ванъ-Дейкъ и Мурильо идутъ рука въ руку (вЪдь, и у ванъ-Дейка основа натуралистическая), но затѣмъ они рЪзко расходятся: ванъ-Дейкъ ставитъ свое искусство въ услуженіе свѣтской гордынѣ, «аристократизму»; Мурильо спускается къ малымъ симъ или, вѣрнѣе, подымаетъ ихъ до себя, ласково встрѣчаетъ ихъ у воротъ въ свое «Царствіе Небесное».
Особенной популярностью пользуются тѣ церковные образы мастера, въ которыхъ дѣйствующими лицами являются совершенно юныя дѣтишки. II, дѣйствительно, здѣсь онъ неподражаемъ. Рожденіе ребенка отъ любимой женщины онъ долженъ былъ встрѣтить съ чисто-библейскимъ умиленіемъ, съ благо
дарственной молитвой, обращенной къ Создателю, и эта умиленность души Мурильо, это отношеніе къ ребенку, какъ къ ниспосланному свыше благу и какъ къ носителю божественнаго отраженія, неизмѣнно просвѣчиваетъ въ лучшихъ его картинахъ 65. Небесныя, не во плоти рожденныя и, однако, всей радостью плоти обладающія дѣти носятся веселыми роями вокругъ его Мадоннъ, а къ святому Антонію Падуанскому, къ этому самому доброму изъ святыхъ католической церкви, спускается, какъ царь, какъ Богъ и какъ луч
шій другъ, малый ребеночекъ, окруженный сонмомъ ликующихъ, поющихъ осанну, силъ небесныхъ 66. Дѣйствительно, Мурильо женственъ, его искус
65 ВпѢ сомнѣнія, культъ святого Антонія Падуанскаго, этого нѣжнаго ученика св. Франциска, олицетворяющаго въ католической церкви любовь къ дѣтямъ, находилъ въ душѣ Мурильо глубокій отзвукъ. Вотъ почему въ твореніи мастера много
численныя картины па тему «Явленіе Младенца Христа св. Антонію» носятъ совершенно особый характеръ сердечнаго порыва и искренности. От
крывается этотъ рядъ съ «Апоѳеоза» Севильскаго собора 1656 г.: Младенецъ спускается въ потокѣ свѣта среди сонма ангеловъ и херувимовъ къ святому, упавшему на колѣни передъ чудеснымъ
видѣніемъ; здѣсь еще много лишней пышности, здѣсь же сказываются отзвуки Корреджо и вѣянія времени Бернини, въ одномъ изъ варіантовъ Севиль
скаго музея, относящемся къ 1670-мъ годамъ (въ томъ, который воспроизведенъ нами), также еще есть извѣстная аффектація — плодъ увлеченія ванъ-Дейкомъ; въ другомъ — чары младенческой наивности уже выражены въ фигурѣ стоящаго Христа вполнѣ, но въ позѣ святого много паѳоса; зато вполнѣ прекрасна картина Эрмитажа, гдѣ съ такой геніальной простотой выражено экстатиче
ское цѢпенѢніе Антонія, и картина Берлинскаго музея, въ которой Мурильо рѣшился изобразить тихую, но и безпредѣльную радость фрапцисканца, обнимающаго и лобызающаго нѣжное Тѣльце Того, Кто удостоилъ его явленіемъ въ самомъ прекрас
номъ, въ самомъ душистомъ изъ образовъ — въ образѣ едва распустившагося, дышащаго свѣ
жестью человѣческаго цвѣтка.—Непосредственно къ подобнымъ изображеніямъ святого Антонія примыкаютъ всѣ изображенія св. Іосифа съ Мла
денцемъ (три варіанта въ одномъ Эрмитажѣ и картины съ тѣмъ же сюжетомъ у Lyne Stephens въ Лондонѣ, въ музеѣ Севильи, у торговцевъ Тротти и Клейнберже въ Парижѣ, въ мюнхенской галлереѣ Heinemann, въ лондонской Національной галлереѣ; въ послѣдней картинѣ изображена и
Богоматерь), а также такія картины, какъ будапештское «Явленіе Богородицы и Младенца паломникамъ»,какъ «Св. Августинъ передъ Богородицей
въ музеѣ Севильи, какъ «Видѣніе св.Феликса» тамъ же (два варіанта), «Явленіе Младенца св. Фран
циску изъ Паулы» въ Эдинбургскомъ музеѣ и «Явленіе Богородицы св. Бернарду» въ Прадо. — Прославленіемъ дѣтства Христова полны, кромѣ того, и тѣ картины Мурильо, въ которыхъ царитъ настроеніе, близкое къ религіознымъ жанровымъ картинамъ Рембрандта: «Св. Семейство» въ Прадо, «Семья плотника» въ Будапештѣ, у эрла Норфбрука и у герцога Девоншайрскаго, «Св. Семействовъ музеѣ Wallace въ Лондонѣ, «La Virgen de Sevilla» въ Луврѣ, «Бѣгство въ Египетъ» въ генуэз
скомъ Palazzo Bianco, два варіанта того же сюжета въ Эрмитажѣ и одинъ въ Будапештѣ, наконецъ, цѣлый рядъ изображеній «Рождества» и безчисленныя «Мадопны».
