ДНЕПРОПЕТРОВСК
Едва исчезают за кормой «Огонька» последние трубы Днепродзержинска, как открывают
ся впереди первые трубы Днепропетровска. Один город служит продолжением другого. Третья глава в днепровской металлургии —
Запорожье, а четвертая, заключительная,— Никополь. Так на протяжении почти трехсот километров тянется один из важнейших и интереснейших районов нашей страны.
Только Днепропетровск в этом созвездии металлургии может почитаться старым городом, да и то относительно: его прежнее назва
ние — Екатеринослав — указывает на время его возникновения. Самое древнее здание в нем — Потемкинский дворец, разрушенный немцами.
Разрушена была значительная часть города, пострадала вся центральная часть. Но этого не заметишь, когда подъезжаешь с реки. Восстановительная мощь Советского Союза особенно заметна в больших промышленных цен
трах. Только потом, проходя по улицам, мы увидели выщербленные коробки домов и сре
ди них немало зданий различных учебных и научно-исследовательских институтов. Без пояснений ясно: Днепропетровск — это крупней
ший центр технической мысли на Украине. «Производство» инженеров-горняков, металлургов, машиностроителей—существенная черта его жизни.
Город велик, красив, живописно расположен. Много парков и садов, все улицы обсажены деревьями. Много заботы о детях. Есть дет
ские парки. Одной из первых в Союзе была сооружена здесь детская железная дорога.
Днепропетровск — старейший на Днепре металлургический центр. Он был поэтому и одним из ранних центров революционного рабочего движения. Пролетарские традиции здесь сильны. Доменщики и сталевары насчитывают немало наследственных мастеров. Есть
знатные династии, давшие всему Союзу известных и прославленных деятелей отечественной металлургии.
Столп и основа довоенного Днепропетровска — гигант-завод имени Петровского. Старый, кряжистый, закопченный, он ведет за собой многочисленную «молодежь» новых заво
дов. Заводские здания, занявшие немалую часть города, покрыты, как ветераны, многочисленными рубцами. Немцы пытались уничто
жить завод имени Петровского — одну из крепостей советской металлургии, но живет богатырь! Восстановлены и восстанавлива
ются его домны и мартены. Руководит заводом один из членов знаменитой династии доменщиков Илья Иванович Коробов.
Днепропетровск растет, как все наши промышленные города. Но стареющему заводу расти трудно: он был некогда окраиной и вы
ходил на пустырь, а теперь со всех сторон зажат жилыми домами. Податься ему некуда, и на заводском дворе теснота цехов. В этом смысле завод представляет советское «вчера». Новую технику приходится вмещать в старые цехи.
Растет поэтому с особой силой заднепровская, левобережная часть города. Она разви
валась и до войны. Но то, что было тогда,
только пролог к тому, что есть и что будет. Чтобы увидеть своими глазами наше «сегодняи заглянуть в наше «завтра», мы едем на за
вод имени Карла Либкнехта. Мы знакомимся с тем, что можно назвать «последней новостью» Днепропетровска.
Завод был построен и уже действовал до войны. Но после немцев пришлось, по сути,
начинать все сначала. Завод—советский, социалистический по своему происхождению, по своему стилю. Ему привольно среди степи. Здания расположены по ходу металлургиче
ского цикла. Дворы просторны и походят на аллеи. Цехи полны воздуха и света. Конечно, покуда строители не ушли с площадки, приходится местами преодолевать горы песка и щебня и балансировать на зыбких мостиках, пере
брошенных через котлованы. Но в новенькие, сверкающие чистотой цехи проката труб и производства вагонных колес входишь, кзк в концертный зал, — только «музыка» здесь необыкновенно «ударного» тембра. С риском оглохнуть наблюдаешь увлекательную работу чрезвычайно умных машин. В цехе очень мало лю
дей, и те, что есть, все кажутся инженерами. Труба без видимого человеческого участия
совершает свое «хождение по мукам»: станы тискают ее, «прошивают», нещадно колотят, вытягивают, обрезывают и автоматически выбрасывают похолодевшую от всего пережитого.
Таков и процесс изготовления колес. Если угодно, он элементарен и походит на изготов
ление некоторых кондитерских изделий. Тесто из раскаленной стали раскатывается в лепешки,
им придается круглая форма, выдавливается дырка... Все это проделывают машины-авто
маты, соединяющие многотонную увесистость с миллиметровой точностью. Есть художественная красота в этой точной механике металлических гигантов, и есть изящество одухотво
ренной мысли в движениях девушки, которая стоит у пульта и нажатием кнопок и рычажков управляет сложным ансамблем проката. Физический человеческий труд устранен. Торжествует мысль.
Естественным был наш переход от заводского проката труб к научно-исследователь
скому трубному институту, единственному в Союзе. Важность трубоведения следует из одного того, что был это раньше институт ме
таллов, а теперь он специализировался на трубах. Казалось бы, нехитрая это штука, труба:
См. «Огонек» №№ 33, 34, 35, 36.
