Пантеоновъ. Только вѣдь съ вами откровенничатьто нельзя, сейчасъ же и разболтаете все...
Агафья Петровна. За это не ручаюсь! У насъ вѣдь тоже языкъ-то... ухъ, какой!.. Посудачить любимъ! Ежели что-нибудь интересное, впередъ говорю: разболтаю.
Пантеоновъ. Ну, интереснаго-то, пожалуй, и нѣтъ ничего...
Агафья Петровна. А коли нѣтъ, говорите... могила! Пантеоновъ (таинственно). Въ мировые судьи баллотироваться хочу.
Агафья Петровна. Ну? Пантеоновъ. Да!
Агафья Петровна. А становымъ-то быть надоѣло, что ли?
Пантеоновъ. Надоѣло, красавица! Да потомъ все это не то!.. То ли дѣло мировымъ быть? И положеніе хо
рошее, и почетъ, и жалованье... Надѣлъ знакъ нашею и суди себѣ по убѣжденію совѣсти... А вѣдь теперьто изъ тарантаса не выходишь... Живешь не дома, а въ тарантасѣ...
Агафья Петровна. Мулгь-то тутъ при чемъ же?
Пантеоновъ. Какъ при чемъ! Что это вы! Да вѣдь онъ гласный земскій. Такъ вотъ я и хотѣлъ вашего мужа попросить, чтобы онъ среди своихъ партійку мнѣ подобралъ... поговорилъ бы, пошушукалъ, попросилъ, а кого слѣдуетъ и водченкой попоилъ... Безъ этого нельзя, красавица! Ахъ, всѣ мы люди и всѣ человѣки... (Перемѣнивъ тонъ). Только вотъ бѣда-то! Говорятъ, и этотъ петербургскій франтъ-то тоже баллотироваться будетъ...
Агафья Петровна. Какой франтъ?
Пантеоновъ. А вотъ, что недавно изъ Питера-то пріѣхалъ...
Агафья Петровна. Ахъ, это Кургановъ-то, Борисъто Дмитричъ?
Пантеоновъ. Да! Вы знакомы съ нимъ?