какимъ либо Обществомъ присылались, съ полной охотой печаталъ и мало того, если авторъ письма посмотритъ стр. 69 журнала за 1906 годъ, то увидитъ исключительно крупнымъ шрифтомъ напечатанное воззваніе „Къ Фотографическимъ Обществамъ и Кружкамъ“, въ кото
ромъ я обращался съ просьбою присылать всѣ свѣдѣнія, касающіяся дѣятельности этихъ учрежденій, а также доклады, мелкія сообщенія, имѣющія практическій интересъ и т. п. Съ такою же усерднѣйшею просьбою и съ тою же цѣлью, касающеюся фотографіи и фототех
ники, я обращался въ № 1 журнала за 1906 годъ и ко всѣмъ, интересующимся фотографіей и фототехникой, прося присылкою работъ, которыя кажутся имъ почему либо интересными, помочь мнѣ создать русскій фотографическій журналъ, прося даже надписью на присылаемыхъ копіяхъ указывать, какая цѣль преслѣдовалась при данной работѣ.
Конечно, я не могу претендовать на то, чтобы иностранные фотографы-художники присылали свои работы для помѣщенія на страницахъ „Фотографа-Любителя“, но почему это не дѣлать русскимъ фотографамъ-художникамъ, я не понимаю. Каждому изъ нихъ должны быть близки успѣхи нашего искусства, каждаго должна интересовать возможность показать свои работы широкому кругу любителей (ибо иначе они не участвовали бы и на выставкахъ), такъ неужели только спеціально обращенныя просьбы редакціи къ каждому въ отдѣльности должны побудить ихъ (какъ сказано въ письмѣ) дать свои работы? Авторъ письма признаетъ, что воспроизведеніе фотографій выполнено въ техническомъ отношеніи хорошо, а слѣдовательно, автору, дающему свой снимокъ, можно не опасаться, что работа его будетъ искалѣчена. Не знать о существованіи журнала „Фотографъ-Любитель“ русскому фотографу, жи
вущему въ большихъ городахъ, — трудно, вѣдь журналъ существуетъ двадцатый годъ и уже въ новомъ видѣ издается четвертый годъ.
Что же удерживаетъ нашихъ фотографовъ-художниковъ отъ присылки своихъ работъ? Неужели такой мелкій фактъ, какъ высылка г-ну Бобиръ номера съ наложеннымъ платежемъ? Очень сожалѣю о случившемся, но могу объяснить это только тѣмъ обстоятельствомъ,
что въ письмѣ г. Бобиръ не было указанія, что онъ желаетъ получить номеръ, какъ авторъ помѣщенной въ немъ статьи, а подписчикомъ журнала не состоитъ; въ обычномъ же порядкѣ отдѣльно требуемые номера посылаются съ наложеннымъ платежемъ. Крайне изви
няюсь въ происшедшей некорректности, ускользнувшей отъ моего вниманія, но отказываюсь вѣрить, что этотъ мелкій фактъ повліялъ на г. Бобиръ, до свѣдѣнія же другихъ онъ, вѣроятно, до настоящаго времени и не дошелъ.
Теперь еще относительно г. Губчевскаго. Вопросъ подписчика журнала былъ понятъ мною такъ, какъ онъ въ дѣйствительности и былъ сдѣланъ, т. е. какъ желаніе купить изда
ніе снимковъ упомянутаго фотографа-художника, а такъ какъ я изданій снимковъ г. Губчев
скаго не встрѣчалъ и въ редакцію они тоже не поступали, то я и отвѣтилъ, что ничего объ нихъ не знаю. Само собою понятно, что обращеніе къ автору снимковъ является всегда до
стовѣрнымъ источникомъ ихъ найти, но склоненъ ли г. Губчевскій раздавать свои работы тѣмъ, кто пожелалъ бы съ ними познакомиться, я равнымъ образомъ не знаю и потому не
могъ на это ссылаться. Если склоненъ, то почему же не придти на помощь редакціи и не сообщить о своемъ желаніи быть полезнымъ жаждущимъ знаній? Такое заявленіе было бы, конечно, съ удовольствіемъ помѣщено редакціей (примѣровъ было нѣсколько) и съ радостью встрѣчено всѣми, кто этими работами интересуется.
