авторское право представляетъ собою сложный институтъ, и многія его положенія являются условными. Въ та
кихъ случаяхъ отвѣтственность въ значительной степени смягчена въ законѣ. И лица, дѣйствовавшія добросо
вѣстно и нарушившія авторское право по извинительной ошибкѣ, отвѣтствуютъ передъ авторомъ или его право
преемниками за причиненный имъ убытокъ въ размѣрѣ, не превышающемъ полученной прибыли (ст. 22), т. е., отвѣчаютъ въ предѣлахъ неправомѣрнаго обогащенія. Такимъ образомъ слѣдуетъ различать неосторожное на
рушеніе отъ добросовѣстнаго: въ случаѣ неосторожнаго нарушенія виновный отвѣчаетъ за весь причиненный убытокъ, а добросовѣстнаго — только въ размѣрѣ, не превы
шающемъ полученной прибыли. Размѣръ вознагражденія въ обоихъ случаяхъ устанавливается судомъ по сообра
женію всѣхъ обстоятельствъ дѣла, по справедливому усмотрѣнію (ст. 23). Предъявленіе иска о вознагражденіи за убытки, причиненные нарушеніемъ авторскаго права, предоставляется закономъ потерпѣвшему по его усмотрѣнію, въ порядкѣ гражданскаго производства безъ возбу
жденія уголовнаго дѣла (ст. 25). Право на такой искъ сохраняется за потерпѣвшимъ въ теченіе пяти лѣтъ со времени нарушенія авторской собственности (ст. 26).
При томъ предъявленіе иска возможно не во всякомъ мѣстѣ и не во всякомъ судѣ, а лишь въ томъ окружномъ судѣ, въ вѣдомствѣ коего послѣдовало нарушеніе сего права, или въ томъ, коему подсуденъ отвѣтчикъ по мѣсту жительства (ст. 217 Уст. Гражд. Судопр.).
Окружному суду предоставляется право наказать виновнаго, привлеченнаго къ уголовной отвѣтственности, или арестомъ или денежною пенею не свыше пятисотъ рублей, если авторское право было нарушено умышленно. Если же нарушеніе сего права учинено самовольнымъ изданіемъ или размноженіемъ произведенія, съ цѣлью его сбыта, то виновный наказуется заключеніемъ въ тюрьмѣ; въ случаѣ, когда при этомъ чужое произведеніе было издано подъ своимъ именемъ, наказаніе выражается также въ тюремномъ заключеніи, но не ниже трехъ мѣсяцевъ (ст. 620 Угол. Улож. 1903 г.).
Приговоръ о наказаніи виновнаго можетъ быть отмѣненъ, если принесшій жалобу примирится съ виновнымъ прежде исполненія приговора (ст. 622 Угол. Улож. 1908).
Дѣла о нарушеніяхъ авторскаго права, предусмотрѣнныхъ приведенными статьями 620 и 622, изъяты изъ вѣдѣнія мировыхъ судей и подлежатъ разсмотрѣнію и рѣ
шенію окружныхъ судовъ (ст. 200 и 1260 п. 5 Уст. Угол. Судопр.).
Существенно важнымъ представляется вопросъ о томъ, можетъ ли авторское право быть предметомъ взыска
нія. Въ этомъ вопросѣ отмѣтимъ разногласіе между на
шимъ и западно-европейскимъ законодательствами. Но общей нормѣ отчужденіе авторскаго права по суду до опубликованія произведенія не допускается. Эта воз
можность является лишь съ момента выхода произведенія въ свѣтъ. Но и тогда по русскимъ, германскимъ и австрійскимъ законамъ на таковое взысканіе требуется согла
сіе автора. По французскому праву вопросъ остается спорнымъ. Что касается наслѣдниковъ, то русскій и австрійскій законы тоже предусматриваютъ ихъ согласіе; французскій же и германскій законы допускаютъ право взысканія и при несогласіи на то наслѣдниковъ.
ѴӀӀ.
Мы закончили въ главнѣйшихъ чертахъ обзоръ новаго закона объ авторскомъ правѣ въ томъ объемѣ, поскольку онъ касается архитектурной собственности, и можемъ подвести итоги.
