по 1802 г. — получавшемъ отъ русскаго правительства пенсію и умершемъ въ Дрезденѣ въ 1814 году, затѣмъ ничего неизвѣстно. Отчеты по производству работъ да
валъ Соколовъ, строитель экзерциргауза, павильоновъ Михайловскаго замка и части (угловой по Невскому проспекту) Публичной библіотеки. Въ комиссіи по соору
женію Михайловскаго замка участвовали и инженеры и гидравлики. Эти части хорошо изучены были и Бажено
вымъ въ бытность его въ Парижѣ пенсіонеромъ на счетъ правительства. При закладкѣ присутствовали всѣ трое: Баженовъ, Бренна и Соколовъ».
Прежде всего нужно указать, что значеніе Бренна П. Н. Петровымъ умалено, и послѣ изслѣдованія И. Гра
баря (выпускъ 16 его исторіи архитектуры) относиться къ Бренна такъ, какъ относился Петровъ — нельзя; далѣе, нельзя не подчеркнуть здѣсь отвратительную ма
неру П. Н. Петрова не дѣлать ссылокъ на источники.
Гдѣ, въ какомъ архивѣ видѣлъ П. Н. Петровъ подписные чертежи Баженова? Указаній не дано и провѣрить это утвержденіе мы не можемъ.
Слѣдующій историкъ Павла, H. К. Шильдеръ въ своемъ трудѣ «Императоръ Павелъ Первый» не занимался спеціальнымъ изслѣдованіемъ вопроса о постройкѣ Михайловскаго замка; приведя общепринятое мнѣніе о Баженовѣ, H. К. Шильдеръ ограничился переводомъ имѣющагося у Коцебу описанія замка.
И. Э. Грабарь о Михайловскомъ замкѣ говоритъ въ 15 и 16 выпускахъ своей «Исторіи Русскаго Искусства»,
разсматривая дѣятельность Баженова и Бренна. Въ 15-мъ выпускѣ мы читаемъ слѣдующія строчки: [148)].
«Въ Петербургѣ есть зданіе, въ постройкѣ котораго Баженовъ принималъ близкое участіе, это — Михайлов
скій замокъ, романическій дворецъ императора Павла, Существуютъ данныя, заставляющія признать, что именно Баженовымъ былъ составленъ первоначальный про
ектъ замка. Вдохновенный фантастъ (sic!), безжалостно гонимый судьбой, мечтавшій создать въ Москвѣ невидан
ную архитектурную поэму, ухлопавшій (?) на нее лучшіе года жизни, и затѣмъ жестоко устраненный и чудо
вищно забытый, онъ вновь, казалось, нашелъ въ Павлѣ императора, готоваго увлечься шириной и размахомъ его замысловъ. Счастье гало ему навстрѣчу, и вотъ онъ вновь въ своей сферѣ, и вновь создаетъ грандіозный проектъ. Но судьба посмѣялась надъ нимъ на этотъ разъ такъ же
стоко, какъ никогда: его проектъ отдали передѣлывать другому и изъ первоначальной композиціи была удер
жана, быть можетъ, только общая идея плана замка и кое-какія подробности. Считать Баженова авторомъ существующаго понынѣ зданія никакъ нельзя, но не со
всѣмъ правъ былъ и Бренна, когда въ выпущенномъ имъ два года спустя послѣ смерти Баженова изданіи черте
жей замка поставилъ только свое имя, не упомянувъ объ участіи Баженова».
