недоумѣніе производятъ и другіе проекты Фомина. Однако, эти кажущіеся недостатки могутъ оказаться громадными достоинствами въ области декоративнаго ис
кусства. Всѣ проекты Фомина производятъ чрезвычайно фантастичное впечатлѣніе, всѣ они нѣсколько сказочны, а эти качества соотвѣтствуютъ театрально декораціон
нымъ задачамъ. Можно думать, что Фоминъ могъ бы оказаться превосходнымъ театральнымъ декораторомъ, и въ такомъ случаѣ онъ имѣетъ передъ современными декораторами-художниками преимущество въ томъ, что свободно владѣетъ строительными формами. Будетъ жаль, если этотъ исключительный талантъ останется безъ примѣненія, и на сценѣ не появится фантастическихъ колоннадъ, которыхъ не было видно почти въ теченіе сто
лѣтія. Фоминъ также и первоклассный офортистъ; въ этомъ направленіи ему и необходимо работать.
Примѣненіе «петровскаго» стиля кажется вообще непонятнымъ, но недавній юбилей Петербурга сдѣлалъ этотъ стиль моднымъ. Къ счастью, Л. А. Ильинъ, изучавшій его въ Голландіи, примѣнилъ удачно—не петровскій, конечно, а своеобразный голландскій стиль къ
проекту больницы Петра I, безусловно красивому и по расположенію зданій, и по формамъ ихъ. Очень пріятно видѣть, что обдумана и декоративная сторона постройки. Красивъ парадный дворъ, и безусловно удаченъ проектъ памятника Петру I (Шервудъ и Ильинъ). Будетъ жаль, если все это останется лишь на бумагѣ. На выставкѣ по непонятнымъ причинамъ проектъ монумента былъ замѣненъ копіей фальконетовскаго памятника; повидимому, городская управа нашла, что екатерининскій классицизмъ соотвѣтствуетъ петровской эпохѣ. Не случи
лось бы того же и на реальной постройкѣ: и безъ того въ Петербургѣ за послѣднее время появилось много плохихъ копій и еще болѣе плохихъ монументовъ Петра.
Что касается до новаго стиля — спокойнаго и раціональнаго, отличающагося, по возможности, полнымъ от
сутствіемъ декоративныхъ украшеній, то примѣровъ по
добнаго стиля достаточно — въ Дармштадтѣ (Ольбрихъ), въ Берлинѣ (Гесснеръ), въ Гамбургѣ (Мутезіусъ) и въ Лондонѣ (Н. Шау). У насъ они тоже имѣются, но рѣдко достаточно просты и красивы по пропорціямъ. Причины понятны: высшая школа не учитъ художе
ственной сущности зодчества, а работы слишкомъ мало для того, чтобы самому мастеру добиться хотя бы от
носительнаго совершенства. Постройки Шехтеля, Мунца, Лидваля и другихъ иногда очень удачны, внутреннее убранство ихъ также бываетъ весьма пріятно; остается только подождать нѣсколько времени, чтобы на большемъ числѣ примѣровъ можно было разработать поставленныя задачи. Что касается русскаго стиля на выставкѣ, то было чрезвычайно пріятно почти полное отсутствіе «пѣту
шинаго» стиля. Были за то попытки возрожденія и поганкиныхъ палатъ, и московскаго кремля. Соглашаясь, что работы В. А. Покровскаго несомнѣнно красивы, остаемся въ недоумѣніи: для чего сооружать ихъ въ
Петербургѣ или въ Царскомъ? Какой смыслъ имѣютъ эти башни съ бойницами эпохи ампиръ? Примѣнять въ наше время стиль, особенности коего обусловлены техническимъ несовершенствомъ строителей, едва ли раціо
нально. Конечно, этотъ стиль декоративенъ, и въ деревнѣ онъ можетъ быть вполнѣ у мѣста. В. Курбатовъ.
надъ аркой у него много грузнѣе, чѣмъ у Жилярди; получилось нѣчто совершенно новое: величія послѣ
наполеоновской эпохи уже нѣтъ, — за то появились необыкновенныя эффектность и торжественность, подо
бающія выставочному павильону. Уже теперь можно видѣть, что стиль ампиръ, созданный въ совершенно иную по настроенію эпоху, стоитъ въ противорѣчіи съ современными вкусами и потребностями, и для постоянныхъ сооруженій непригоденъ.
О возвращеніи къ готическому стилю, по крайней мѣрѣ въ камнѣ, въ наше время думать, казалось бы, нечего. Но ничего нѣтъ невѣроятнаго въ возможности примѣнить его для грандіозныхъ желѣзныхъ сооруженій; вполнѣ возможенъ выносъ пятъ желѣзныхъ арокъ за деко
ративныя стѣны зданія, равно какъ и полученіе громадныхъ оконныхъ отверстій. Именно эти принципы и были примѣнены А. Месселемъ при сооруженіи магазина Вертгейма.
