Пo поводу книги И. Грабаря „Исторія русскаго Искусства“.

(Окончаніе).
Очень большая заслуга г. Грабаря, что онъ выдвинулъ должнымъ образомъ псковское строительство, ука
завъ на его независимость отъ Новгорода въ развитіи сравнительно низкаго, уютнаго типа церкви. Жаль только,
что рядомъ поставлены грузныя церкви XII и XIII вѣковъ (Мирожская и Іоанновскаго монастыря) и болѣе легкія XV вѣка (Василія Великаго «съ горки», Николая Чу
дотворца «съ усохи», св. Сергія «съ залужья и т. д.); вѣдь это, въ сущности, два совершенно различныхъ типа. И опять таки, сопоставляя детали (узорныя дорожки), приходится эпизодически упоминать о московскихъ постройкахъ XII вѣка.
Въ главѣ XI — звоницы и крыльца — нѣсколько странно поражаетъ описаніе колоколенъ. Звоница есть деталь церкви, такая же, какъ, напр., крыльцо или куполъ или палатная башня; колокольня — самостоятельное сооруженіе. Кромѣ того, что и на той, и на другой ви
сятъ колокола, между ними нѣтъ ничего общаго. Было
бы правильнѣе считать, что колокольни не свойственны новгородско-псковской архитектурѣ; недаромъ новгородцы соорудили въ Дѣтинцѣ грандіозную звоницу. Ко
локольни развились, вѣроятно, въ средней, можетъ быть, въ степной Россіи, изъ набатныхъ башенъ, и новгород
скія постройки лишь повторяютъ московскія формы. Да и по времени всѣ онѣ, кромѣ «часозвона», относятся къ XVI — XVII вѣкамъ, когда самостоятельное творче
ство въ Новгородѣ и Псковѣ заглохло. И странно, не описавъ Знаменскаго новгородскаго собора, описывать его колокольню (1682 года).
Глава, посвященная крѣпостной и гражданской архитектурѣ, очень интересная, страдаеть, однако, тѣмъ же
недостаткомъ. Въ ней сопоставлены стѣны новгородскаго и псковского кремлей (XIII — XIV вѣковъ) съ сохра
нившимися частными домами псковичей (XVII в.); не мѣшало бы ихъ раздѣлить, да и отнести вторыя къ бо
лѣе поздней эпохѣ. Въ XVII и началѣ XVIII вѣка строили каменные дома не только во Псковѣ, но и въ Москвѣ, Ярославлѣ, Калугѣ; типы были, если и не общіе, то частью сходные, сопоставленіе ихъ могло бы разъ
яснить много недоумѣній. Вообще разбивка исторіи на обзоры отдѣльныхъ отраслей искусства въ отдѣльныхъ мѣстностяхъ сильно уменьшаетъ историчность книги, и часто приходится смотрѣть на нее, какъ на превосход
ный альбомъ иллюстрацій съ небольшимъ объяснительнымъ текстомъ.
Глава XIII — храмы Владимира и Суздаля — начинается снимкомъ и описаніемъ интересной церкви въ
Кидекшѣ. Къ сожалѣнію, описанію этой церкви довольно курьезно предпослано длинное описаніе искаженій; между тѣмъ, она дѣйствительно важна для исторіи, какъ простѣйшій изъ образцовъ владимирской архитектуры. Да
лѣе является вопросъ, что считать характернымъ для владимирскихъ храмовъ: «пропорціи» или «прилѣпы». Если пропорціи, то отъ «Кидекши» слѣдуетъ перейти къ церкви на Нерли, къ Успенскому собору до его обстройки и къ Дмитріевскому собору, затѣмъ къ отраженіямъ типа: Звенигородскому собору, Успенскому — послѣ прибавки боковыхъ куполовъ, къ московскимъ соборамъ и новгород
ской церкви Бориса и Глѣба. Церкви Переяславля и Гергіевскій соборъ Юрьева-Польскаго нужно считать подчиненными другой строительной идеѣ, имѣвшей особенное развитіе въ Псковѣ и Новгородѣ.
Колонки и прилѣпы — только декоративное украшеніе и не играютъ конструктивной роли. О происхожденіи ихъ авторъ не сообщаетъ догадокъ, хотя раньше и указывалось (въ главѣ III) на происхожденіе ихъ изъ Чер
нигова, гдѣ была найдена одна романская капитель.
Въ Черниговъ ходилъ В. К. Юрій Долгоруковъ какъ разъ въ 1152 г. — передъ заложеніемъ первыхъ церквей въ суздальской области. Однако, въ самомъ Черниговѣ кромѣ одной капители ничего не найдено, и образцы были даны, вѣроятно, гораздо болѣе отдаленными стра
нами — можетъ быть Рейномъ, а можетъ быть и Италіей. А вѣрнѣе всего, иностранные мастера сообщили лишь идею украшенія стѣнъ скульптурою, а русскіе мастера использовали ее; это были такіе же простецкіе мастера, какъ тѣ, что впослѣдствіи вырѣзали формы для пряниковъ печатныхъ.
Въ половинѣ XVI в. руководящая роль въ зодчествѣ переходитъ къ Москвѣ, гдѣ и сливаются элементы владимирскаго и новгородско-псковского зодчества
Къ первымъ такимъ постройкамъ относятся кремлевскіе соборы, скажемъ точнѣе — Успенскій и Благо
вѣщенскій. Соотношенія между ними и владимирскими соборами отрицать немыслимо, и важность того, что Фіоравенти не примѣнилъ ни одной изъ формъ итальянскихъ церквей — неоспорима. Успенскій соборъ,