ложный СЛУХЪ.
Рис. Ре-ми.
Шептуны................................................

УЖИКОВЪ.

(О марающихъ тылъ.)
ОТЪ РЕДАКЦІИ.
Весь настоящій номеръ мы посвящаемъ тылу, но не тому — военному — исполняющему свое, полезное для арміи, дѣло, а тылу штатскому, обывательскому, у котораго много есть язвъ и который не всегда поднимается на требуемую настоящимъ моментомъ высоту.
Редакція.
ВЪ ТЫЛУ.
Я боюсь войны, боюсь чужой крови и сознанія необходимости убивать, но іна тѣхъ, кто добровольно, съ хорошимъ порывомъ, пошелъ рисковать жизнью во имя убѣжденій, я всегда смотрѣлъ съ уваженіемъ.
Поэтому, когда къ намъ пришелъ Ужиковъ и сказалъ, что завтра мы его уже не увидимъ, мнѣ показалось, что я, остающійся здѣсь, даже въ чемъ-то виноватъ предъ нимъ.
— Уѣзжаете? — почтительно спросилъ я. — Туда?
Онъ снисходительно кивнулъ головой и, довольно улыбаясь, махнулъ куда-то рукой.
— Туда ... Хочется извѣдать счастье боя, превратности . . .
— Страшно, Сергѣй Петровичъ? Никого не жалко? .. — Ну... Куда же можно бѣжать, съ такой мятущейся, порытой душой, какъ у меня ... Только тамъ ... —- Вы какъ же, пѣхотинцемъ? ..
— Ну, что вы... У меня знакомый командиръ коннаго драгунскаго полка.. . Меня еще съ дѣтства тянуло въ уланы ...
— Хорошій полкъ?
— Еще бы ... Вы знаете, — онъ наклонился ко мнѣ, — можетъ быть, это военная тайна ... Это секретный полкъ. Для особыхъ порученій. Развѣдка подъ артиллерійскимъ огнемъ, отбиваніе особо важныхъ плѣнныхъ, защита блиндированныхъ автомобилей, парады подъ пулеметнымъ огнемъ ...
-— И вы туда?! .. Добровольно ... Да вѣдь это же ...
-— Еще бы, — посмѣиваясь надъ моимъ ужасомъ, кинулъ вскользь Ужиковъ, — больше ста процентовъ смертности... Черные орлы умѣютъ умирать ...
— Какіе орлы?
— Полкъ называется. Только ужъ, пожалуйста, между нами ...
— Ну, еще бы . ..
Просидѣлъ у насъ Ужиковъ до двухъ часовъ ночи. Было довольно много народа, но каждый изъ насъ какъ-то невольно молчалъ, робко прислушиваясь ко всему тому, что гово
рилъ Сергѣй Петровичъ. Какая-то дама, позванная мужемъ домой, сердито огрызнулась и грубо цыкнула.
— Ты — еще... Ты на него смотри... «Я, я» ... Мужчина . ..
Ужиковъ, поймавъ однимъ ухомъ разговоръ, рѣшительно всталъ на сторону мужа.
— Ну, что вы, право .. . Каждый можетъ быть полезенъ и здѣсь ... Мы будемъ умирать, а вы здѣсь ...
— Зачѣмъ умирать? Не надо... — вздохнулъ я, — такой молодой...
— Нѣтъ, нѣтъ, умирать — рѣшительно стоялъ на своемъ Ужиковъ, — нѣтъ ... — Да вѣдь . . .
— Нѣтъ, оставьте за міной это право! — горячо вскрикнулъ Ужиковъ, — я хочу умереть.
Въ краткихъ словахъ Ужиковъ описалъ всю будущую картину его боевой работы. Я очень плохой стратегъ и поэтому не рѣшался оспаривать необходимости для драгунъ, вооруженныхъ, по разсказамъ Ужикова, только штыками и особыми скорострѣльными ружьями, принимать участіе въ оса
дахъ крѣпостей и развѣдочныхъ полетахъ на аэропланахъ, которыхъ Ужиковъ для сокращенія, почему-то называлъ даже аэродромами. Особенно поражало всѣхъ описаніе боя, въ которомъ Ужиковъ закололъ двухъ высшихъ чиновъ германской арміи.
— Да, это былъ ужасный моментъ... Особенно, когда одинъ изъ нихъ, умирая, прошепталъ что-то о своей матушкѣ ...
Въ разгулѣ браннаго труда Въ пылу чудовищныхъ сраженій, — Когда пылаютъ города
Въ огнѣ побѣдъ и пораженій, Когда приблизилась въ упоръ Пора повысить нашу ставку
И въ роковой, кровавый споръ Внести послѣднюю поправку — На фонѣ тающей бѣды,
Передъ концомъ кровавой бани Какъ тяжко чувствовать слѣды Какихъ-то подлыхъ колебаній!
Народъ несетъ тяжелый крестъ — Достойно, свято, благородно:
Онъ вынесъ Коівно, вынесъ Брестъ, Теперь стоитъ стѣной у Гродно;
И такъ же твердо, какъ и встарь — На Бородинской бранной тризнѣ — Несетъ на жертвенный алтарь Свои сокровища и жизни.
Онъ твердо помнитъ прошлый годъ,. Когда на первомъ перевалѣ
Предуготованныхъ невзгодъ
Мы клятву страшную давали;
Онъ носитъ въ сердцѣ духъ рѣчей, Которымъ жили наши дѣды:
«Не будемъ вкладывать мечей До окончательной побѣды»;
И, съ крѣпкой вѣрою въ Творца И въ мощь своихъ мужицкихъ дланей, Онъ не измѣнитъ до конца
Своихъ возвышенныхъ желаній. И вотъ, когда онъ, весь въ пылу, Несетъ отвѣтственное бремя Въ «организованномъ» тылу
Въ такое тягостное время — Явились с ... с...
Съ клеймомъ предательства на рожѣ, Которымъ брюхо и штаны Завѣтовъ родины дороже,
И, бросивъ думать о войнѣ И окровавленномъ мундирѣ, Уже пустили по странѣ
Змѣиный шипъ о «подломъ мирѣ».
О, омерзительная «рать
Въ тылу у Гродны и у Бреста! Давно пора тебя убрать На подобающее мѣсто!
Владиміръ Воиновъ.