Дѣйствительно примѣнимыми въ наше время остаются стили ренессанса и барокко. Но эти стили не могутъ быть точно характеризованы и представляютъ почти безграничное разнообразіе возможностей. Опять таки дѣло сводится не къ стилю, а къ талантливости или бездарности мастера и къ большей или меньшей степени его культурности.
Примѣненіе палладіанскаго стиля за послѣдне время стало особенно моднымъ, и успѣхъ его зависитъ не только отъ талантливости авторовъ, воспользовавшихся классическими формами, но и отъ того, что эти формы сами по себѣ совершенны. Среди произведеній этого стиля особенно пріятно отмѣтить павильонъ для римской вы
ставки В. Щуко. Нельзя не видѣть сходства въ общемъ планѣ постройки съ планомъ холодной бани Камерона, но и отличія весьма значительны; мало того, многія детали кажутся самостоятельными. Вообще среди выста
вочныхъ павильоновъ послѣдняго времени — припоминая не только русскія, но и заграничныя выставки,—трудно
вспомнить что либо столь простое по идеѣ и въ то же время столь декоративное. Особенно красивы эллипсо
идальная ротонда-порталъ и спокойная гладь стѣнъ. Вообще въ лицѣ В. Щуко вырабатывается крупная ху
дожественная величина — тѣмъ болѣе, что онъ одновременно прекрасный скульпторъ и отличный живописецъ какъ это было видно по отдѣлкѣ Café de France.
Работы Жолтовскаго гораздо придуманнѣе. Конечно, онѣ красивы, но не такъ, какъ образцы ихъ, и въ нихъ всетаки больше декораціи, чѣмъ зодчества.
Работы И. А. Фомина отличаются большимъ разнообразіемъ стилей; онъ примѣняетъ и неоклассицизмъ, и поздній ампиръ, и даже петровскій стиль, и поздній, нѣсколько провинціальный Louis XVI; немудрено, что ни одинъ изъ нихъ ему не удается довести до конца. Конкурсный проектъ курзала былъ весьма одобряемъ критикой, однако съ этимъ нельзя вполнѣ согласиться. Декоративно онъ былъ весьма красивъ, но архитектурно мало обоснованъ. Трудно было понять, зачѣмъ боковые павильоны отнесены такъ далеко отъ главнаго зданія. Чрезвычайно красивые офорты, изображавшіе детали постройки, мало выясняютъ недоумѣніе, а часто произво
дятъ даже совершенно непонятное впечатлѣніе. Какимъ образомъ сравнительно тонкія арки выдержатъ тяжелую колоннаду? Какъ страшно проходить по узкой дорожкѣ на берегу главнаго пруда въ паркѣ курзала! Такое же
кусства. Всѣ проекты Фомина производятъ чрезвычайно фантастичное впечатлѣніе, всѣ они нѣсколько сказочны, а эти качества соотвѣтствуютъ театрально декораціон
нымъ задачамъ. Можно думать, что Фоминъ могъ бы оказаться превосходнымъ театральнымъ декораторомъ, и въ такомъ случаѣ онъ имѣетъ передъ современными декораторами-художниками преимущество въ томъ, что свободно владѣетъ строительными формами. Будетъ жаль, если этотъ исключительный талантъ останется безъ примѣненія, и на сценѣ не появится фантастическихъ колоннадъ, которыхъ не было видно почти въ теченіе сто
лѣтія. Фоминъ также и первоклассный офортистъ; въ этомъ направленіи ему и необходимо работать.
Примѣненіе «петровскаго» стиля кажется вообще непонятнымъ, но недавній юбилей Петербурга сдѣлалъ этотъ стиль моднымъ. Къ счастью, Л. А. Ильинъ, изучавшій его въ Голландіи, примѣнилъ удачно—не петровскій, конечно, а своеобразный голландскій стиль къ
проекту больницы Петра I, безусловно красивому и по расположенію зданій, и по формамъ ихъ. Очень пріятно видѣть, что обдумана и декоративная сторона постройки. Красивъ парадный дворъ, и безусловно удаченъ проектъ памятника Петру I (Шервудъ и Ильинъ). Будетъ жаль, если все это останется лишь на бумагѣ. На выставкѣ по непонятнымъ причинамъ проектъ монумента былъ замѣненъ копіей фальконетовскаго памятника; повидимому, городская управа нашла, что екатерининскій классицизмъ соотвѣтствуетъ петровской эпохѣ. Не случи
лось бы того же и на реальной постройкѣ: и безъ того въ Петербургѣ за послѣднее время появилось много плохихъ копій и еще болѣе плохихъ монументовъ Петра.
