щей, такъ и положительнымъ законодательствомъ. Въ отношеніи ограниченій перваго рода, само собою ясно,
что собственникъ и безъ предписаній закона лишенъ возможности располагать имуществомъ вопреки его природнымъ свойствамъ.
Что же касается ограниченій, устанавливаемыхъ закономъ, то они весьма разнообразны и зависятъ отъ условій мѣста и времени. Эти ограниченія стѣсняютъ собственника въ правѣ владѣнія и пользованія вещью и въ правѣ распоряженія ею. Такъ называемыя закон
ный ограниченія права собственности, когда касаются
имуществъ недвижимыхъ, распадаются на два разряда:
1) ограниченія, направленныя ближайшимъ образомъ къ защитѣ интересовъ лицъ, поставленныхъ въ опредѣленныя условія; большинство ограниченій этого рода касается отношеній сосѣдства и, такимъ образомъ, не выходитъ изъ предѣловъ интересовъ частныхъ, и
2) ограниченія, установленныя въ интересахъ всѣхъ и каждаго, т. е. интересовъ публичныхъ.
Каждый изъ этихъ видовъ ограниченія составляетъ предметъ особаго отдѣла пауки права. Отдѣлъ права гра
жданскаго. или вѣрнѣе — частнаго (jus civile, jus privatum), которому въ нашей системѣ положительнаго закона
отвѣчаетъ сводъ законовъ) гражданскихъ (т. X), изучаетъ первую группу ограниченій; тогда какъ едва за
рождающійся отдѣлъ права строительнаго, являющійся однимъ изъ развѣтвленій обширнаго отдѣла права го
сударственнаго, или публичнаго (jus publicum), и отражающій свои начала въ положительномъ законѣ, извѣ
стномъ подъ именемъ устава строительнаго (т. ХӀӀ). —долженъ бы касаться единственно ограниченій второго рода.
Такимъ образомъ, мы видимъ, что въ разныхъ отдѣлахъ науки права, какъ и въ разныхъ отдѣлахъ положительнаго закона, разсматривается одинъ и тотъ же предметъ — недвижимость.
Тѣмъ не менѣе пріемы и цѣли разсмотрѣнія въ обоихъ случаяхъ глубоко различны, ибо совершенно различны точки зрѣнія. При всемъ томъ нельзя не замѣтить, что но существу между указанными отраслями права наблю
дается тѣснѣйшая связь, почему обѣ онѣ должны быть изучаемы въ нѣкоторой зависимости другъ отъ друга. Это и понятно: самое дѣленіе законныхъ ограниченій на двѣ группы носитъ условный характеръ. Государственная жизнь такъ сложна, интересы отдѣльныхъ лицъ и
всего общественнаго союза такъ тѣсно переплетаются между собою, что почти невозможно строго отличить въ правѣ элементъ частный отъ элемента, публичнаго (omne jus hominum causa constitum est).
Мало того, и по сіе время нѣтъ согласія во взглядахъ юристовъ относительно основаній указаннаго различія въ характерѣ ограниченій, и ни одна теорія не даетъ по этому поводу удовлетворительнаго объясненія.
Однако, съ точки зрѣнія исторической отрицать различіе невозможно. Въ самомъ дѣлѣ. Интересы частные, приходящіе въ постоянное столкновеніе, требовали правовой защиты уже при самомъ зарожденіи обществен
ныхъ союзовъ. Государство вмѣшивается въ частныя отношенія съ цѣлью водворенія спокойствія между людьми. Въ отношеніяхъ сосѣдства одно право собственности стоитъ противъ другого. Jus utendi одного соб
ственника противопоставляется jus prohibendi другого. И если одинъ собственникъ, въ границахъ своего вла
дѣнія, совершаетъ дѣйствія, которыя влекутъ за собою убыточныя или вредныя послѣдствія для сосѣда, то послѣдній, какъ собственникъ, имѣетъ право отражать та
кого рода воздѣйствіе на свою недвижимость. Положеніе еще болѣе запутывается въ виду того, что и jus utendi этого второго собственника противопоставляется jus
prohibendi перваго. Оба права сталкиваются и взаимно сжимаются сами собою. Для права, какъ для порядка житейскихъ отношеній, возникаетъ задача поставить то и другое право собственности въ такія границы, чтобы для каждаго изъ сосѣдей было возможно спокойное пользованіе его недвижимостью. Другой цѣли и не существу
етъ. Отсюда — преимущественное развитіе и научное обоснованіе положеній гражданскаго права, а затѣмъ— и первенствующее, если не исключительное, значеніе его въ народномъ сознаніи.