Развитіе законодательства объ охранѣ имущественныхъ правъ авторовъ повсюду шло въ одномъ направле
ніи — въ первую очередь предшествовали законы объ охранѣ правъ авторовъ литературныхъ произведеній, за
щита искусства шла позади на цѣлое столѣтіе, а зодчество оставалсь на самомъ послѣднемъ мѣстѣ. Этой послѣдовательности соотвѣтствуетъ, какъ содержаніе самого поня
тія объ авторскомъ правѣ, вкладываемаго въ каждый изъ этихъ родовъ творчества, такъ и объемъ ихъ гарантій. Нормы правъ литературной собственности достигли уже въ настоящее время значительнаго развитія и вылились въ достаточной степени въ ясныя и точныя формы въ положительномъ законодательствѣ. Значительно слабѣе защи
щены интересы искусства, а что касается зодчества, то оно до настоящаго времени остается почти внѣ за
щиты. Правда, въ новомъ законѣ мы находимъ признаніе самаго принципа, въ силу котораго зодчество, какъ таковое, является наравнѣ съ литературой и искусствомъ полноправнымъ объектомъ авторскаго права. Такое признаніе представляетъ, конечно, значительный шагъ впе
редъ въ смыслѣ гарантій дальнѣйшаго развитія института охраны авторскаго права зодчихъ, но до настоящаго
времени этотъ принципъ нашелъ себѣ въ законѣ весьма слабое конкретное выраженіе. Постановленія объ архитектурной собственности выражены въ самой общей, не
ясной и неопредѣленной формѣ, особенности этого рода творчества не разработаны и не формулированы въ ка
тегорическихъ законоположеніяхъ. Благодаря этому
обстоятельству, охрана архитектурной собственности въ новомъ законѣ не можетъ считаться полной и соотвѣтствующей охранѣ другихъ видовъ творчества.
Этотъ законъ беретъ подъ свою защиту всякое литературное произведеніе, какъ бы низокъ пи былъ родъ литературы, какъ бы ничтожно ни было произведеніе— будь то кулинарная книга, прейсъ-курантъ, каталогъ, картинка или путеводитель, — законъ не входитъ въ ихъ кри тическую оцѣнку. Достаточно, если въ этихъ произведе
ніяхъ проявилась доля умственнаго труда; больше того: если они вообще являются результатомъ какой бы то ни было умственной работы, какъ бы мала пи была степень этого творчества. Вовсе не требуется, чтобы эти произведенія удовлетворяли эстетическимъ или духовнымъ по
требностямъ — они могутъ имѣть чисто практическое назначеніе.
Совершенно иное обстоитъ дѣло, когда вопросъ касается архитектуры. Въ этомъ случаѣ даже талантливѣйшія художественныя произведенія могутъ быть оспариваемы въ правѣ ихъ на защиту за отсутствіемъ категорическихъ законоположеній.
Защищая работу художника — автора скульптуры или картины, — законъ въ то же время особо охраняетъ и
права гравера, воспроизводящаго картину, признавая за нимъ особо самостоятельную оригинальную работу. Въ литературномъ произведеніи — защищая автора, законъ охраняетъ также и права переводчика. Больше того: каждый переводъ въ отдѣльности съ одного и того же сочиненія подлежитъ особой защитѣ закона! Между тѣмъ
кихъ случаяхъ отвѣтственность въ значительной степени смягчена въ законѣ. И лица, дѣйствовавшія добросо
вѣстно и нарушившія авторское право по извинительной ошибкѣ, отвѣтствуютъ передъ авторомъ или его право
преемниками за причиненный имъ убытокъ въ размѣрѣ, не превышающемъ полученной прибыли (ст. 22), т. е., отвѣчаютъ въ предѣлахъ неправомѣрнаго обогащенія. Такимъ образомъ слѣдуетъ различать неосторожное на
рушеніе отъ добросовѣстнаго: въ случаѣ неосторожнаго нарушенія виновный отвѣчаетъ за весь причиненный убытокъ, а добросовѣстнаго — только въ размѣрѣ, не превы
шающемъ полученной прибыли. Размѣръ вознагражденія въ обоихъ случаяхъ устанавливается судомъ по сообра
женію всѣхъ обстоятельствъ дѣла, по справедливому усмотрѣнію (ст. 23). Предъявленіе иска о вознагражденіи за убытки, причиненные нарушеніемъ авторскаго права, предоставляется закономъ потерпѣвшему по его усмотрѣнію, въ порядкѣ гражданскаго производства безъ возбу
жденія уголовнаго дѣла (ст. 25). Право на такой искъ сохраняется за потерпѣвшимъ въ теченіе пяти лѣтъ со времени нарушенія авторской собственности (ст. 26).
При томъ предъявленіе иска возможно не во всякомъ мѣстѣ и не во всякомъ судѣ, а лишь въ томъ окружномъ судѣ, въ вѣдомствѣ коего послѣдовало нарушеніе сего права, или въ томъ, коему подсуденъ отвѣтчикъ по мѣсту жительства (ст. 217 Уст. Гражд. Судопр.).
Окружному суду предоставляется право наказать виновнаго, привлеченнаго къ уголовной отвѣтственности, или арестомъ или денежною пенею не свыше пятисотъ рублей, если авторское право было нарушено умышленно. Если же нарушеніе сего права учинено самовольнымъ изданіемъ или размноженіемъ произведенія, съ цѣлью его сбыта, то виновный наказуется заключеніемъ въ тюрьмѣ; въ случаѣ, когда при этомъ чужое произведеніе было издано подъ своимъ именемъ, наказаніе выражается также въ тюремномъ заключеніи, но не ниже трехъ мѣсяцевъ (ст. 620 Угол. Улож. 1903 г.).
