Вблизи сада Самборскаго съ 1738 года стояло зданіе Литейнаго двора, теперь сломаннаго для проведенія Литейнаго моста на Выборгскую. На этомъ зданіи красовался вензель императрицы Анны I, съ означеніемъ года построенія (1733). Вензель этотъ былъ снятъ при вступленіи на престолъ императора Николая: невидимому, начальство Литейнаго двора по
лагало, что это вензель Александра 13). Вокругъ этого зданія построена была лабораторія — послѣдняя возбуждала много опасеній, когда помѣщалась среди города; въ 1787 году она была переведена на Выборгскую, но и тутъ напугала весь Петербурга. Тогда шла война со шведами. Непріятельскія дѣйствія происходили вблизи столицы. Въ городѣ явственно слышался громъ сраженія при Красной горкѣ. Вдругъ заго
релась лабораторія 4), и съ Выборгской стороны посыпались бомбы и гранаты: «Шведы! шведы!»—раздавалось въ столицѣ со всѣхъ сторонъ. Многіе стали выбираться изъ Петербурга. Одна барыня, застигнутая общею тревогою въ Гостиномъ дворѣ, поспѣшила сѣсть въ карету, закричавъ кучеру: «Скорѣе, по
гоняй, въ Москву!» ІІолиція съ трудомъ успокоила жителей города.
Эта шведская баталія, слышанная въ Петербурге, очень напугала шутиху императрицы, Матрену Даниловну. Последняя прибежала въ испуге къ государыне со словами:
— Ну, матушка, хороша твоя роденька-то, хорошъ братецъ. — Кто такой? — спросила Екатерина.
— Да королишка-то негодный шведскій, настращалъ меня на-смерть!
И начала его ругать всячески: такой, сякой, такъ что императрице стало непріятно.
— О чемъ ты хлопочешь, сказала она.
— Да какъ же, отвечала шутиха,—я со страстей весь занавесъ свой испортила и разорвала.
Шутиха Матрена Даниловна Теплицкая была родомъ изъ ярославскихъ купчихъ,—государыня знала ее еще въ то время, когда была великою княгинею. Екатерина, хотя и не терпела шутовъ, но очень любила ее, держала у себя во дворце: по разсказамъ,
она черезъ нее узнавала многое. Теплицкая ходила въ платьяхъ императрицы, называла государыню «сестрицей», имела много брилліантовъ и каменный домъ въ Петербурге ν Вознесенья. После, когда окончилась шведская война, король прислалъ императрице въ подарокъ дорогіе серебряные сосуды, въ числе
лагало, что это вензель Александра 13). Вокругъ этого зданія построена была лабораторія — послѣдняя возбуждала много опасеній, когда помѣщалась среди города; въ 1787 году она была переведена на Выборгскую, но и тутъ напугала весь Петербурга. Тогда шла война со шведами. Непріятельскія дѣйствія происходили вблизи столицы. Въ городѣ явственно слышался громъ сраженія при Красной горкѣ. Вдругъ заго
релась лабораторія 4), и съ Выборгской стороны посыпались бомбы и гранаты: «Шведы! шведы!»—раздавалось въ столицѣ со всѣхъ сторонъ. Многіе стали выбираться изъ Петербурга. Одна барыня, застигнутая общею тревогою въ Гостиномъ дворѣ, поспѣшила сѣсть въ карету, закричавъ кучеру: «Скорѣе, по
гоняй, въ Москву!» ІІолиція съ трудомъ успокоила жителей города.
Эта шведская баталія, слышанная въ Петербурге, очень напугала шутиху императрицы, Матрену Даниловну. Последняя прибежала въ испуге къ государыне со словами:
— Ну, матушка, хороша твоя роденька-то, хорошъ братецъ. — Кто такой? — спросила Екатерина.
— Да королишка-то негодный шведскій, настращалъ меня на-смерть!
И начала его ругать всячески: такой, сякой, такъ что императрице стало непріятно.
— О чемъ ты хлопочешь, сказала она.
— Да какъ же, отвечала шутиха,—я со страстей весь занавесъ свой испортила и разорвала.
Шутиха Матрена Даниловна Теплицкая была родомъ изъ ярославскихъ купчихъ,—государыня знала ее еще въ то время, когда была великою княгинею. Екатерина, хотя и не терпела шутовъ, но очень любила ее, держала у себя во дворце: по разсказамъ,
она черезъ нее узнавала многое. Теплицкая ходила въ платьяхъ императрицы, называла государыню «сестрицей», имела много брилліантовъ и каменный домъ въ Петербурге ν Вознесенья. После, когда окончилась шведская война, король прислалъ императрице въ подарокъ дорогіе серебряные сосуды, въ числе