своихъ многолѣтнихъ поѣзд
кахъ по монастырямъ я не нашелъ и половины того, что мною было видано ранѣе и скопировано.
Правда, работа собиранія копій представляетъ не
малыя трудности — и матеріальныя, и физическія.
Забытыя сокровища Закавказья.
Сто лѣтъ минуло,
какъ Грузія не знаетъ ни набѣговъ, ни оскверненія святынь. Кажется,
времени достаточно для того, чтобы обратиться къ своему историческому прошлому, тѣмъ болѣе, что напоминаніе о немъ повсюду у насъ на глазахъ: развалины крѣпостей, хра
мовъ, памятниковъ и проч. Среди этой массы свидѣтелей «былыхъ временъ» есть частями удѣлѣвшіе, почти въ своемъ первоначальномъ, нетронутомъ видѣ. Это — монастыри.
Въ нихъ-то и можно встрѣтить всѣ тѣ сокровища, о которыхъ я хочу болѣе подробно говорить ниже. Те
перь же Грузія какъ бы совсѣмъ забываетъ о своей родной старинѣ, которая такъ геройски и стойко отстаи
валась и сохранялась предками отъ напора враговъ,
со всѣхъ сторонъ нападавшихъ на нее; подъ часъ она еще сама способствуетъ немалому разрушенію своихъ па
мятниковъ, полнымъ къ нимъ равнодушіемъ. Было время, когда духовенство играло въ ней первенствующую роль,
вносило просвѣщеніе и во время войнъ умѣло защищать свои храмы и вѣру. Но и оно позабыло свои святыни, какъ-бы махнуло на нихъ рукой. Все то, что было ранѣе сохранено предками отъ «рукъ вражескихъ», пропа
даетъ безслѣдно и даже уже пропало отъ времени, отъ сырости, отъ нерадѣнія, отъ невѣжества. За примѣромъ не далеко ходить: знаменитый Мцхетскій храмъ, дважды разрушенный и снова возстановленный въ первоначаль
номъ видѣ, уже много столѣтій тому назадъ, въ нашъ просвѣщенный XX вѣкъ совершенно замазанъ внутри; многіе еще помнятъ его удивительныя фрески, попор
ченныя лишь тѣмъ, что у нѣкоторыхъ изображеній святыхъ, во время послѣдняго погрома Тифлиса въ 1795 г., были выколоты глаза. А теперь цѣла всего лишь одна «династическая» фреска, изображающая «жену царя Миріана съ дочерью»; остальное все, усер
[*)] Копіи А. П. Эйсснера — акварели съ церковныхъ и династическихъ фресокъ и орнаментовъ — собственность Музея Имп. Александра III въ С.-Петербургѣ.
діемъ мѣстнаго духовенства, погребено подъ грязно-бѣлой окраской.
Когда все это уже сдѣлано, когда деньги уже потрачены на внутреннее яко-бы благолѣпіе, вспомнили о реставраціи этого памятникъ, одного изъ древнѣйшихъ христіанскихъ, и теперь идетъ повсемѣстный въ Россіи сборъ на его поддержаніе въ должномъ историческомъ видѣ.
А такихъ памятниковъ не одинъ: ими изобилуетъ не только коренная Грузія (Кахетія и Карталинія), но и Имеретія, Мингрелія, Гурія, Сванетія, Абхазія, да и все пространство древняго Лазистана. Въ названныхъ
мѣстностяхъ они исчезаютъ несравненно быстрѣе отъ сырого климата; фрески какъ-бы таютъ, осыпаются или прорастаютъ ярко-зеленою плѣсенью, съѣдающей краску (какъ, напр., въ Мартвили, въ Мингреліи).
Теперь, когда поняли у насъ значеніе старины, когда повсемѣстно возникаютъ археологическія общества, запрещающія дотрагиваться до памятниковъ древ
ности, все-же расхищаемыхъ по камешкамъ, — помянутыя общества какъ-бы совершенно забыли, или вовсе не знаютъ о существованіи такихъ сокровищъ, какъ жи
вопись по стѣнамъ, несравненно болѣе подверженная и всякимъ вліяніямъ атмосферы, и заботамъ мѣстнаго духовнаго начальства.
Мнѣ кажется, что «династическія» фрески, которыми особенно изобилуютъ Мингрелія и Гурія, не лишены исторической важности и большого этнографическаго интереса; по нимъ можно наглядно прослѣдить исторію костюма и вліяніе на него всевозможныхъ эпохъ, а это — столь необходимый матеріалъ для художниковъживописцевъ, въ рѣдкихъ случаяхъ хорошо изучившихъ и знающихъ свои національные историческіе костюмы.
Матеріалъ этотъ частью собранъ мною[*)], остальное гибнетъ безвозвратно. Въ своихъ многолѣтнихъ поѣзд
кахъ по монастырямъ я не нашелъ и половины того, что мною было видано ранѣе и скопировано.
Правда, работа собиранія копій представляетъ не
малыя трудности — и матеріальныя, и физическія.