волчьи ягоды.

Газированный султанъ.
— Издохнуть можно, — какъ говорилъ одинъ дьяконъ, когда его, бывало, чѣмъ-нибудь насмѣшатъ:
Изъ Константинополя сообщаютъ, что постановленіемъ турецкаго совѣта министровъ къ титулу султана прибавленъ эпитетъ „гази“, т. е. побѣдитель.
Не въ одномъ только Петроградѣ дрова вздорожали... И въ Константинополѣ всякая дубина невѣроятно въ цѣнѣ поднялась.
Положеніе нынѣшняго турецкаго султана, вообще, очень похоже на положеніе тѣхъ султановъ, которые торчатъ на лбу лошадей, запряженныхъ въ погребальныя дроги: въ какую сто
рону лошадь мотнетъ головой — въ ту же сторону и султанъ мотнется...
„Побѣдитель .
Донесеніе Лимана фонъ-Сандерса этому несчастному султану о демонстративной высадкѣ англичанъ въ понедѣльникъ у Іеникея, къ западу отъ Булаирскаго пролива, составлено въ слѣдующихъ выраженіяхъ:
„На полуостровъ Галлиполи не ступитъ ни одинъ солдатъ союзной арміи. Если бы таковой и появился, то лишь въ качествѣ моего военноплѣннаго .
А черезъ два дня англичане уже высадились на этотъ полуостровъ въ количествѣ свыше ста тысячъ.
Тутъ же и преподнесли министры султану титулъ непобѣдимаго „для того, чтобы, — какъ говоритъ турецкій историкъ, — заткнуть глотку этому дегенеративному старику .
Нѣтъ Бога, кромѣ Бога, и нѣтъ лгуновъ, кромѣ нѣмцевъ.
Двѣ категоріи ословъ.
По наивности турки напоминаютъ нашихъ институтокъ среднихъ классовъ:
Въ „Баііу ІЧеѵѵз сообщаютъ изъ Имброса, что въ одномъ мѣстѣ высадка союзныхъ войскъ была осуществлена съ помощью слѣдующей хитрости. Подъ прикрытіемъ артиллерійскаго огня съ военнаго судна на берегъ было высажено 1,000 ословъ съ поддѣльными деревянными
горными пушками. Турки отправили туда сильный отрядъ въ 3000 солдатъ.
Итого, получилось въ этомъ мѣстѣ 4,000 ословъ. А пока эти двѣ партіи ословъ вступили между собой въ драку —
настоящій десантъ былъ легко высаженъ въ небольшомъ разстояніи, на другомъ мѣстѣ берега. Турецкій полкъ, атаковавшій ословъ, былъ уничтоженъ, при чемъ союзниками было взято въ плѣнъ болѣе 1,000 человѣкъ, въ томъ числѣ много германскихъ офицеровъ..
— Аллахъ! — говорили изумленные плѣнники. — Доннеръ-веттеръ! Какъ все это просто случилось! Кто бы могъ подумать...
Восточная мораль гласитъ: для того, чтобы быть осломъ, не обязательно имѣть четыре ноги и хвостъ...
Воспитанникъ. „Петроградская Газета сообщаетъ:
„Въ Кіевѣ арестованъ знаменитый разбойникъ Кривуша.
Кривуша воспитывался въ семьѣ извѣстнаго издателя газ. „Колоколъ В. М. Скворцова.
По этому поводу мы бесѣдовали съ воспитателемъ Кривуши В. М. Скворцовымъ.
— Да, дѣйствительно, Кривуша двадцать пять лѣтъ тому назадъ жилъ въ моей семьѣ, являясь моимъ воспитанникомъ.
Теперь выясняется, что и воспитатель, и воспитанникъ оба плохо кончили: одинъ пошелъ въ разбойники, другой сталъ издавать газету „Колоколъ , которую никто читать не хочетъ.
выхъ въ любой моментъ съ восторгомъ опорожнить свою душу. Да, возможность ихъ сотрудничества и дружбы казалась неправдоподобной; но все сошло съ рукъ какъ нельзя болѣе гладко.
Дюманэ и Томми Аткинсъ побратались. Дюманэ безъ ножа рѣжетъ „Тіррегагу , а Томми Аткинсъ безъ ножа рѣжетъ „Марсельезу . Дюманэ отдаетъ Томми свой хлѣбъ, а Томми угощаетъ Дюманэ при
сланнымъ изъ дому вареньемъ. Дюманэ, въ избыткѣ рвенія, даже пьетъ чай; а Томми Аткинсъ къ концу войны научится прекрасно раз
бираться между бургундскимъ и кларетомъ, — а это не такъ ужъ просто.
Разница между французами и англичанами, дѣйствительно, велика; и разница между русскими и французами велика; и разница между русскими и англичанами велика...
А между австрійцами и германцами нѣтъ такой разницы: оба не прочь украсть, оба не прочь прикончить раненаго, оба не прочь соврать о своей побѣдѣ.
И удивительнѣе всего, что побѣдятъ не эти двѣ спѣвшихся націи, а тѣ, различныя по характеру, о которыхъ говорилось выше...
Новая опасность.
На одномъ изъ самыхъ фешенебельныхъ нѣмецкихъ курортовъ— Сильтъ, находящемся на Сѣверномъ морѣ, расклеены слѣдующія офиціальные объявленія:
„Сооруженіе замковъ на берегу разрѣшается только на западной сторонѣ острова, украшеніе же ихъ флагами воспрещается вовсе .
Русскому читателю нужно пояснить это серьезное предостереженіе: рѣчь идетъ о сооруженіи замковъ дѣтьми... изъ песка!
(„Биржев. Вѣд.“)
Какими флагами воспрещаетъ администрація украшать дѣтскіе замки?
Очевидно, — бѣлыми.
И дѣйствительно: вѣдь этакъ можно и войну проиграть.
Крѣпкая связь.
Германскія газеты измыслили новую формулу: „Англія — общій врагъ Франціи и Германіи .
По этому поводу Леонъ Додэ возражаетъ нѣмцамъ:
„Англійская лойяльность и французская лойяльность заключили договоръ, который не будетъ нарушенъ. И всего сильнѣе дружба между французскими и британскими воинами на позиціяхъ.
Казалась неправдоподобной сначала возможносгь такого сотрудничества тысячъ людей, обозначающихъ пѣтушиный крикъ словомъ „кокерико , и тысячъ, слышащихъ въ немъ: „кокадудльду*; тысячъ людей, пьющихъ вино, и тысячъ людей, никогда не простуживающихся послѣ холодной ванны, и тысячъ, всегда получающихъ послѣ нея насморкъ; тысячъ людей, являющихся къ 12-часовому поѣзду въ 59 ми
нутъ двѣнадцатаго, и тысячъ, забирающихся на вокзалъ къ тому же поѣзду съ 11-ти часовъ; тысячъ людей, рѣжущихъ ножку цыпленка
ножомъ и вилкой, и тысячъ, обсасывающихъ ее до косточки; тысячъ людей, ѣдящихъ очень мало хлѣба, да и то разрѣзавъ его на тонкіе ломтики, и тысячъ, прямо пожирающихъ хлѣбъ; тысячъ людей, стыдящихся своихъ самыхъ естественныхъ переживаній, и тысячъ, ГОТО

