библіотекѣ. Что касается до того, что эти сочиненія страдаютъ отсутствіемъ критики, то это не важно. Критика основывается на фактахъ и можетъ быть
сдѣлана каждымъ, кому эти факты предъявляются, болѣе или менѣе правильно и всесторонне. Указанія на письменные документы есть въ сочиненіи Ram-Rar ’а, и врядъ ли иностранному путешественнику удастся собрать ихъ болѣе, чѣмъ этому Бангалорскому чиновнику, который 25 лѣтъ корпѣлъ надъ своимъ сочиненіемъ.
Развивая мысль о сходствѣ индійскихъ зданій съ русскими, Даль говоритъ, что «сходство это могло быть только между позднѣйшими видоизмѣненіями русскаго вкуса, образовавшимися послѣ татарскаго на
шествія и индійскими стилями по — мусульманской
эпохи, существовавшими даже и въ не мусульманскихъ частяхъ Индіи, и тогда это легко объясняется влія
ніемъ па обѣ эти страны центральной Азіи и Персіи. Съ этимъ положеніемъ едвали можно согласиться, во первыхъ, потому что детали, сходныя съ индѣйскими, встрѣчаются въ Россіи еще до монгольскаго ига въ храмахъ временъ Св. Владиміра и Ярослава, во вто
рыхъ, потому что непосредственно за изгнаніемъ изъ Россіи монголовъ во времена Ивана III и даже ранѣе, въ Россіи появляются уже итальянскіе художники Маркъ Фрязинъ, Аристотель Фіоравенти и друг., которые, весьма естественно старались пересадить на рус
скую почву произведенія родного имъ итальянскаго
зодчества, и только настойчивый царь сдерживалъ эти порывы, заставляя Аристотеля придерживаться стиля древнихъ русскихъ храмовъ, построенныхъ въ самый разгаръ татарскаго владычества. При постройкѣ этихъ храмовъ весьма легко могли примѣшаться образцы Восточныхъ стилей, на которые русскіе путе
шественники въ орду могли насмотрѣться въ дворцахъ и мечетяхъ Золотой орды, а Татары, всесвѣтные за
воеватели, могли заимствовать ихъ изъ Индіи. Такимъ образомъ еще ранѣе сверженія Татарскаго ига въ русскихъ зданіяхъ появляются и луковицеобразные купола и кокошники, и многоугольные кессоны, и дру
гія детали, составляющія принадлежность древнихъ индійскихъ и мавританскихъ зданій.
Что касается до вліянія центральной Азіи, состоявшей изъ неподвижнаго Китая и Персіи, то едва ли вліяніе это могло существовать, развѣ Монголы за
несли какія нибудь деревянныя вырѣзки изъ Китая, а Персія никогда не имѣла самостоятельнаго стиля, и въ ней сохранились только древнѣйшія постройки но образцу греческихъ и новѣйшія, на которыхъ ясно видно вліяніе арабовъ.
Такъ какъ извѣстно, что Индія никогда не была и до сихъ поръ не сдѣлалась мусульманскою, то я не могу ничего сказать о постройкахъ до и немусульманскаго стилей.
Происхожденіе сходствъ стилей отъ одинаковыхъ обстоятельствъ, сопровождавшихъ развитіе народной жизни, дѣло весьма вѣроятное, по оно въ одинаковой степени относится какъ къ Индійской, такъ и къ Египетской, Готической и ко всѣмъ др. архитекту
рамъ, равно какъ и предполагаемое происхожденіе всѣхъ европейскихъ языковъ отъ древне-индійскаго корня. Нельзя согласиться только съ тѣмъ, чтобы по
добное, такъ сказать, нравственное вліяніе отражалось болѣе на украшеніяхъ, чѣмъ на конструкціи; сколько извѣстно, конструкціи зданій у всѣхъ народовъ почти одинаковы, вслѣдствіе одинаковости свойствъ строительныхъ матеріаловъ, но въ украшеніяхъ весьма рѣзко выражается и мѣстный и народ
ный характеръ. Кромѣ мѣстныхъ Флоры, Помоны и Фауны, произведенія которыхъ постоянно фигури
руютъ въ украшеніяхъ всѣхъ стилей, здѣсь же видны различные аттрибуты народныхъ вѣрованій и обычаевъ, чего, разумѣется, нельзя замѣтить въ камен
ной кладкѣ или деревянномъ срубѣ какого бы то ни было народа.