66 Въ біографіи Мурильо любопытенъ инцидентъ съ заказомъ мастеру серіи картинъ, въ которыхъ пейзажи долженъ былъ написать Иріарте; работа не подвигалась съ мѣста, въ виду спора сотрудниковъ, кому начинать; наконецъ, Мурильо исполнилъ заказъ одинъ, при чемъ из
мѣнились и самые сюжеты (художникъ написалъ эпизоды изъ «Исторіи Іакова» вмѣсто «Исторіи Давида»), и меценатъ, которому картины предна
значались (вмѣсто того, чтобы достаться маркизу de Villa-Manrique, онѣ достались маркизу де Сантъ- Яго). Какъ разъ исключительная красота пейзажа Этихъ прекрасныхъ произведеній дѣлаетъ непо
нятнымъ, почему Мурильо могъ вначалѣ допустить сотрудничество ловкаго, изящнаго, но поверхност
наго маніериста, какъ Иріарте, а также почему вообще Мурильо пейзажу удѣлялъ въ своихъ картинахъ такъ мало мѣста. Кромѣ картинъ съ «Исторіей Іакова» (двѣ изъ нихъ, по счастью, достались Эрмитажу), значительные пейзажные
Особенной популярностью пользуются тѣ церковные образы мастера, въ которыхъ дѣйствующими лицами являются совершенно юныя дѣтишки. II, дѣйствительно, здѣсь онъ неподражаемъ. Рожденіе ребенка отъ любимой женщины онъ долженъ былъ встрѣтить съ чисто-библейскимъ умиленіемъ, съ благо
дарственной молитвой, обращенной къ Создателю, и эта умиленность души Мурильо, это отношеніе къ ребенку, какъ къ ниспосланному свыше благу и какъ къ носителю божественнаго отраженія, неизмѣнно просвѣчиваетъ въ лучшихъ его картинахъ 65. Небесныя, не во плоти рожденныя и, однако, всей радостью плоти обладающія дѣти носятся веселыми роями вокругъ его Мадоннъ, а къ святому Антонію Падуанскому, къ этому самому доброму изъ святыхъ католической церкви, спускается, какъ царь, какъ Богъ и какъ луч
шій другъ, малый ребеночекъ, окруженный сонмомъ ликующихъ, поющихъ осанну, силъ небесныхъ 66. Дѣйствительно, Мурильо женственъ, его искус
65 ВпѢ сомнѣнія, культъ святого Антонія Падуанскаго, этого нѣжнаго ученика св. Франциска, олицетворяющаго въ католической церкви любовь къ дѣтямъ, находилъ въ душѣ Мурильо глубокій отзвукъ. Вотъ почему въ твореніи мастера много
численныя картины па тему «Явленіе Младенца Христа св. Антонію» носятъ совершенно особый характеръ сердечнаго порыва и искренности. От
крывается этотъ рядъ съ «Апоѳеоза» Севильскаго собора 1656 г.: Младенецъ спускается въ потокѣ свѣта среди сонма ангеловъ и херувимовъ къ святому, упавшему на колѣни передъ чудеснымъ
видѣніемъ; здѣсь еще много лишней пышности, здѣсь же сказываются отзвуки Корреджо и вѣянія времени Бернини, въ одномъ изъ варіантовъ Севиль