Значительно позже, только на сравнительно высокихъ ступеняхъ культурнаго развитія, возникло представле
ніе о благѣ общественномъ, и лишь постепенно оно стало признаваться фундаментомъ всякаго союза. Общее благо по природѣ своей требуетъ жертвъ и уступокъ со стороны интересовъ частныхъ и не можетъ мириться съ допуще
ніемъ безусловнаго господства лица надъ вещью. Право
собственности, съ точки зрѣнія блага общаго, можетъ осуществляться во всей полнотѣ только въ примѣненіи къ тѣмъ цѣлямъ и интересамъ отдѣльныхъ лицъ, кото
рые совмѣстимы съ интересами всего общественнаго союза. Отсюда — особый родъ ограниченій въ интересахъ публичныхъ.
Въ современномъ строѣ общества первоначальное различіе начинаетъ утрачиваться, и роли мѣняются. Эле
ментъ публичный получаетъ замѣтное преобладаніе въ дѣлѣ разрѣшенія правовыхъ столкновеній, а кое гдѣ на западѣ обозначились уже и крайнія Теченія въ смыслѣ подчиненія права собственности интересамъ общественнымъ. Пока трудно угадать, къ чему это приведетъ.
Казалось бы, что изложенныя соображенія могутъ служить основаніемъ и руководствомъ при распредѣленіи правового матеріала по соотвѣтственнымъ отдѣламъ нау
ки. Однако, на дѣлѣ это оказывается гораздо сложнѣе, и,
какъ увидимъ ниже, систематизація ограничительныхъ правовыхъ нормъ по отношенію къ недвижимости въ различныхъ сборникахъ законовъ не представляетъ желательнаго единства, а иногда и чрезвычайно сбивчива.
Независимо отъ прямыхъ побужденіи, указанная неустойчивость во взглядахъ юристовъ и законодателей сама по себѣ заставляетъ съ одинаковымъ вниманіемъ отнестись, при изученіи ограничительныхъ постановленій,
какъ къ сборникамъ нормъ строительныхъ, такъ и къ
предписаніямъ права вещнаго или вотчиннаго, которое, въ составѣ всякаго гражданскаго уложенія, разсма
триваетъ вопросы, сродные нашей задачѣ. Правильное пониманіе строительнаго законодательства невозможно безъ предварительнаго ознакомленія съ основными положеніями объ ограниченіяхъ права собственности на недвижимость. установленныхъ законами гражданскими.
Имѣя, однако, въ виду, что наше гражданское право развивалось подъ вліяніемъ западныхъ ученій, нельзя не признать, что ознакомленіе съ европейскимъ законодательствомъ въ вопросѣ о правовыхъ ограниченіяхъ могло
что собственникъ и безъ предписаній закона лишенъ возможности располагать имуществомъ вопреки его природнымъ свойствамъ.
Что же касается ограниченій, устанавливаемыхъ закономъ, то они весьма разнообразны и зависятъ отъ условій мѣста и времени. Эти ограниченія стѣсняютъ собственника въ правѣ владѣнія и пользованія вещью и въ правѣ распоряженія ею. Такъ называемыя закон
ный ограниченія права собственности, когда касаются
имуществъ недвижимыхъ, распадаются на два разряда:
1) ограниченія, направленныя ближайшимъ образомъ къ защитѣ интересовъ лицъ, поставленныхъ въ опредѣленныя условія; большинство ограниченій этого рода касается отношеній сосѣдства и, такимъ образомъ, не выходитъ изъ предѣловъ интересовъ частныхъ, и
2) ограниченія, установленныя въ интересахъ всѣхъ и каждаго, т. е. интересовъ публичныхъ.
Каждый изъ этихъ видовъ ограниченія составляетъ предметъ особаго отдѣла пауки права. Отдѣлъ права гра
жданскаго. или вѣрнѣе — частнаго (jus civile, jus privatum), которому въ нашей системѣ положительнаго закона
отвѣчаетъ сводъ законовъ) гражданскихъ (т. X), изучаетъ первую группу ограниченій; тогда какъ едва за
рождающійся отдѣлъ права строительнаго, являющійся однимъ изъ развѣтвленій обширнаго отдѣла права го
сударственнаго, или публичнаго (jus publicum), и отражающій свои начала въ положительномъ законѣ, извѣ
стномъ подъ именемъ устава строительнаго (т. ХӀӀ). —долженъ бы касаться единственно ограниченій второго рода.
Такимъ образомъ, мы видимъ, что въ разныхъ отдѣлахъ науки права, какъ и въ разныхъ отдѣлахъ положительнаго закона, разсматривается одинъ и тотъ же предметъ — недвижимость.
