пространенія устанавливаемыхъ принциповъ на новыя, едва лишь намѣчающіяся формы духовнаго творчества. Жизнь сильнѣе закона. Но во избѣжаніе ломки этого послѣдняго подъ натискомъ новыхъ требованій жизни, необходимо допустить эластичность рамокъ закона, дабы въ рамкахъ этихъ свободно умѣстились, какъ конкрет
ное содержаніе, новые вопросы, создаваемые эволюціей культуры».
Ѵ.
Такими же общественными тенденціями мотивировано и другое ограниченіе правъ художниковъ — въ п. 5 приведенной выше ст. 56 — о признаніи за собственникомъ права помѣщенія произведеній на публичной выставкѣ, не испрашивая на то согласія автора.
Надо замѣтить, что въ первоначальномъ проектѣ закона было предположено предоставить автору право воспретить помѣщеніе его произведенія на выставкѣ. Въ окончательной редакціи этой статьи въ комиссіи Госу
дарственнаго Совѣта это дополненіе было отвергнуто, такъ какъ «свободное помѣщеніе произведеній на выставкахъ, не нарушая матеріальныхъ интересовъ ху
дожника и даже способствуя его популяризаціи въ широкихъ народныхъ массахъ, крайне желательно въ интересахъ распространенія широкаго художественнаго образованія».
Едва-ли можно согласиться со всѣми соображеніями этой мотивировки, если вообще допустить, что дѣйствіе приведенной статьи распространяется и на художе
ственно-архитектурные проекты. Помѣщеніе послѣднихъ на публичной выставкѣ вопреки желанію автора можетъ въ извѣстной степени нарушить его интересы въ томъ случаѣ, если эти проекты еще не выполнены въ натурѣ. Въ этомъ отношеніи архитектурно-художественные про
екты нельзя сравнить съ другими видами творчества.
Всякое иное художественное произведеніе — картина или скульптура — является трудомъ законченнымъ въ то время, когда архитектурный проектъ представляетъ со
бой идею намѣченную, но еще требующую своего во
площенія въ массахъ и линіяхъ. Архитекторъ, если онъ завѣдомо не работаетъ для гласнаго конкурса, можетъ быть заинтересованъ, чтобы его проектъ противъ его воли не былъ преждевременно преданъ широкой глас
ности и, благодаря этому, его идея какой-либо новой компановки не была предвосхищена другимъ лицомъ раньше, нежели самъ авторъ успѣетъ ее использовать. Законъ этотъ вопросъ обходитъ молчаніемъ.
Неопредѣленнымъ представляется и другой вопросъ — о правѣ пріобрѣтателя распоряжаться проектомъ по своему усмотрѣнію и дѣлать въ немъ всякія из
мѣненія по своему желанію. Этотъ вопросъ еще не былъ затронутъ въ литературѣ, но онъ представляетъ боль
шой интересъ для зодчества. На практикѣ весьма часты случаи, когда при выполненіи проекта домовладѣлецъ или строитель дѣлаетъ и въ планѣ и въ фасадѣ существенныя измѣненія, которыя искажаютъ первоначаль
ную мысль автора. Это, конечно, не имѣетъ значенія по отношенію къ зданіямъ рядовымъ, обычнаго типа. Но поскольку проектъ, по которому выполняется постройка, имѣетъ художественную цѣнность, такія измѣненія безъ согласія автора являются нарушеніемъ его живѣйшихъ интересовъ, каковые должны найти защиту въ законѣ.
Есть, правда, въ новомъ законѣ статья 20-я, ко
[*)] Основано на созвучіи: traduttore — переводчикъ; traditore — предатель.