Приговоръ о наказаніи виновнаго можетъ быть отмѣненъ, если принесшій жалобу примирится съ виновнымъ прежде исполненія приговора (ст. 622 Угол. Улож. 1908).
Дѣла о нарушеніяхъ авторскаго права, предусмотрѣнныхъ приведенными статьями 620 и 622, изъяты изъ вѣдѣнія мировыхъ судей и подлежатъ разсмотрѣнію и рѣ
шенію окружныхъ судовъ (ст. 200 и 1260 п. 5 Уст. Угол. Судопр.).
Существенно важнымъ представляется вопросъ о томъ, можетъ ли авторское право быть предметомъ взыска
нія. Въ этомъ вопросѣ отмѣтимъ разногласіе между на
шимъ и западно-европейскимъ законодательствами. Но общей нормѣ отчужденіе авторскаго права по суду до опубликованія произведенія не допускается. Эта воз
можность является лишь съ момента выхода произведенія въ свѣтъ. Но и тогда по русскимъ, германскимъ и австрійскимъ законамъ на таковое взысканіе требуется согла
сіе автора. По французскому праву вопросъ остается спорнымъ. Что касается наслѣдниковъ, то русскій и австрійскій законы тоже предусматриваютъ ихъ согласіе; французскій же и германскій законы допускаютъ право взысканія и при несогласіи на то наслѣдниковъ.
ѴӀӀ.
Мы закончили въ главнѣйшихъ чертахъ обзоръ новаго закона объ авторскомъ правѣ въ томъ объемѣ, поскольку онъ касается архитектурной собственности, и можемъ подвести итоги.
Развитіе законодательства объ охранѣ имущественныхъ правъ авторовъ повсюду шло въ одномъ направле
ніи — въ первую очередь предшествовали законы объ охранѣ правъ авторовъ литературныхъ произведеній, за
щита искусства шла позади на цѣлое столѣтіе, а зодчество оставалсь на самомъ послѣднемъ мѣстѣ. Этой послѣдовательности соотвѣтствуетъ, какъ содержаніе самого поня
тія объ авторскомъ правѣ, вкладываемаго въ каждый изъ этихъ родовъ творчества, такъ и объемъ ихъ гарантій. Нормы правъ литературной собственности достигли уже въ настоящее время значительнаго развитія и вылились въ достаточной степени въ ясныя и точныя формы въ положительномъ законодательствѣ. Значительно слабѣе защи
щены интересы искусства, а что касается зодчества, то оно до настоящаго времени остается почти внѣ за
щиты. Правда, въ новомъ законѣ мы находимъ признаніе самаго принципа, въ силу котораго зодчество, какъ таковое, является наравнѣ съ литературой и искусствомъ полноправнымъ объектомъ авторскаго права. Такое признаніе представляетъ, конечно, значительный шагъ впе
редъ въ смыслѣ гарантій дальнѣйшаго развитія института охраны авторскаго права зодчихъ, но до настоящаго
времени этотъ принципъ нашелъ себѣ въ законѣ весьма слабое конкретное выраженіе. Постановленія объ архитектурной собственности выражены въ самой общей, не
ясной и неопредѣленной формѣ, особенности этого рода творчества не разработаны и не формулированы въ ка
тегорическихъ законоположеніяхъ. Благодаря этому
обстоятельству, охрана архитектурной собственности въ новомъ законѣ не можетъ считаться полной и соотвѣтствующей охранѣ другихъ видовъ творчества.
Этотъ законъ беретъ подъ свою защиту всякое литературное произведеніе, какъ бы низокъ пи былъ родъ литературы, какъ бы ничтожно ни было произведеніе— будь то кулинарная книга, прейсъ-курантъ, каталогъ, картинка или путеводитель, — законъ не входитъ въ ихъ кри тическую оцѣнку. Достаточно, если въ этихъ произведе
ніяхъ проявилась доля умственнаго труда; больше того: если они вообще являются результатомъ какой бы то ни было умственной работы, какъ бы мала пи была степень этого творчества. Вовсе не требуется, чтобы эти произведенія удовлетворяли эстетическимъ или духовнымъ по
требностямъ — они могутъ имѣть чисто практическое назначеніе.
Совершенно иное обстоитъ дѣло, когда вопросъ касается архитектуры. Въ этомъ случаѣ даже талантливѣйшія художественныя произведенія могутъ быть оспариваемы въ правѣ ихъ на защиту за отсутствіемъ категорическихъ законоположеній.
Защищая работу художника — автора скульптуры или картины, — законъ въ то же время особо охраняетъ и
права гравера, воспроизводящаго картину, признавая за нимъ особо самостоятельную оригинальную работу. Въ литературномъ произведеніи — защищая автора, законъ охраняетъ также и права переводчика. Больше того: каждый переводъ въ отдѣльности съ одного и того же сочиненія подлежитъ особой защитѣ закона! Между тѣмъ