Тѣмъ не менѣе пріемы и цѣли разсмотрѣнія въ обоихъ случаяхъ глубоко различны, ибо совершенно различны точки зрѣнія. При всемъ томъ нельзя не замѣтить, что но существу между указанными отраслями права наблю
дается тѣснѣйшая связь, почему обѣ онѣ должны быть изучаемы въ нѣкоторой зависимости другъ отъ друга. Это и понятно: самое дѣленіе законныхъ ограниченій на двѣ группы носитъ условный характеръ. Государственная жизнь такъ сложна, интересы отдѣльныхъ лицъ и
всего общественнаго союза такъ тѣсно переплетаются между собою, что почти невозможно строго отличить въ правѣ элементъ частный отъ элемента, публичнаго (omne jus hominum causa constitum est).
Мало того, и по сіе время нѣтъ согласія во взглядахъ юристовъ относительно основаній указаннаго различія въ характерѣ ограниченій, и ни одна теорія не даетъ по этому поводу удовлетворительнаго объясненія.
Однако, съ точки зрѣнія исторической отрицать различіе невозможно. Въ самомъ дѣлѣ. Интересы частные, приходящіе въ постоянное столкновеніе, требовали правовой защиты уже при самомъ зарожденіи обществен
ныхъ союзовъ. Государство вмѣшивается въ частныя отношенія съ цѣлью водворенія спокойствія между людьми. Въ отношеніяхъ сосѣдства одно право собственности стоитъ противъ другого. Jus utendi одного соб
ственника противопоставляется jus prohibendi другого. И если одинъ собственникъ, въ границахъ своего вла
дѣнія, совершаетъ дѣйствія, которыя влекутъ за собою убыточныя или вредныя послѣдствія для сосѣда, то послѣдній, какъ собственникъ, имѣетъ право отражать та
кого рода воздѣйствіе на свою недвижимость. Положеніе еще болѣе запутывается въ виду того, что и jus utendi этого второго собственника противопоставляется jus
prohibendi перваго. Оба права сталкиваются и взаимно сжимаются сами собою. Для права, какъ для порядка житейскихъ отношеній, возникаетъ задача поставить то и другое право собственности въ такія границы, чтобы для каждаго изъ сосѣдей было возможно спокойное пользованіе его недвижимостью. Другой цѣли и не существу
етъ. Отсюда — преимущественное развитіе и научное обоснованіе положеній гражданскаго права, а затѣмъ— и первенствующее, если не исключительное, значеніе его въ народномъ сознаніи.
Значительно позже, только на сравнительно высокихъ ступеняхъ культурнаго развитія, возникло представле
ніе о благѣ общественномъ, и лишь постепенно оно стало признаваться фундаментомъ всякаго союза. Общее благо по природѣ своей требуетъ жертвъ и уступокъ со стороны интересовъ частныхъ и не можетъ мириться съ допуще
ніемъ безусловнаго господства лица надъ вещью. Право
собственности, съ точки зрѣнія блага общаго, можетъ осуществляться во всей полнотѣ только въ примѣненіи къ тѣмъ цѣлямъ и интересамъ отдѣльныхъ лицъ, кото
рые совмѣстимы съ интересами всего общественнаго союза. Отсюда — особый родъ ограниченій въ интересахъ публичныхъ.
Въ современномъ строѣ общества первоначальное различіе начинаетъ утрачиваться, и роли мѣняются. Эле
ментъ публичный получаетъ замѣтное преобладаніе въ дѣлѣ разрѣшенія правовыхъ столкновеній, а кое гдѣ на западѣ обозначились уже и крайнія Теченія въ смыслѣ подчиненія права собственности интересамъ общественнымъ. Пока трудно угадать, къ чему это приведетъ.
Казалось бы, что изложенныя соображенія могутъ служить основаніемъ и руководствомъ при распредѣленіи правового матеріала по соотвѣтственнымъ отдѣламъ нау
ки. Однако, на дѣлѣ это оказывается гораздо сложнѣе, и,
какъ увидимъ ниже, систематизація ограничительныхъ правовыхъ нормъ по отношенію къ недвижимости въ различныхъ сборникахъ законовъ не представляетъ желательнаго единства, а иногда и чрезвычайно сбивчива.
Независимо отъ прямыхъ побужденіи, указанная неустойчивость во взглядахъ юристовъ и законодателей сама по себѣ заставляетъ съ одинаковымъ вниманіемъ отнестись, при изученіи ограничительныхъ постановленій,
какъ къ сборникамъ нормъ строительныхъ, такъ и къ
предписаніямъ права вещнаго или вотчиннаго, которое, въ составѣ всякаго гражданскаго уложенія, разсма
триваетъ вопросы, сродные нашей задачѣ. Правильное пониманіе строительнаго законодательства невозможно безъ предварительнаго ознакомленія съ основными положеніями объ ограниченіяхъ права собственности на недвижимость. установленныхъ законами гражданскими.
Имѣя, однако, въ виду, что наше гражданское право развивалось подъ вліяніемъ западныхъ ученій, нельзя не признать, что ознакомленіе съ европейскимъ законодательствомъ въ вопросѣ о правовыхъ ограниченіяхъ могло