Рымовъ. Да, для мужиковъ, а не для васъ!
Ольга. Ахъ, что вы! Знаете, бѣдные ребятишки бѣгаютъ въ школу за десять верстъ зимою, многіе даже обмораживаются. Я чувствую какую то внутреннюю потребность, просто необходимость устранить это!
Рымовъ (въ сторону). Наивный ребенокъ {Ей.) У васъ прекрасная, возвышенная натура!
Ольга (смѣется). Благодарю васъ!
Рымовъ. Я не комплименты вамъ говорю! Человѣку съ такой богатой натурой прозябать здѣсь въ глуши, въ узкихъ интересахъ медвѣжьяго угла, право непростительно! Сомнѣваюсь, чтобы здѣсь были люди, сочувствующіе вашимъ стремленіямъ.
Ольга. О, нѣтъ, есть! Одинъ даже очень близко! И принимаетъ самое дѣятельное участіе въ дѣлѣ. Рымовъ. Кто же это?
Ольга. Алексѣй Созонтычъ!
Рымовъ. Ага! Сынъ управляющаго? Ольга. Другъ моего дѣтства!
Рымовъ. Вотъ какъ! Другъ вашего дѣтства! Ольга. Да! Мы выросли вмѣстѣ!
Рымовъ. И друбнга эта продолжается, конечно, до сегодня?
Ольга. Конечно! Я его очень уважаю! Онъ такой прямодушный, честный, такой, право, хорошій! Рымовъ. Только уважаете? И ничего больше? Ольга (съ недоумѣніемъ). Да, уважаю... Рымовъ. Значитъ, ваше сердце свободно?
Ольга. Мое сердце? Я не понимаю, зачѣмъ вы заговорили объ этомъ...
Рымовъ. Вы спрашиваете зачѣмъ? Извольте, я вамъ скажу! (У калитки показывается Алексѣй.) Затѣмъ, что... (Оглядывается.) Сюда идутъ!
2) АЛЕКСѢЙ.
Алексѣй. Виноватъ! Я не помѣшалъ разговору? Ольга (сухо). Нѣтъ, нисколько!