Едва исчезают за кормой «Огонька» последние трубы Днепродзержинска, как открывают
ся впереди первые трубы Днепропетровска. Один город служит продолжением другого. Третья глава в днепровской металлургии —
Запорожье, а четвертая, заключительная,— Никополь. Так на протяжении почти трехсот километров тянется один из важнейших и интереснейших районов нашей страны.
Только Днепропетровск в этом созвездии металлургии может почитаться старым городом, да и то относительно: его прежнее назва
ние — Екатеринослав — указывает на время его возникновения. Самое древнее здание в нем — Потемкинский дворец, разрушенный немцами.
Разрушена была значительная часть города, пострадала вся центральная часть. Но этого не заметишь, когда подъезжаешь с реки. Восстановительная мощь Советского Союза особенно заметна в больших промышленных цен
трах. Только потом, проходя по улицам, мы увидели выщербленные коробки домов и сре
ди них немало зданий различных учебных и научно-исследовательских институтов. Без пояснений ясно: Днепропетровск — это крупней
ший центр технической мысли на Украине. «Производство» инженеров-горняков, металлургов, машиностроителей—существенная черта его жизни.
Город велик, красив, живописно расположен. Много парков и садов, все улицы обсажены деревьями. Много заботы о детях. Есть дет
ские парки. Одной из первых в Союзе была сооружена здесь детская железная дорога.
Днепропетровск — старейший на Днепре металлургический центр. Он был поэтому и одним из ранних центров революционного рабочего движения. Пролетарские традиции здесь сильны. Доменщики и сталевары насчитывают немало наследственных мастеров. Есть
Плотина Днепрогэса. Д. ЗАСЛАВСКИЙ
Фото С. Фридлянда
знатные династии, давшие всему Союзу известных и прославленных деятелей отечественной металлургии.
Столп и основа довоенного Днепропетровска — гигант-завод имени Петровского. Старый, кряжистый, закопченный, он ведет за собой многочисленную «молодежь» новых заво
дов. Заводские здания, занявшие немалую часть города, покрыты, как ветераны, многочисленными рубцами. Немцы пытались уничто
жить завод имени Петровского — одну из крепостей советской металлургии, но живет богатырь! Восстановлены и восстанавлива
ются его домны и мартены. Руководит заводом один из членов знаменитой династии доменщиков Илья Иванович Коробов.
Днепропетровск растет, как все наши промышленные города. Но стареющему заводу расти трудно: он был некогда окраиной и вы
ходил на пустырь, а теперь со всех сторон зажат жилыми домами. Податься ему некуда, и на заводском дворе теснота цехов. В этом смысле завод представляет советское «вчера». Новую технику приходится вмещать в старые цехи.
Растет поэтому с особой силой заднепровская, левобережная часть города. Она разви
валась и до войны. Но то, что было тогда,
только пролог к тому, что есть и что будет. Чтобы увидеть своими глазами наше «сегодняи заглянуть в наше «завтра», мы едем на за
вод имени Карла Либкнехта. Мы знакомимся с тем, что можно назвать «последней новостью» Днепропетровска.
Завод был построен и уже действовал до войны. Но после немцев пришлось, по сути,
начинать все сначала. Завод—советский, социалистический по своему происхождению, по своему стилю. Ему привольно среди степи. Здания расположены по ходу металлургиче
ского цикла. Дворы просторны и походят на аллеи. Цехи полны воздуха и света. Конечно, покуда строители не ушли с площадки, приходится местами преодолевать горы песка и щебня и балансировать на зыбких мостиках, пере
брошенных через котлованы. Но в новенькие, сверкающие чистотой цехи проката труб и производства вагонных колес входишь, кзк в концертный зал, — только «музыка» здесь необыкновенно «ударного» тембра. С риском оглохнуть наблюдаешь увлекательную работу чрезвычайно умных машин. В цехе очень мало лю
дей, и те, что есть, все кажутся инженерами. Труба без видимого человеческого участия
совершает свое «хождение по мукам»: станы тискают ее, «прошивают», нещадно колотят, вытягивают, обрезывают и автоматически выбрасывают похолодевшую от всего пережитого.
Таков и процесс изготовления колес. Если угодно, он элементарен и походит на изготов
ление некоторых кондитерских изделий. Тесто из раскаленной стали раскатывается в лепешки,
им придается круглая форма, выдавливается дырка... Все это проделывают машины-авто
маты, соединяющие многотонную увесистость с миллиметровой точностью. Есть художественная красота в этой точной механике металлических гигантов, и есть изящество одухотво
ренной мысли в движениях девушки, которая стоит у пульта и нажатием кнопок и рычажков управляет сложным ансамблем проката. Физический человеческий труд устранен. Торжествует мысль.
Естественным был наш переход от заводского проката труб к научно-исследователь
скому трубному институту, единственному в Союзе. Важность трубоведения следует из одного того, что был это раньше институт ме
таллов, а теперь он специализировался на трубах. Казалось бы, нехитрая это штука, труба:
См. «Огонек» №№ 33, 34, 35, 36.