Фотографированіе архитектурныхъ произведеній.

(Окончаніе).
III.

Условія освѣщенія.

Хотя, какъ мы отмѣтили въ самомъ началѣ, въ архитектурномъ снимкѣ самое существенное — правиль
ная и точная передача линій, а не свѣтотѣней, тѣмъ не менѣе нельзя оставлять безъ вниманія и послѣднія; осо
бенно важны падающія тѣни, какъ показатели степени рельефа, и поэтому для архитектурной съемки на откры
томъ воздухѣ всегда выгоднѣе солнечная, а не сѣрая погода. Выборъ же времени дня зависитъ главнымъ образомъ не отъ силы свѣта, а, отъ обстоятельствъ, обусловливающихъ желаемое направленіе и длину падаю
щихъ тѣней, т. е. отъ расположенія снимаемаго зданія относительно странъ свѣта и отъ высоты солнца на небѣ.
Вообще говоря, наивыгоднѣйшій уголъ освѣщенія (измѣренный въ вертикальной плоскости) — отъ 30° до 45°; что же касается выбора между болѣе боковымъ и болѣе прямымъ освѣщеніемъ, то первое лучше для зда
ній съ малымъ рельефомъ, а второе — въ случаѣ сильнаго рельефа, когда падающія тѣни отъ бокового освѣщенія были бы слишкомъ длинны. Сильные русты, балконы, далеко выступающіе карнизы лучше снимать не при слишкомъ яркомъ освѣщеніи и не въ полуденное время (а также и не поздно вечеромъ, когда падающихъ тѣней почти совсѣмъ нѣтъ). Очень свѣтлые фасады хорошо удаются въ первый ясный день послѣ продолжительныхъ дождей, когда штукатурка или камень напитаны еще сыростью и не такъ бѣлы.
Интерьеры, наоборотъ, лучше снимать хотя и при достаточно сильномъ, но разсѣянномъ свѣтѣ, т. е. не въ солнечную погоду, не стѣсняясь продолжительностью экспозиціи, чтобы избѣжать слишкомъ сильныхъ контрастовъ свѣта и тѣни. Хорошо удаются снимки ин
терьеровъ зимой, когда окружающій снѣгъ отбрасываетъ на потолокъ ровный и достаточно сильный свѣтъ; ко
нечно, въ большомъ городѣ это условіе встрѣчается далеко не всегда.
Полезно защищать объективъ отъ попаданія въ него ненужнаго свѣта, напр., изъ оконъ, находящихся внѣ предѣловъ изображенія; для этого можно надѣвать на объективъ воронкообразно свернутый листъ черной матовой бумаги такъ, чтобы его края не стѣсняли изо
браженіе. Подобная предосторожность бываетъ иногда
нелишнею и при съемкѣ на открытомъ воздухѣ, чтобы избѣгнуть «вуалированія» снимка.
Вообще говоря, съемка интерьеровъ въ техническомъ отношеніи труднѣе, чѣмъ съемка на открытомъ воздухѣ, и здѣсь чаще можетъ получиться неудачный снимокъ; освѣщеніе рѣдко бываетъ вполнѣ удовлетворительно, въ поле изображенія попадаетъ много отражающихъ свѣтъ поверхностей (зеркала, блестящая мебель. блики на металлическихъ предметахъ, полирован
ныхъ колоннахъ и т. п.), да и цвѣта предметовъ обста
новки, обоевъ, матерій, почти всегда настолько пестры (сравнительно съ окраскою фасадовъ), что на обыкновенныхъ пластинкахъ не поручается правильнаго отно
шенія между ними. Поэтому здѣсь еще болѣе, чѣмъ при съемкѣ на открытомъ воздухѣ, умѣстно пользованіе ортохроматическими пластинками.
Упомянувъ о послѣднихъ, не можемъ не замѣтить, что вообще для архитектурныхъ сюжетовъ слѣдуетъ пользоваться, по настоящему, только ортохроматическими, или, какъ ихъ называютъ въ прейскурантахъ, хроматическими пластинками. Если мы вздумаемъ на обыкно
венную пластинку снимать — все равно, съ натуры или съ проектнаго чертежа, отдѣланнаго акварелью — напр., фасадъ церкви, у которой яркій синій куполъ, усѣянный золотыми или желтыми (вообще гораздо болѣе свѣт
лыми, чѣмъ самый куполъ) звѣздами, рѣзко выдѣляется на свѣтло-голубомъ небѣ съ бѣлыми облаками, то мы получимъ совершенно искаженное соотношеніе темныхъ и свѣтлыхъ частей, а именно — бѣлый (или грязно-сѣрый) ку
полъ, сливающійся съ такимъ же бѣлесоватымъ небомъ, но безъ всякихъ облаковъ, и усѣянный черными звѣз
дами. Происходитъ это отъ того, что обыкновенныя (напр., бромосеребряныя) желатинныя пластинки очень чувствительны къ свѣтосинимъ, фіолетовымъ и ультра
фіолетовымъ лучамъ, менѣе — къ синевато-зеленымъ и еще менѣе — къ желтымъ, оранжевымъ и краснымъ. Для того, чтобы такіе лучи сильнѣе дѣйствовали на пластинку,
надо искусственно повысить чувствительность къ нимъ бромистаго серебра прибавленіемъ нѣкоторыхъ крася
щихъ веществъ (въ ничтожныхъ дозахъ), которыя окрашиваютъ крупинки бромистаго серебра въ цвѣтъ допол
нительный требуемому. Такъ, напр., прибавленіе малаго количества эозина дѣлаетъ послѣднее болѣе чувстви
тельнымъ къ зеленому цвѣту, эритрозина — къ желтому и зеленому, ціанина — къ оранжево-красному и желтому, и т. д. Для большинства случаевъ достаточно очувствле
ніе эритрозиномъ, такъ какъ большая часть красныхъ предметовъ (кромѣ чистой киновари, рубиноваго стекла и т. п.) отражаетъ, кромѣ красныхъ лучей, достаточное количество желтыхъ лучей, а иногда и синихъ (напр., карминъ) ; кромѣ того, полная чувствительность пластинки ко всѣмъ цвѣтнымъ лучамъ требуетъ и проявле
нія въ абсолютной темнотѣ, при чемъ о ходѣ процесса можно судить только по протекшему времени, непосред
ственно же наблюдать проявленіе нельзя. Къ синимъ лучамъ, однако, и ортохроматическія пластинки все еще очень чувствительны, а поэтому если желаютъ ослабить дѣйствіе синихъ лучей, то надо ставить передъ объекти
вомъ желтый свѣтофильтръ и соотвѣтственно удлинять экспозицію.
Проявлять ортохроматическія пластинки надо, вслѣдствіе ихъ большей чувствительности, только при темнокрасномъ свѣтѣ, да и то слѣдуетъ держать ванну подальше отъ фонаря, придвигая къ нему лишь на короткое время, чтобы взглянуть на ходъ проявленія.
Приготовить ихъ можно и самому, погружая обыкновенныя пластинки на нѣсколько минутъ въ смѣсь 2 ч. слабаго раствора эритрозина (1 :и1000) и 1 ч. амміака (1 : 10), и давая имъ затѣмъ просохнуть въ полной темнотѣ [*)].
Многіе неохотно пользуются ортохроматическими пластинками именно потому, что съ ними нужна большая осторожность при проявленіи; кромѣ того, первое время
[*)] Подробнѣе см. соч. Прокудинъ-Горскаго «Изохромати
ческая съемка моментальными ручными камерами» 1903 г.