Къ этому слѣдуетъ добавленіе въ 16-мъ выпускѣ: [149)] «Бренна оставилъ на стѣнахъ своего главнаго созданія— Михайловскаго замка. Какъ мы видѣли уже выше, онъ не былъ единоличнымъ создателемъ загадочнаго дворца Павла Ӏ И есть основаніе думать, что императоръ, за
тѣявъ свое гигантское сооруженіе, не рѣшался вначалѣ поручить его человѣку, еще недавно бывшему всего только декоративнымъ живописцемъ. Покойный Н. К. Шильдеръ, не указывая, къ сожалѣнію, источника, прямо
говоритъ, что «дворецъ строился по проекту В. И. Баженова и окончательно выполненъ съ нѣкоторыми измѣ
неніями первоначальнаго проекта Бренна». Этого, столь категорически выраженнаго убѣжденія (выше мы подчеркнули наше мнѣніе, что здѣсь вовсе не «категорически выраженное убѣжденіе», а приведенъ общепри
нятый взглядъ) мы никакъ не можемъ раздѣлить, такъ какъ цѣлый рядъ стилистическихъ признаковъ (подчеркиваемъ это мѣсто, такъ какъ на немъ мы остановимся впослѣдствіи), подкрѣпленныхъ архивными доку
ментами, устанавливаетъ съ несомнѣнностью, если не исключительное, то главное авторство въ постройкѣ въ пользу Бренна. Весьма возможно, что императоръ Павелъ, тотчасъ же послѣ вступленія на престолъ призвавшій къ себѣ Баженова и Бренна и осыпавшій ихъ милостями, предложилъ составленіе проекта новой грандіоз
ной затѣи одновременно обоимъ зодчимъ. Сперва ему могъ больше понравиться Баженовскій проектъ, а нѣсколько позже онъ остановился на мысли скомбиниро
вать удачныя стороны двухъ проектовъ и въ результатѣ появился новый — третій».
Эти два отзыва, раздѣленные 110 страницами текста, до извѣстной степени противорѣчатъ другъ другу, такъ какъ «грандіозный проектъ вдохновеннаго фантаста(первый отзывъ) превратился въ «главное созданіе недавно бывшаго декоративнаго живописца» (второй отзывъ) и въ конечномъ результатѣ нельзя вывести опре
дѣленнаго заключенія: Баженовъ, Бренна творцы этого замка или же здѣсь комбинированный проектъ? Краси
выя стилистически фразы прерываются указаніями на «архивные документы», но, къ сожалѣнію, въ ссылкахъ нѣтъ указаній на новые, неизвѣстные докуемнты — все тѣ же Π. Н. Петровъ, Коцебу, Шильдеръ, и только.
Что же касается до цѣлаго ряда стилистическихъ признаковъ, то здѣсь мы столкнулись съ прямо непонят
ными для насъ мѣстами. Такъ въ третьемъ примѣчаніи къ стр. 334 читаемъ: [150)] «Особенно сильно чувствуется Баженовская рука въ двухъ павильонахъ, стоящихъ передъ замкомъ ближе къ Невскому. Они, какъ и весь замокъ. строились послѣ утвержденія Павломъ передѣланныхъ проектовъ (въ какомъ архивѣ хранятся эти утвержденные проекты, указаній мы. къ сожалѣнію, не на
ходили), подъ руководствомъ Бренна, какъ объ этомъ свидѣтельствуютъ архивные документы (какіе?), но для насъ слишкомъ очевиденъ Баженовскій характеръ ихъ архитектуры, чтобы придавать этому свидѣтельству рѣшающее значеніе».
Утвержденіе, какъ видимъ, вполнѣ категорическое, а на стр. 448, уже не въ примѣчаніи, а въ самомъ текстѣ,
въ перечисленіи тѣхъ «стилистическихъ» признаковъ, по которымъ Михайловскій замокъ надо приписать Бренна, мы находимъ такія строчки: «Изъ другихъ дворцовыхъ построекъ сохранились только очаровательные па
вильоны, выходящіе на Инженерную улицу. Опять мы встрѣчаемся здѣсь съ тѣмъ же пріемомъ балконовъ, поддерживаемыхъ тосканскими колоннами, который мы ви
димъ въ Павловскѣ»; далѣе слѣдуетъ ссылка на рис. стр. 431, гдѣ есть подпись: Бренна, Флигель Павловскаго дворца [151)].
