Нѣкоторые профессіоналы неоднократно пытались ввести въ своихъ заведеніяхъ различныя системы новѣйшихъ апланатовъ и анастигматовъ, но послѣ первыхъ же испытаній эти приборы пришлось оставить исключительно для съемокъ группъ, — здѣсь они,
вмѣстѣ съ коллинеарами, дѣйствительно оказались много пригоднѣе прежнихъ инструментовъ. Чему же приписать неуспѣхъ новѣйшихъ объективовъ въ портретной съемкѣ? Свѣтосила ли этихъ объективовъ недостаточна, или средняя рѣзкость даваемыхъ ими изображеній неудовлетворительна? Нѣтъ, ни въ томъ и ни въ другомъ лежитъ истинная причина, заставляющая профессіонала оказывать предпочте
ніе прежнимъ портретнымъ объективамъ и портретнымъ апланатамъ (эйрископамъ).
Свѣтосила новѣйшихъ объективовъ, въ большинствѣ случаевъ, болѣе чѣмъ достаточна и фотографы діафрагмируютъ вообще довольно сильно; работа почти никогда не ведется съ діафрагмами большими, чѣмъ // 7 —//9.
Средняя рѣзкость также весьма удовлетворительна; она даже при полномъ отверстіи оказывается слишкомъ большой; во всякомъ случаѣ она больше той, которую мы можемъ достичъ англійскими портрет
ными объективами, столь часто приводимыми въ качествѣ образцовыхъ инструментовъ этого рода.
Если мы спросимъ теперь у любого опытнаго профессіональнаго фотографа, почему онъ продолжаетъ отдавать предпочтеніе прежнимъ объективамъ, то отвѣты въ общемъ получимъ такого рода: «Новые объективы совершенно непримѣнимы, такъ какъ они не даютъ худо
жественныхъ эффектовъ; изображеніе, рисуемое имъ лишено мягкости, оно плоско и жестко; въ изображеніяхъ нѣтъ глубины и воздушности, которая такъ нравится намъ въ портретныхъ объективахъ» и т. п.
Съ другой стороны, большинство профессіоналовъ не особенно гонится за прямизной изображенія и эти фотографы правы, такъ какъ кривизна фокальнаго поля, если только нѣтъ искаженія и линіи пере
даются точно, оказываетъ очень хорошее вліяніе на рѣзкость краевъ изображенія. Человѣческая фигура не представляетъ собою доску: если, фотографируя анастигматомъ, рѣзко установить лицо, то колѣни
иапр. выйдутъ значительно менѣе рѣзко, чѣмъ при съемкѣ той же модели портретнымъ объективомъ.
Съ чисто оптической точки зрѣнія трудно согласиться съ тѣми доводами, по которымъ новые объективы не могутъ дать ни художе
ственныхъ линій, ни мягкости, ни выработанности, ни гармоніи-въ изображеніи; но если подумать о томъ, что это мнѣніе — мнѣніе спе
ціалистовъ-практиковъ не предубѣжденныхъ и не такихъ, которыхъ можно было бы упрекнуть въ легкомысліи, то невольно слѣдуетъ допустить, что оно покоится на фактахъ, причину которыхъ и надлежитъ отыскать.
вмѣстѣ съ коллинеарами, дѣйствительно оказались много пригоднѣе прежнихъ инструментовъ. Чему же приписать неуспѣхъ новѣйшихъ объективовъ въ портретной съемкѣ? Свѣтосила ли этихъ объективовъ недостаточна, или средняя рѣзкость даваемыхъ ими изображеній неудовлетворительна? Нѣтъ, ни въ томъ и ни въ другомъ лежитъ истинная причина, заставляющая профессіонала оказывать предпочте
ніе прежнимъ портретнымъ объективамъ и портретнымъ апланатамъ (эйрископамъ).
Свѣтосила новѣйшихъ объективовъ, въ большинствѣ случаевъ, болѣе чѣмъ достаточна и фотографы діафрагмируютъ вообще довольно сильно; работа почти никогда не ведется съ діафрагмами большими, чѣмъ // 7 —//9.
Средняя рѣзкость также весьма удовлетворительна; она даже при полномъ отверстіи оказывается слишкомъ большой; во всякомъ случаѣ она больше той, которую мы можемъ достичъ англійскими портрет
ными объективами, столь часто приводимыми въ качествѣ образцовыхъ инструментовъ этого рода.
Если мы спросимъ теперь у любого опытнаго профессіональнаго фотографа, почему онъ продолжаетъ отдавать предпочтеніе прежнимъ объективамъ, то отвѣты въ общемъ получимъ такого рода: «Новые объективы совершенно непримѣнимы, такъ какъ они не даютъ худо
жественныхъ эффектовъ; изображеніе, рисуемое имъ лишено мягкости, оно плоско и жестко; въ изображеніяхъ нѣтъ глубины и воздушности, которая такъ нравится намъ въ портретныхъ объективахъ» и т. п.
Съ другой стороны, большинство профессіоналовъ не особенно гонится за прямизной изображенія и эти фотографы правы, такъ какъ кривизна фокальнаго поля, если только нѣтъ искаженія и линіи пере
даются точно, оказываетъ очень хорошее вліяніе на рѣзкость краевъ изображенія. Человѣческая фигура не представляетъ собою доску: если, фотографируя анастигматомъ, рѣзко установить лицо, то колѣни
иапр. выйдутъ значительно менѣе рѣзко, чѣмъ при съемкѣ той же модели портретнымъ объективомъ.
Съ чисто оптической точки зрѣнія трудно согласиться съ тѣми доводами, по которымъ новые объективы не могутъ дать ни художе
ственныхъ линій, ни мягкости, ни выработанности, ни гармоніи-въ изображеніи; но если подумать о томъ, что это мнѣніе — мнѣніе спе
ціалистовъ-практиковъ не предубѣжденныхъ и не такихъ, которыхъ можно было бы упрекнуть въ легкомысліи, то невольно слѣдуетъ допустить, что оно покоится на фактахъ, причину которыхъ и надлежитъ отыскать.