Авторъ письма объясняетъ свои обвиненія и рѣзкость ихъ тѣмъ, что любитъ свѣтопись и отдаетъ этому искусству всего себя, но и я съ полной достовѣрностью могу сказать, что работаю для того же искусства въ самыхъ разнообразныхъ его отрасляхъ и полностью посвящаю ему все свое время. Тѣмъ болѣе обидно вмѣсто дѣйствительной помощи отъ собратьевъ встрѣчать или инертность, или критику. Чѣмъ объяснить, напримѣръ, то обстоятельство, что секретарь II Съѣзда Русскихъ Дѣятелей не прислалъ въ редакцію журнала „Фотографъ-Любитель“ отчета о Съѣздѣ? Вѣдь русскихъ журналовъ по фотографіи такъ мало, что разсылка хотя бы краткихъ отчетовъ не могла представить слишкомъ большого
ромъ я обращался съ просьбою присылать всѣ свѣдѣнія, касающіяся дѣятельности этихъ учрежденій, а также доклады, мелкія сообщенія, имѣющія практическій интересъ и т. п. Съ такою же усерднѣйшею просьбою и съ тою же цѣлью, касающеюся фотографіи и фототех
ники, я обращался въ № 1 журнала за 1906 годъ и ко всѣмъ, интересующимся фотографіей и фототехникой, прося присылкою работъ, которыя кажутся имъ почему либо интересными, помочь мнѣ создать русскій фотографическій журналъ, прося даже надписью на присылаемыхъ копіяхъ указывать, какая цѣль преслѣдовалась при данной работѣ.
Конечно, я не могу претендовать на то, чтобы иностранные фотографы-художники присылали свои работы для помѣщенія на страницахъ „Фотографа-Любителя“, но почему это не дѣлать русскимъ фотографамъ-художникамъ, я не понимаю. Каждому изъ нихъ должны быть близки успѣхи нашего искусства, каждаго должна интересовать возможность показать свои работы широкому кругу любителей (ибо иначе они не участвовали бы и на выставкахъ), такъ неужели только спеціально обращенныя просьбы редакціи къ каждому въ отдѣльности должны побудить ихъ (какъ сказано въ письмѣ) дать свои работы? Авторъ письма признаетъ, что воспроизведеніе фотографій выполнено въ техническомъ отношеніи хорошо, а слѣдовательно, автору, дающему свой снимокъ, можно не опасаться, что работа его будетъ искалѣчена. Не знать о существованіи журнала „Фотографъ-Любитель“ русскому фотографу, жи
вущему въ большихъ городахъ, — трудно, вѣдь журналъ существуетъ двадцатый годъ и уже въ новомъ видѣ издается четвертый годъ.
Что же удерживаетъ нашихъ фотографовъ-художниковъ отъ присылки своихъ работъ? Неужели такой мелкій фактъ, какъ высылка г-ну Бобиръ номера съ наложеннымъ платежемъ? Очень сожалѣю о случившемся, но могу объяснить это только тѣмъ обстоятельствомъ,
что въ письмѣ г. Бобиръ не было указанія, что онъ желаетъ получить номеръ, какъ авторъ помѣщенной въ немъ статьи, а подписчикомъ журнала не состоитъ; въ обычномъ же порядкѣ отдѣльно требуемые номера посылаются съ наложеннымъ платежемъ. Крайне изви
няюсь въ происшедшей некорректности, ускользнувшей отъ моего вниманія, но отказываюсь вѣрить, что этотъ мелкій фактъ повліялъ на г. Бобиръ, до свѣдѣнія же другихъ онъ, вѣроятно, до настоящаго времени и не дошелъ.
Теперь еще относительно г. Губчевскаго. Вопросъ подписчика журнала былъ понятъ мною такъ, какъ онъ въ дѣйствительности и былъ сдѣланъ, т. е. какъ желаніе купить изда
ніе снимковъ упомянутаго фотографа-художника, а такъ какъ я изданій снимковъ г. Губчев
скаго не встрѣчалъ и въ редакцію они тоже не поступали, то я и отвѣтилъ, что ничего объ нихъ не знаю. Само собою понятно, что обращеніе къ автору снимковъ является всегда до
стовѣрнымъ источникомъ ихъ найти, но склоненъ ли г. Губчевскій раздавать свои работы тѣмъ, кто пожелалъ бы съ ними познакомиться, я равнымъ образомъ не знаю и потому не
могъ на это ссылаться. Если склоненъ, то почему же не придти на помощь редакціи и не сообщить о своемъ желаніи быть полезнымъ жаждущимъ знаній? Такое заявленіе было бы, конечно, съ удовольствіемъ помѣщено редакціей (примѣровъ было нѣсколько) и съ радостью встрѣчено всѣми, кто этими работами интересуется.
Авторъ письма объясняетъ свои обвиненія и рѣзкость ихъ тѣмъ, что любитъ свѣтопись и отдаетъ этому искусству всего себя, но и я съ полной достовѣрностью могу сказать, что работаю для того же искусства въ самыхъ разнообразныхъ его отрасляхъ и полностью посвящаю ему все свое время. Тѣмъ болѣе обидно вмѣсто дѣйствительной помощи отъ собратьевъ встрѣчать или инертность, или критику. Чѣмъ объяснить, напримѣръ, то обстоятельство, что секретарь II Съѣзда Русскихъ Дѣятелей не прислалъ въ редакцію журнала „Фотографъ-Любитель“ отчета о Съѣздѣ? Вѣдь русскихъ журналовъ по фотографіи такъ мало, что разсылка хотя бы краткихъ отчетовъ не могла представить слишкомъ большого