Такимъ образомъ, сопоставляя эти двѣ выписки, видимъ, что, выражаясь словами Грабаря. «Баженовская рука» чувствуется «въ тосканскихъ колоннахъ Бренна».
валъ Соколовъ, строитель экзерциргауза, павильоновъ Михайловскаго замка и части (угловой по Невскому проспекту) Публичной библіотеки. Въ комиссіи по соору
женію Михайловскаго замка участвовали и инженеры и гидравлики. Эти части хорошо изучены были и Бажено
вымъ въ бытность его въ Парижѣ пенсіонеромъ на счетъ правительства. При закладкѣ присутствовали всѣ трое: Баженовъ, Бренна и Соколовъ».
Прежде всего нужно указать, что значеніе Бренна П. Н. Петровымъ умалено, и послѣ изслѣдованія И. Гра
баря (выпускъ 16 его исторіи архитектуры) относиться къ Бренна такъ, какъ относился Петровъ — нельзя; далѣе, нельзя не подчеркнуть здѣсь отвратительную ма
неру П. Н. Петрова не дѣлать ссылокъ на источники.
Гдѣ, въ какомъ архивѣ видѣлъ П. Н. Петровъ подписные чертежи Баженова? Указаній не дано и провѣрить это утвержденіе мы не можемъ.
Слѣдующій историкъ Павла, H. К. Шильдеръ въ своемъ трудѣ «Императоръ Павелъ Первый» не занимался спеціальнымъ изслѣдованіемъ вопроса о постройкѣ Михайловскаго замка; приведя общепринятое мнѣніе о Баженовѣ, H. К. Шильдеръ ограничился переводомъ имѣющагося у Коцебу описанія замка.
И. Э. Грабарь о Михайловскомъ замкѣ говоритъ въ 15 и 16 выпускахъ своей «Исторіи Русскаго Искусства»,
разсматривая дѣятельность Баженова и Бренна. Въ 15-мъ выпускѣ мы читаемъ слѣдующія строчки: [148)].
«Въ Петербургѣ есть зданіе, въ постройкѣ котораго Баженовъ принималъ близкое участіе, это — Михайлов
скій замокъ, романическій дворецъ императора Павла, Существуютъ данныя, заставляющія признать, что именно Баженовымъ былъ составленъ первоначальный про
ектъ замка. Вдохновенный фантастъ (sic!), безжалостно гонимый судьбой, мечтавшій создать въ Москвѣ невидан
ную архитектурную поэму, ухлопавшій (?) на нее лучшіе года жизни, и затѣмъ жестоко устраненный и чудо
вищно забытый, онъ вновь, казалось, нашелъ въ Павлѣ императора, готоваго увлечься шириной и размахомъ его замысловъ. Счастье гало ему навстрѣчу, и вотъ онъ вновь въ своей сферѣ, и вновь создаетъ грандіозный проектъ. Но судьба посмѣялась надъ нимъ на этотъ разъ такъ же
стоко, какъ никогда: его проектъ отдали передѣлывать другому и изъ первоначальной композиціи была удер
жана, быть можетъ, только общая идея плана замка и кое-какія подробности. Считать Баженова авторомъ существующаго понынѣ зданія никакъ нельзя, но не со
всѣмъ правъ былъ и Бренна, когда въ выпущенномъ имъ два года спустя послѣ смерти Баженова изданіи черте
жей замка поставилъ только свое имя, не упомянувъ объ участіи Баженова».