торая гласитъ: «Лицо, которому вполнѣ или въ части уступлено авторское право на произведеніе, не въ пра
вѣ безъ согласія автора или его наслѣдниковъ издавать или публично исполнять это произведеніе съ дополненіями и вообще съ измѣненіями, кромѣ такихъ, вызы
ваемыхъ явною необходимостью, измѣненій, въ согласіи на которыя авторъ не могъ бы по доброй совѣсти отка
зать». Для архитектора является важный вопросъ: относится-ли данная статья къ зодчеству? Отвѣтъ долженъ быть утвердительный, такъ какъ статья помѣщена въ первой главѣ, содержащей общія положенія для всѣхъ безъ исключенія видовъ и родовъ творчества. Слѣдовательно, и для архитектурнаго, если произведеніе мо
лить быть квалифицировано какъ художественное и, въ качествѣ такового, подлежитъ защитѣ закона. Тѣ мо
тивы, которые приведены министромъ юстиціи для обоснованія упомянутаго положенія, сохраняютъ всю силу своей убѣдительности и въ отношеніи къ произведеніямъ зодчества: «Всякое литературное, музыкаль
ное, художественное или фотографическое произведеніе является плодомъ свободной, творческой дѣятельности автора. По выходѣ произведенія въ свѣтъ, авторъ ста
новится отвѣтственнымъ предъ обществомъ, какъ за его содержаніе, такъ и за форму. Лежащая на авторѣ отвѣтственность за его произведеніе даетъ ему право тре
бовать, въ случаѣ уступки имъ такового другому лицу, или публичнаго исполненія произведенія безъ какихълибо измѣненій. Уступка права на изданіе произведенія не лишаетъ автора правъ его на послѣднее, а лишь ограничиваетъ ихъ. Юридическая связь между авторомъ и его произведеніемъ черезъ такую уступку не поры
вается. Но и независимо отъ этого авторъ, какъ творецъ произведенія, продолжаетъ нести нравственную, духовную отвѣтственность за таковое; отъ успѣха произведенія зависитъ, по крайней мѣрѣ въ будущемъ, бла
госостояніе автора и, что еще важнѣе, — его авторская репутація. Авторъ не можетъ относиться равнодушно къ самовольному измѣненію, иногда даже искаженію его произведенія...»
Всѣ эти соображенія въ значительной мѣрѣ усугубляются по отношенію къ архитектурѣ. Всякія другія художественныя произведенія являются уже законченными, выходя изъ рукъ автора; между тѣмъ архитектур
ные проекты, даже законченные и опубликованные,
требуютъ еще самостоятельнаго творчества при ихъ осуществленіи. И если итальянская поговорка заслуженно называетъ переводчиковъ предателями (tradut
tore — traditore) [*)] благодаря тому, что они не всегда проникаются истинными стремленіями и духомъ оригинала, то въ архитектурѣ такое искаженіе оригиналь
ной мысли художника представляетъ обычное явленіе въ тѣхъ случаяхъ, когда проектъ осуществляется третьими лицами.
Столь же явнымъ попраніемъ авторскихъ правъ художника-архитектора надо признать тѣ случаи, когда проекты, пріобрѣтаемые по конкурсамъ, передѣлываются и измѣняются безъ участія автора, сохраняя однако связь съ его именемъ. Разумѣется, не исключена возможность, что такія измѣненія не только не искажаютъ
ное содержаніе, новые вопросы, создаваемые эволюціей культуры».
Ѵ.
Такими же общественными тенденціями мотивировано и другое ограниченіе правъ художниковъ — въ п. 5 приведенной выше ст. 56 — о признаніи за собственникомъ права помѣщенія произведеній на публичной выставкѣ, не испрашивая на то согласія автора.
Надо замѣтить, что въ первоначальномъ проектѣ закона было предположено предоставить автору право воспретить помѣщеніе его произведенія на выставкѣ. Въ окончательной редакціи этой статьи въ комиссіи Госу
дарственнаго Совѣта это дополненіе было отвергнуто, такъ какъ «свободное помѣщеніе произведеній на выставкахъ, не нарушая матеріальныхъ интересовъ ху
дожника и даже способствуя его популяризаціи въ широкихъ народныхъ массахъ, крайне желательно въ интересахъ распространенія широкаго художественнаго образованія».
Едва-ли можно согласиться со всѣми соображеніями этой мотивировки, если вообще допустить, что дѣйствіе приведенной статьи распространяется и на художе
ственно-архитектурные проекты. Помѣщеніе послѣднихъ на публичной выставкѣ вопреки желанію автора можетъ въ извѣстной степени нарушить его интересы въ томъ случаѣ, если эти проекты еще не выполнены въ натурѣ. Въ этомъ отношеніи архитектурно-художественные про
екты нельзя сравнить съ другими видами творчества.
Всякое иное художественное произведеніе — картина или скульптура — является трудомъ законченнымъ въ то время, когда архитектурный проектъ представляетъ со
бой идею намѣченную, но еще требующую своего во
площенія въ массахъ и линіяхъ. Архитекторъ, если онъ завѣдомо не работаетъ для гласнаго конкурса, можетъ быть заинтересованъ, чтобы его проектъ противъ его воли не былъ преждевременно преданъ широкой глас
ности и, благодаря этому, его идея какой-либо новой компановки не была предвосхищена другимъ лицомъ раньше, нежели самъ авторъ успѣетъ ее использовать. Законъ этотъ вопросъ обходитъ молчаніемъ.