Для того, чтобы уяснить эти различныя вліянія, Даль предполагаетъ:
1) Сдѣлать опытъ самаго тщательнаго роспредѣленія памятниковъ но эпохамъ, стараясь, если есть возможность, подтвердить эпохи письменными памятни
ками и тогда выбрать, какая эпоха ближе къ нашимъ памятникамъ. Сколько мнѣ извѣстно, опытъ этотъ уже сдѣланъ, и всѣ произведенія индійскаго стиля раздѣляются на три періода, рѣзко отличающіеся одинъ отъ другого и конструкціею зданій и ихъ украшеніями, а главное, миѳологическими изображеніями и атрибутами, свойственными, тремъ видоизмѣ
неніямъ Индійской религіи по поклоненію Сивѣ, Вишну, Брамѣ и ихъ товарищамъ. Едва-ли могутъ доставить бумажные памятники болѣе тщательное опре
дѣленіе. Если таковые и существуютъ, то во всякомъ
случаѣ имъ трудно конкуррировать съ монументальными письменами, изсѣченными рѣзцомъ древнихъ ваятелей на громадной поверхности самыхъ зданій.
Хлопотать о выборѣ эпохи, ближайшей къ нашимъ памятникамъ, также едва-ли нужно. При бѣгломъ взглядѣ на рисунки индійскихъ зданій ясно видно, что эта эпоха относится къ 3-му періоду, т. е. къ постройкѣ индійскихъ пагодъ, посвященныхъ Брамѣ, которыя, само собой разумѣется, воспроизводить детали предшествовавшихъ имъ зданій.
Я не буду говорить объ изученіи деревянныхъ индійскихъ построекъ, едва-ли онѣ могутъ послужить къ разъясненію даннаго вопроса, такъ какъ по свой
ству ихъ матеріала, онѣ не могутъ принадлежать тому времени, когда Индія могла вліять на Европу, и скорѣе составятъ серіи жилищъ вродѣ англійскихъ коттэджей.
Изученіе процесса образованія древнихъ украшеній и отысканіе логики индійскаго орнамента, по моему мнѣнію, сподручнѣе сдѣлать по возвращеніи изъ Индіи по тѣмъ даннымъ, которыя будутъ собраны во время путешествія.
Въ заключеніе считаю долгомъ выразить личное предположеніе о способѣ рѣшенія задачи для опредѣленія вліянія Индіи на русскую архитектуру, разумѣется, не навязывая никому этого мнѣнія.
По моему крайнему разумѣнію, приступая къ собранію фактовъ для рѣшенія предложеннаго вопроса, прежде всего необходимо ознакомиться съ топографіей будущаго театра дѣйствій и основательно и по
дробно изучить существующія изданія по индійскому стилю, хотя бы они и страдали отсутствіемъ критики и указаній на письменные документы. Затѣмъ по ри
сдѣлана каждымъ, кому эти факты предъявляются, болѣе или менѣе правильно и всесторонне. Указанія на письменные документы есть въ сочиненіи Ram-Rar ’а, и врядъ ли иностранному путешественнику удастся собрать ихъ болѣе, чѣмъ этому Бангалорскому чиновнику, который 25 лѣтъ корпѣлъ надъ своимъ сочиненіемъ.
Развивая мысль о сходствѣ индійскихъ зданій съ русскими, Даль говоритъ, что «сходство это могло быть только между позднѣйшими видоизмѣненіями русскаго вкуса, образовавшимися послѣ татарскаго на
шествія и индійскими стилями по — мусульманской
эпохи, существовавшими даже и въ не мусульманскихъ частяхъ Индіи, и тогда это легко объясняется влія
ніемъ па обѣ эти страны центральной Азіи и Персіи. Съ этимъ положеніемъ едвали можно согласиться, во первыхъ, потому что детали, сходныя съ индѣйскими, встрѣчаются въ Россіи еще до монгольскаго ига въ храмахъ временъ Св. Владиміра и Ярослава, во вто
рыхъ, потому что непосредственно за изгнаніемъ изъ Россіи монголовъ во времена Ивана III и даже ранѣе, въ Россіи появляются уже итальянскіе художники Маркъ Фрязинъ, Аристотель Фіоравенти и друг., которые, весьма естественно старались пересадить на рус
скую почву произведенія родного имъ итальянскаго
зодчества, и только настойчивый царь сдерживалъ эти порывы, заставляя Аристотеля придерживаться стиля древнихъ русскихъ храмовъ, построенныхъ въ самый разгаръ татарскаго владычества. При постройкѣ этихъ храмовъ весьма легко могли примѣшаться образцы Восточныхъ стилей, на которые русскіе путе
шественники въ орду могли насмотрѣться въ дворцахъ и мечетяхъ Золотой орды, а Татары, всесвѣтные за
воеватели, могли заимствовать ихъ изъ Индіи. Такимъ образомъ еще ранѣе сверженія Татарскаго ига въ русскихъ зданіяхъ появляются и луковицеобразные купола и кокошники, и многоугольные кессоны, и дру
гія детали, составляющія принадлежность древнихъ индійскихъ и мавританскихъ зданій.
