боевые нумидійскіе слоны? Какой неслыханный позоръ! Когда онъ, Марій, прибылъ только что въ Африку—легатомъ при новомъ консулѣ Метеллѣ,—развѣ не узналъ онъ прежде
всего, что часть военной добычи продали обратно нумидійцамъ? Продавать оружіе и боевыхъ слоновъ врагамъ, съ которыми идетъ война! Гдѣ это видано? Аразвѣ среди самихъ римскихъ сенаторовъ нѣтъ подкупленныхъ Югуртой? Почему это Югурту не разъ вызывали на судъ въ Римъ, и онъ вернулся оттуда цѣлымъ? Послѣ этого Югурта правъ былъ, когда говорилъ, уѣзжая изъ Рима: «продажный городъ, ты скоро погибнешь, если только найдешь себѣ покупателя».
Ну, пусть Метеллъ самъ не беретъ золота Югурты, пусть не позволяетъ такъ нагло торговать военной добычей. Но
развѣ онъ наказалъ всѣхъ, виновныхъ въ такомъ позорѣ? 0,нѣтъ! Для этого пришлось быобидѣтьмногихъ знатныхъ нобилей. А самъ Ме
теллъ—прежде всего аристократъ. И никогда не кончится эта война, пока аристократы владѣютъ Римомъ.
Страшная досада охватила Марія. Сколько лѣтъ уже онъ служить родинѣ, сколько ранъ по
лучено имъ въ бояхъ! Почему же до сихъ поръ, когда сенаторы и ихъ сыновья разговариваютъ съ нимъ, Маріемъ, они точно оказываютъ ему милость? Только потому, что онъ не нобиль? Что среди его предковъ не было ни консуловъ, ни преторовъ? Что въ его домѣ не висятъ восковыя маски отцовъ и дѣдовъ? Оттого что онъ не учился греческому языку и не имѣетъ привычки къ каждому слову поминать Гомера и его героевъ?
Марію стало даже обидно: зачѣмъ Метеллъ разбилъ Югурту? Пусть лучше Югурта побилъ бы его, какъ побивалъ онъ прежнихъ консуловъ, не стыдившихся брать съ него золото, чтобы построить себѣ гдѣ-нибудь на морскомъ берегу мраморныя виллы среди миртовыхъ садовъ. Да, да! Пусть нумидійцы разбили бы Метелла! Тогда всѣ увидали бы, что въ консулы надо ставить не изнѣженныхъ аристократовъ, а настояіцихъ солдатъ.
всего, что часть военной добычи продали обратно нумидійцамъ? Продавать оружіе и боевыхъ слоновъ врагамъ, съ которыми идетъ война! Гдѣ это видано? Аразвѣ среди самихъ римскихъ сенаторовъ нѣтъ подкупленныхъ Югуртой? Почему это Югурту не разъ вызывали на судъ въ Римъ, и онъ вернулся оттуда цѣлымъ? Послѣ этого Югурта правъ былъ, когда говорилъ, уѣзжая изъ Рима: «продажный городъ, ты скоро погибнешь, если только найдешь себѣ покупателя».
Ну, пусть Метеллъ самъ не беретъ золота Югурты, пусть не позволяетъ такъ нагло торговать военной добычей. Но
развѣ онъ наказалъ всѣхъ, виновныхъ въ такомъ позорѣ? 0,нѣтъ! Для этого пришлось быобидѣтьмногихъ знатныхъ нобилей. А самъ Ме
теллъ—прежде всего аристократъ. И никогда не кончится эта война, пока аристократы владѣютъ Римомъ.
Страшная досада охватила Марія. Сколько лѣтъ уже онъ служить родинѣ, сколько ранъ по
лучено имъ въ бояхъ! Почему же до сихъ поръ, когда сенаторы и ихъ сыновья разговариваютъ съ нимъ, Маріемъ, они точно оказываютъ ему милость? Только потому, что онъ не нобиль? Что среди его предковъ не было ни консуловъ, ни преторовъ? Что въ его домѣ не висятъ восковыя маски отцовъ и дѣдовъ? Оттого что онъ не учился греческому языку и не имѣетъ привычки къ каждому слову поминать Гомера и его героевъ?
Марію стало даже обидно: зачѣмъ Метеллъ разбилъ Югурту? Пусть лучше Югурта побилъ бы его, какъ побивалъ онъ прежнихъ консуловъ, не стыдившихся брать съ него золото, чтобы построить себѣ гдѣ-нибудь на морскомъ берегу мраморныя виллы среди миртовыхъ садовъ. Да, да! Пусть нумидійцы разбили бы Метелла! Тогда всѣ увидали бы, что въ консулы надо ставить не изнѣженныхъ аристократовъ, а настояіцихъ солдатъ.