Неопредѣленнымъ представляется и другой вопросъ — о правѣ пріобрѣтателя распоряжаться проектомъ по своему усмотрѣнію и дѣлать въ немъ всякія из
мѣненія по своему желанію. Этотъ вопросъ еще не былъ затронутъ въ литературѣ, но онъ представляетъ боль
шой интересъ для зодчества. На практикѣ весьма часты случаи, когда при выполненіи проекта домовладѣлецъ или строитель дѣлаетъ и въ планѣ и въ фасадѣ существенныя измѣненія, которыя искажаютъ первоначаль
ную мысль автора. Это, конечно, не имѣетъ значенія по отношенію къ зданіямъ рядовымъ, обычнаго типа. Но поскольку проектъ, по которому выполняется постройка, имѣетъ художественную цѣнность, такія измѣненія безъ согласія автора являются нарушеніемъ его живѣйшихъ интересовъ, каковые должны найти защиту въ законѣ.
Есть, правда, въ новомъ законѣ статья 20-я, ко
[*)] Основано на созвучіи: traduttore — переводчикъ; traditore — предатель.
торая гласитъ: «Лицо, которому вполнѣ или въ части уступлено авторское право на произведеніе, не въ пра
вѣ безъ согласія автора или его наслѣдниковъ издавать или публично исполнять это произведеніе съ дополненіями и вообще съ измѣненіями, кромѣ такихъ, вызы
ваемыхъ явною необходимостью, измѣненій, въ согласіи на которыя авторъ не могъ бы по доброй совѣсти отка
зать». Для архитектора является важный вопросъ: относится-ли данная статья къ зодчеству? Отвѣтъ долженъ быть утвердительный, такъ какъ статья помѣщена въ первой главѣ, содержащей общія положенія для всѣхъ безъ исключенія видовъ и родовъ творчества. Слѣдовательно, и для архитектурнаго, если произведеніе мо
лить быть квалифицировано какъ художественное и, въ качествѣ такового, подлежитъ защитѣ закона. Тѣ мо
тивы, которые приведены министромъ юстиціи для обоснованія упомянутаго положенія, сохраняютъ всю силу своей убѣдительности и въ отношеніи къ произведеніямъ зодчества: «Всякое литературное, музыкаль
ное, художественное или фотографическое произведеніе является плодомъ свободной, творческой дѣятельности автора. По выходѣ произведенія въ свѣтъ, авторъ ста
новится отвѣтственнымъ предъ обществомъ, какъ за его содержаніе, такъ и за форму. Лежащая на авторѣ отвѣтственность за его произведеніе даетъ ему право тре
бовать, въ случаѣ уступки имъ такового другому лицу, или публичнаго исполненія произведенія безъ какихълибо измѣненій. Уступка права на изданіе произведенія не лишаетъ автора правъ его на послѣднее, а лишь ограничиваетъ ихъ. Юридическая связь между авторомъ и его произведеніемъ черезъ такую уступку не поры
вается. Но и независимо отъ этого авторъ, какъ творецъ произведенія, продолжаетъ нести нравственную, духовную отвѣтственность за таковое; отъ успѣха произведенія зависитъ, по крайней мѣрѣ въ будущемъ, бла
госостояніе автора и, что еще важнѣе, — его авторская репутація. Авторъ не можетъ относиться равнодушно къ самовольному измѣненію, иногда даже искаженію его произведенія...»
Всѣ эти соображенія въ значительной мѣрѣ усугубляются по отношенію къ архитектурѣ. Всякія другія художественныя произведенія являются уже законченными, выходя изъ рукъ автора; между тѣмъ архитектур
ные проекты, даже законченные и опубликованные,
требуютъ еще самостоятельнаго творчества при ихъ осуществленіи. И если итальянская поговорка заслуженно называетъ переводчиковъ предателями (tradut
tore — traditore) [*)] благодаря тому, что они не всегда проникаются истинными стремленіями и духомъ оригинала, то въ архитектурѣ такое искаженіе оригиналь
ной мысли художника представляетъ обычное явленіе въ тѣхъ случаяхъ, когда проектъ осуществляется третьими лицами.
Столь же явнымъ попраніемъ авторскихъ правъ художника-архитектора надо признать тѣ случаи, когда проекты, пріобрѣтаемые по конкурсамъ, передѣлываются и измѣняются безъ участія автора, сохраняя однако связь съ его именемъ. Разумѣется, не исключена возможность, что такія измѣненія не только не искажаютъ