глощенный болѣзнью ребенка, я даже забылъ объ этомъ счастливомъ днѣ.
Марта (цѣлуя ею). Вотъ тебѣ наказаніе. Кто бы сказалъ, что завтра мнѣ исполнится 29 лѣтъ?
Графъ (смѣясь). Какая ты, однако, старуха.
Марта. Смѣйся. Однако, это такъ. Вѣдь для женщинъ 29 лѣтъ это предѣльный возрастъ. 28, 29 и сразу 60.
Графъ. Что же я послѣ этого въ 42 года? Старый подагрикъ, руина?
Марта. Нѣтъ, ты для генерала еще молодъ.
Графъ {смѣясь). Но вѣдь кромѣ генерала я еще кое-что.
Марта. Ты мой дорогой, милый.
Графъ. Такъ что ты меня все-таки любишь? Марта. Всѣми силами моего сердца.
Графъ. Благодарю тебя, дорогая моя. Благодарю за все счастье, которымъ я тебя обязанъ. Повѣришь ли, я въ теченіе десяти лѣтъ былъ такъ счастливъ, что когда въ той комнатѣ я почувствовалъ присутствіе смерти,—я думалъ, что она пришла потребовать, чтобы и я уплатилъ дань горю. Вѣдь полное счастье такъ рѣдко. Какъ мало тѣхъ избранныхъ, которые рука-объруку идутъ навстрѣчу судьбѣ, какъ мало такихъ, какъ мы, любовь которыхъ украшается взаимнымъ уваженіемъ и безграничнымъ довѣріемъ... Милая, ты плачешь? Право, я старый, глупый фантазеръ и болтунъ,
вмѣсто того, чтобъ вызвать на твои уста улыбку, я заставляю тебя плакать. Родная моя, не думай больше о прошедшемъ, будемъ жить будущимъ; увидишь, какъ твой сынъ будетъ рѣзвиться въ садахъ нашего замка въ Бретани, онъ выростетъ и изъ него выйдетъ красавецъ офицеръ.
Марта. Да, я бы желала ѣхать туда и какъ можно скорѣе. Я должна тебѣ признаться, что я дала обѣтъ жить тамъ до самой смерти, если мой сынъ выздоровѣетъ.
Марта (цѣлуя ею). Вотъ тебѣ наказаніе. Кто бы сказалъ, что завтра мнѣ исполнится 29 лѣтъ?
Графъ (смѣясь). Какая ты, однако, старуха.
Марта. Смѣйся. Однако, это такъ. Вѣдь для женщинъ 29 лѣтъ это предѣльный возрастъ. 28, 29 и сразу 60.
Графъ. Что же я послѣ этого въ 42 года? Старый подагрикъ, руина?
Марта. Нѣтъ, ты для генерала еще молодъ.
Графъ {смѣясь). Но вѣдь кромѣ генерала я еще кое-что.
Марта. Ты мой дорогой, милый.
Графъ. Такъ что ты меня все-таки любишь? Марта. Всѣми силами моего сердца.
Графъ. Благодарю тебя, дорогая моя. Благодарю за все счастье, которымъ я тебя обязанъ. Повѣришь ли, я въ теченіе десяти лѣтъ былъ такъ счастливъ, что когда въ той комнатѣ я почувствовалъ присутствіе смерти,—я думалъ, что она пришла потребовать, чтобы и я уплатилъ дань горю. Вѣдь полное счастье такъ рѣдко. Какъ мало тѣхъ избранныхъ, которые рука-объруку идутъ навстрѣчу судьбѣ, какъ мало такихъ, какъ мы, любовь которыхъ украшается взаимнымъ уваженіемъ и безграничнымъ довѣріемъ... Милая, ты плачешь? Право, я старый, глупый фантазеръ и болтунъ,
вмѣсто того, чтобъ вызвать на твои уста улыбку, я заставляю тебя плакать. Родная моя, не думай больше о прошедшемъ, будемъ жить будущимъ; увидишь, какъ твой сынъ будетъ рѣзвиться въ садахъ нашего замка въ Бретани, онъ выростетъ и изъ него выйдетъ красавецъ офицеръ.
Марта. Да, я бы желала ѣхать туда и какъ можно скорѣе. Я должна тебѣ признаться, что я дала обѣтъ жить тамъ до самой смерти, если мой сынъ выздоровѣетъ.