Что касается до новаго стиля — спокойнаго и раціональнаго, отличающагося, по возможности, полнымъ от
сутствіемъ декоративныхъ украшеній, то примѣровъ по
добнаго стиля достаточно — въ Дармштадтѣ (Ольбрихъ), въ Берлинѣ (Гесснеръ), въ Гамбургѣ (Мутезіусъ) и въ Лондонѣ (Н. Шау). У насъ они тоже имѣются, но рѣдко достаточно просты и красивы по пропорціямъ. Причины понятны: высшая школа не учитъ художе
ственной сущности зодчества, а работы слишкомъ мало для того, чтобы самому мастеру добиться хотя бы от
носительнаго совершенства. Постройки Шехтеля, Мунца, Лидваля и другихъ иногда очень удачны, внутреннее убранство ихъ также бываетъ весьма пріятно; остается только подождать нѣсколько времени, чтобы на большемъ числѣ примѣровъ можно было разработать поставленныя задачи. Что касается русскаго стиля на выставкѣ, то было чрезвычайно пріятно почти полное отсутствіе «пѣту
шинаго» стиля. Были за то попытки возрожденія и поганкиныхъ палатъ, и московскаго кремля. Соглашаясь, что работы В. А. Покровскаго несомнѣнно красивы, остаемся въ недоумѣніи: для чего сооружать ихъ въ
Петербургѣ или въ Царскомъ? Какой смыслъ имѣютъ эти башни съ бойницами эпохи ампиръ? Примѣнять въ наше время стиль, особенности коего обусловлены техническимъ несовершенствомъ строителей, едва ли раціо
нально. Конечно, этотъ стиль декоративенъ, и въ деревнѣ онъ можетъ быть вполнѣ у мѣста. В. Курбатовъ.
(Окончаніе слѣдуетъ).
надъ аркой у него много грузнѣе, чѣмъ у Жилярди; получилось нѣчто совершенно новое: величія послѣ
наполеоновской эпохи уже нѣтъ, — за то появились необыкновенныя эффектность и торжественность, подо
бающія выставочному павильону. Уже теперь можно видѣть, что стиль ампиръ, созданный въ совершенно иную по настроенію эпоху, стоитъ въ противорѣчіи съ современными вкусами и потребностями, и для постоянныхъ сооруженій непригоденъ.
О возвращеніи къ готическому стилю, по крайней мѣрѣ въ камнѣ, въ наше время думать, казалось бы, нечего. Но ничего нѣтъ невѣроятнаго въ возможности примѣнить его для грандіозныхъ желѣзныхъ сооруженій; вполнѣ возможенъ выносъ пятъ желѣзныхъ арокъ за деко
ративныя стѣны зданія, равно какъ и полученіе громадныхъ оконныхъ отверстій. Именно эти принципы и были примѣнены А. Месселемъ при сооруженіи магазина Вертгейма.
Дѣйствительно примѣнимыми въ наше время остаются стили ренессанса и барокко. Но эти стили не могутъ быть точно характеризованы и представляютъ почти безграничное разнообразіе возможностей. Опять таки дѣло сводится не къ стилю, а къ талантливости или бездарности мастера и къ большей или меньшей степени его культурности.
Примѣненіе палладіанскаго стиля за послѣдне время стало особенно моднымъ, и успѣхъ его зависитъ не только отъ талантливости авторовъ, воспользовавшихся классическими формами, но и отъ того, что эти формы сами по себѣ совершенны. Среди произведеній этого стиля особенно пріятно отмѣтить павильонъ для римской вы
ставки В. Щуко. Нельзя не видѣть сходства въ общемъ планѣ постройки съ планомъ холодной бани Камерона, но и отличія весьма значительны; мало того, многія детали кажутся самостоятельными. Вообще среди выста
вочныхъ павильоновъ послѣдняго времени — припоминая не только русскія, но и заграничныя выставки,—трудно
вспомнить что либо столь простое по идеѣ и въ то же время столь декоративное. Особенно красивы эллипсо
идальная ротонда-порталъ и спокойная гладь стѣнъ. Вообще въ лицѣ В. Щуко вырабатывается крупная ху
дожественная величина — тѣмъ болѣе, что онъ одновременно прекрасный скульпторъ и отличный живописецъ какъ это было видно по отдѣлкѣ Café de France.
Работы Жолтовскаго гораздо придуманнѣе. Конечно, онѣ красивы, но не такъ, какъ образцы ихъ, и въ нихъ всетаки больше декораціи, чѣмъ зодчества.
Работы И. А. Фомина отличаются большимъ разнообразіемъ стилей; онъ примѣняетъ и неоклассицизмъ, и поздній ампиръ, и даже петровскій стиль, и поздній, нѣсколько провинціальный Louis XVI; немудрено, что ни одинъ изъ нихъ ему не удается довести до конца. Конкурсный проектъ курзала былъ весьма одобряемъ критикой, однако съ этимъ нельзя вполнѣ согласиться. Декоративно онъ былъ весьма красивъ, но архитектурно мало обоснованъ. Трудно было понять, зачѣмъ боковые павильоны отнесены такъ далеко отъ главнаго зданія. Чрезвычайно красивые офорты, изображавшіе детали постройки, мало выясняютъ недоумѣніе, а часто произво
дятъ даже совершенно непонятное впечатлѣніе. Какимъ образомъ сравнительно тонкія арки выдержатъ тяжелую колоннаду? Какъ страшно проходить по узкой дорожкѣ на берегу главнаго пруда въ паркѣ курзала! Такое же