Что касается до вліянія центральной Азіи, состоявшей изъ неподвижнаго Китая и Персіи, то едва ли вліяніе это могло существовать, развѣ Монголы за
несли какія нибудь деревянныя вырѣзки изъ Китая, а Персія никогда не имѣла самостоятельнаго стиля, и въ ней сохранились только древнѣйшія постройки но образцу греческихъ и новѣйшія, на которыхъ ясно видно вліяніе арабовъ.
Такъ какъ извѣстно, что Индія никогда не была и до сихъ поръ не сдѣлалась мусульманскою, то я не могу ничего сказать о постройкахъ до и немусульманскаго стилей.
Происхожденіе сходствъ стилей отъ одинаковыхъ обстоятельствъ, сопровождавшихъ развитіе народной жизни, дѣло весьма вѣроятное, по оно въ одинаковой степени относится какъ къ Индійской, такъ и къ Египетской, Готической и ко всѣмъ др. архитекту
рамъ, равно какъ и предполагаемое происхожденіе всѣхъ европейскихъ языковъ отъ древне-индійскаго корня. Нельзя согласиться только съ тѣмъ, чтобы по
добное, такъ сказать, нравственное вліяніе отражалось болѣе на украшеніяхъ, чѣмъ на конструкціи; сколько извѣстно, конструкціи зданій у всѣхъ народовъ почти одинаковы, вслѣдствіе одинаковости свойствъ строительныхъ матеріаловъ, но въ украшеніяхъ весьма рѣзко выражается и мѣстный и народ
ный характеръ. Кромѣ мѣстныхъ Флоры, Помоны и Фауны, произведенія которыхъ постоянно фигури
руютъ въ украшеніяхъ всѣхъ стилей, здѣсь же видны различные аттрибуты народныхъ вѣрованій и обычаевъ, чего, разумѣется, нельзя замѣтить въ камен
ной кладкѣ или деревянномъ срубѣ какого бы то ни было народа.
Для того, чтобы уяснить эти различныя вліянія, Даль предполагаетъ:
1) Сдѣлать опытъ самаго тщательнаго роспредѣленія памятниковъ но эпохамъ, стараясь, если есть возможность, подтвердить эпохи письменными памятни
ками и тогда выбрать, какая эпоха ближе къ нашимъ памятникамъ. Сколько мнѣ извѣстно, опытъ этотъ уже сдѣланъ, и всѣ произведенія индійскаго стиля раздѣляются на три періода, рѣзко отличающіеся одинъ отъ другого и конструкціею зданій и ихъ украшеніями, а главное, миѳологическими изображеніями и атрибутами, свойственными, тремъ видоизмѣ
неніямъ Индійской религіи по поклоненію Сивѣ, Вишну, Брамѣ и ихъ товарищамъ. Едва-ли могутъ доставить бумажные памятники болѣе тщательное опре
дѣленіе. Если таковые и существуютъ, то во всякомъ
случаѣ имъ трудно конкуррировать съ монументальными письменами, изсѣченными рѣзцомъ древнихъ ваятелей на громадной поверхности самыхъ зданій.
Хлопотать о выборѣ эпохи, ближайшей къ нашимъ памятникамъ, также едва-ли нужно. При бѣгломъ взглядѣ на рисунки индійскихъ зданій ясно видно, что эта эпоха относится къ 3-му періоду, т. е. къ постройкѣ индійскихъ пагодъ, посвященныхъ Брамѣ, которыя, само собой разумѣется, воспроизводить детали предшествовавшихъ имъ зданій.
Я не буду говорить объ изученіи деревянныхъ индійскихъ построекъ, едва-ли онѣ могутъ послужить къ разъясненію даннаго вопроса, такъ какъ по свой
ству ихъ матеріала, онѣ не могутъ принадлежать тому времени, когда Индія могла вліять на Европу, и скорѣе составятъ серіи жилищъ вродѣ англійскихъ коттэджей.
Изученіе процесса образованія древнихъ украшеній и отысканіе логики индійскаго орнамента, по моему мнѣнію, сподручнѣе сдѣлать по возвращеніи изъ Индіи по тѣмъ даннымъ, которыя будутъ собраны во время путешествія.
Въ заключеніе считаю долгомъ выразить личное предположеніе о способѣ рѣшенія задачи для опредѣленія вліянія Индіи на русскую архитектуру, разумѣется, не навязывая никому этого мнѣнія.
По моему крайнему разумѣнію, приступая къ собранію фактовъ для рѣшенія предложеннаго вопроса, прежде всего необходимо ознакомиться съ топографіей будущаго театра дѣйствій и основательно и по
дробно изучить существующія изданія по индійскому стилю, хотя бы они и страдали отсутствіемъ критики и указаній на письменные документы. Затѣмъ по ри