Къ этому слѣдуетъ добавленіе въ 16-мъ выпускѣ: [149)] «Бренна оставилъ на стѣнахъ своего главнаго созданія— Михайловскаго замка. Какъ мы видѣли уже выше, онъ не былъ единоличнымъ создателемъ загадочнаго дворца Павла Ӏ И есть основаніе думать, что императоръ, за
тѣявъ свое гигантское сооруженіе, не рѣшался вначалѣ поручить его человѣку, еще недавно бывшему всего только декоративнымъ живописцемъ. Покойный Н. К. Шильдеръ, не указывая, къ сожалѣнію, источника, прямо
говоритъ, что «дворецъ строился по проекту В. И. Баженова и окончательно выполненъ съ нѣкоторыми измѣ
неніями первоначальнаго проекта Бренна». Этого, столь категорически выраженнаго убѣжденія (выше мы подчеркнули наше мнѣніе, что здѣсь вовсе не «категорически выраженное убѣжденіе», а приведенъ общепри
нятый взглядъ) мы никакъ не можемъ раздѣлить, такъ какъ цѣлый рядъ стилистическихъ признаковъ (подчеркиваемъ это мѣсто, такъ какъ на немъ мы остановимся впослѣдствіи), подкрѣпленныхъ архивными доку
ментами, устанавливаетъ съ несомнѣнностью, если не исключительное, то главное авторство въ постройкѣ въ пользу Бренна. Весьма возможно, что императоръ Павелъ, тотчасъ же послѣ вступленія на престолъ призвавшій къ себѣ Баженова и Бренна и осыпавшій ихъ милостями, предложилъ составленіе проекта новой грандіоз
ной затѣи одновременно обоимъ зодчимъ. Сперва ему могъ больше понравиться Баженовскій проектъ, а нѣсколько позже онъ остановился на мысли скомбиниро
вать удачныя стороны двухъ проектовъ и въ результатѣ появился новый — третій».
Эти два отзыва, раздѣленные 110 страницами текста, до извѣстной степени противорѣчатъ другъ другу, такъ какъ «грандіозный проектъ вдохновеннаго фантаста(первый отзывъ) превратился въ «главное созданіе недавно бывшаго декоративнаго живописца» (второй отзывъ) и въ конечномъ результатѣ нельзя вывести опре
дѣленнаго заключенія: Баженовъ, Бренна творцы этого замка или же здѣсь комбинированный проектъ? Краси
выя стилистически фразы прерываются указаніями на «архивные документы», но, къ сожалѣнію, въ ссылкахъ нѣтъ указаній на новые, неизвѣстные докуемнты — все тѣ же Π. Н. Петровъ, Коцебу, Шильдеръ, и только.
Что же касается до цѣлаго ряда стилистическихъ признаковъ, то здѣсь мы столкнулись съ прямо непонят
ными для насъ мѣстами. Такъ въ третьемъ примѣчаніи къ стр. 334 читаемъ: [150)] «Особенно сильно чувствуется Баженовская рука въ двухъ павильонахъ, стоящихъ передъ замкомъ ближе къ Невскому. Они, какъ и весь замокъ. строились послѣ утвержденія Павломъ передѣланныхъ проектовъ (въ какомъ архивѣ хранятся эти утвержденные проекты, указаній мы. къ сожалѣнію, не на
ходили), подъ руководствомъ Бренна, какъ объ этомъ свидѣтельствуютъ архивные документы (какіе?), но для насъ слишкомъ очевиденъ Баженовскій характеръ ихъ архитектуры, чтобы придавать этому свидѣтельству рѣшающее значеніе».
Утвержденіе, какъ видимъ, вполнѣ категорическое, а на стр. 448, уже не въ примѣчаніи, а въ самомъ текстѣ,
въ перечисленіи тѣхъ «стилистическихъ» признаковъ, по которымъ Михайловскій замокъ надо приписать Бренна, мы находимъ такія строчки: «Изъ другихъ дворцовыхъ построекъ сохранились только очаровательные па
вильоны, выходящіе на Инженерную улицу. Опять мы встрѣчаемся здѣсь съ тѣмъ же пріемомъ балконовъ, поддерживаемыхъ тосканскими колоннами, который мы ви
димъ въ Павловскѣ»; далѣе слѣдуетъ ссылка на рис. стр. 431, гдѣ есть подпись: Бренна, Флигель Павловскаго дворца [151)].
Такимъ образомъ, сопоставляя эти двѣ выписки, видимъ, что, выражаясь словами Грабаря. «Баженовская рука» чувствуется «въ тосканскихъ колоннахъ Бренна».