ВЪ СТАРОМЪ ДОМҌ.

Жилъ въ старомъ домѣ поэтъ, Онъ прошлаго понималъ рѣчи, Носилъ необъятный пледъ,
По вечерамъ зажигалъ свѣчи ...
И былъ онъ жизни далекъ,
И жизнь творилъ на бумагѣ,
А котъ мурлыкалъ у его ногъ Чудесныя кошачьи саги ... Прилежно бѣгало перо, Ажурныя сплетая сѣти,
На каминныхъ часахъ Пьерро
Объяснялся въ любви Пьерреттѣ...
Стрѣлки обѣгали циферблатъ
Все ио тому и одному же кругу, Встрѣчая лѣтній закатъ
И провожая зимнюю вьюгу.., За окномъ жизни гонцы,
Далекіе красотѣ книжной, Уже смѣнили на торцы
Мостовой камень булыжный.
Дома въ семиэтажный ростъ Глядѣли сквозь облака пыли,
Какъ со скоростью почти ста верстъ Мчатся по улицамъ автомобили. И, казалось, небо хотѣли сжечь Молніи электрическаго свѣта,
Такъ не похожія на пламя свѣчъ Въ комнатахъ стараго поэта ...
И однажды умеръ поэтъ,
Разбирая любимые фоліанты ...
Шли родственники за гробомъ вслѣдъ, Дамы траурные нацѣпили банты. Старый хозяинъ — вдали.
Комнаты неуютны и пусты ... И вотъ монтеры пришли
Привѣшивать электрическія люстры ... Электрическій засіялъ свѣтъ
Остро, холодно и безстрастно,
Тѣни къ стѣнамъ на безконечность лѣтъ Приковавъ жестоко и властно ... Развлекая барышень и дамъ,
Граммофонъ уже распѣвалъ куплеты,
А хозяинъ разсказывалъ гостямъ, — Какой забавный народъ — поэты ...
Валентинъ Горянскій.