скаго музея, относящемся къ 1670-мъ годамъ (въ томъ, который воспроизведенъ нами), также еще есть извѣстная аффектація — плодъ увлеченія ванъ-Дейкомъ; въ другомъ — чары младенческой наивности уже выражены въ фигурѣ стоящаго Христа вполнѣ, но въ позѣ святого много паѳоса; зато вполнѣ прекрасна картина Эрмитажа, гдѣ съ такой геніальной простотой выражено экстатиче
ское цѢпенѢніе Антонія, и картина Берлинскаго музея, въ которой Мурильо рѣшился изобразить тихую, но и безпредѣльную радость фрапцисканца, обнимающаго и лобызающаго нѣжное Тѣльце Того, Кто удостоилъ его явленіемъ въ самомъ прекрас
номъ, въ самомъ душистомъ изъ образовъ — въ образѣ едва распустившагося, дышащаго свѣ
жестью человѣческаго цвѣтка.—Непосредственно къ подобнымъ изображеніямъ святого Антонія примыкаютъ всѣ изображенія св. Іосифа съ Мла
денцемъ (три варіанта въ одномъ Эрмитажѣ и картины съ тѣмъ же сюжетомъ у Lyne Stephens въ Лондонѣ, въ музеѣ Севильи, у торговцевъ Тротти и Клейнберже въ Парижѣ, въ мюнхенской галлереѣ Heinemann, въ лондонской Національной галлереѣ; въ послѣдней картинѣ изображена и
Богоматерь), а также такія картины, какъ будапештское «Явленіе Богородицы и Младенца паломникамъ»,какъ «Св. Августинъ передъ Богородицей
въ музеѣ Севильи, какъ «Видѣніе св.Феликса» тамъ же (два варіанта), «Явленіе Младенца св. Фран
циску изъ Паулы» въ Эдинбургскомъ музеѣ и «Явленіе Богородицы св. Бернарду» въ Прадо. — Прославленіемъ дѣтства Христова полны, кромѣ того, и тѣ картины Мурильо, въ которыхъ царитъ настроеніе, близкое къ религіознымъ жанровымъ картинамъ Рембрандта: «Св. Семейство» въ Прадо, «Семья плотника» въ Будапештѣ, у эрла Норфбрука и у герцога Девоншайрскаго, «Св. Семействовъ музеѣ Wallace въ Лондонѣ, «La Virgen de Sevilla» въ Луврѣ, «Бѣгство въ Египетъ» въ генуэз
скомъ Palazzo Bianco, два варіанта того же сюжета въ Эрмитажѣ и одинъ въ Будапештѣ, наконецъ, цѣлый рядъ изображеній «Рождества» и безчисленныя «Мадопны».
66 Въ біографіи Мурильо любопытенъ инцидентъ съ заказомъ мастеру серіи картинъ, въ которыхъ пейзажи долженъ былъ написать Иріарте; работа не подвигалась съ мѣста, въ виду спора сотрудниковъ, кому начинать; наконецъ, Мурильо исполнилъ заказъ одинъ, при чемъ из
мѣнились и самые сюжеты (художникъ написалъ эпизоды изъ «Исторіи Іакова» вмѣсто «Исторіи Давида»), и меценатъ, которому картины предна
значались (вмѣсто того, чтобы достаться маркизу de Villa-Manrique, онѣ достались маркизу де Сантъ- Яго). Какъ разъ исключительная красота пейзажа Этихъ прекрасныхъ произведеній дѣлаетъ непо
нятнымъ, почему Мурильо могъ вначалѣ допустить сотрудничество ловкаго, изящнаго, но поверхност
наго маніериста, какъ Иріарте, а также почему вообще Мурильо пейзажу удѣлялъ въ своихъ картинахъ такъ мало мѣста. Кромѣ картинъ съ «Исторіей Іакова» (двѣ изъ нихъ, по счастью, достались Эрмитажу), значительные пейзажные