ПОСЛЕДНИЕ ДНИ

К 30-й ГОДОВЩИНЕ РАССТРЕЛА 26 БАКИНСКИХ КОМИССАРОВ АГЕНТАМИ АНГЛИЙСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА
В январе 1919 года в палату Ашхабадской тюремной больницы, где я лежал с больной ногой, явился некий субъект неопределенной национальности.
На чистом русском языке он стал рассказывать, что только на днях вернулся из Индии, от своего старого приятеля случайно узнал, что я здесь, и «счел своей обязанностью зай
ти». В одном из индийских городков он якобы встретил бакинских комиссаров.
— Не верьте злонамеренным слухам, поверьте мне, очевидцу... Я видел их всех сво
ими глазами, разговаривая с ними. Выглядят они совсем неплохо, хотя, очевидно, давно не брились... Одеты все хорошо, особенно за
помнилась мне отличная матросская форма на Петрове.
Правда,— шопотком, как бы доверительно, оглядываясь по сторонам, сказал посетитель,— комиссары по двое скованы ручными кандала
ми. Но не беспокойтесь, это их не особенно стесняет, все они веселы и бодры... — и после короткой паузы добавил: — Ваш отец в одной пape с Петровым...
Обескураженный холодным приемом, непрошенный гость, из-под модной шляпы которого явно торчали длинные уши агента английской разведки, поспешил удалиться.
Это была одна из многочисленныя попыток английских интервентов Замести следы своего злодейского преступления — расстрела без суда и следствия 26 бакинских руководящих товарищей.
Еще не зная всей правды, Российское советское правительство неоднократно обращалось к английскому командованию с требованием освободить бакинских товарищей и их семьи в обмен на пленных англичан. Командование упорно отмалчивалось, отмалчивалось до тех пор, пока факт гибели 26 бакинских комиссаров не стап всеобщим достоянием.
Англичанам пришлось тогда нарушить заговор молчания и пустить в ход новую провокационную версию.
«...5 марта 1919 года, — пишет товарищ Сталин,— Астрахань получила радио из Тиф
лиса о том, что «Джапаридзе и Шаумяна в распоряжении английского командования не имеется, что они, по местным сведениям, са
мочинно убиты группой рабочих в сентябре около Кизыл-Арвата». Очевидно, это была первая официальная попытка английских убийц свалить вину за свои зверства на рабочих, безгранично любивших и Шаумяна и Джапаридзе».
Но ничто, никакие ухищрения не помогли разбойникам английского империализма. Они были разоблачены до конца.
И сегодня, через три десятилетия, хочется еще раз, хотя бы в общих чертах, напомнить об обстоятельствах, при которых совершилась трагедия 20 сентября 1918 года.
***
Во второй половине 1918 года Советский Баку стал ареной прямого столкновения захватнических интересов двух основныя импе
риалистических коалиций. Германо-турецкие хищники, опираясь на грузинских меньшевиков и азербайджанских буржуазныя националистов
муссаватистов, вплотную подошли к городу с запада. Английский генерал Денстервиль, прибыв через Месоротамию в Персию, руководил оттуда антисоветской деятельностью ба
кинских эсеров, меньшевиков и армянских националистов — дашнаков, пытавшихся кост
лявой рукой голода, клеветой и провокациями задушить молодую советскую власть.
От Советской России Баку был отрезан северокавказской белоказачьей контрреволюцией и бандами дагестанского имама Гоцинского.
Ленин и Сталин делали все, чтобы помочь героическим бакинцам войсками, оружием, продовольствием. Но в невероятно трудной обстановке 1918 года, когда вся страна была объята огнем гражданской войны, да еще при таком дальнем расстоянии, всю необходимую помощь оказать было невозможно.
В этих условиях совершилось падение совет
чительно тяжело за судьоу Баку, за жестокие испытания, выпавшие на долю бакинского пролетариата, тяжело ощущение собственного бессилия в сложившейся обстанодке...
Задумчиво стоит у окна Степан Шаумян. Взор его голубых глаз устремлен куда-то вдаль. Время от времени он обменивается ко
роткими репликами с Анастасом Микояном. Обычно подвижной, горячий, Алеша Джапа
ридзе сидит на диванчике рядом с женой Варварой Михайловной. Они тихо, сосредото
ченно беседуют. Рядом Мешади-бек Азизбеков со спокойной, ласковой улыбкой слушает Арсена Амиряна. Арсен говорит нервно, то
ропливо, еле сдерживая возмущение. По ма
ленькой площадке между дверью и столом медленно прохаживается Ваня Фиолетов. Он близоруко щурится, внимательно прислуши
вается то к одному, то к другому, иногда вступает в разговор, но мысли его не здесь... Яков Зевин, как бы продолжая обязанности тюремного старосты, хлопочет с кем-то из женщин об организации обеда.
Разговор иногда становится общим, раздаются шутки, смех. А потом опять сосредото
ченное молчание или тихая беседа. Каждый думает о своем, вернее, об одном, об общем, но по-своему.
В каюту торопливо входят Петров и Гатевос Амиров. Новости тревожные. Капитан парохода, которого всего лишь два часа назад уго
ворили взять курс на советскую Астрахань, заявил, что он вынужден повернуть и идти либо на Петровск либо на Красноводск. Этого требует судовой комитет, в котором засели эсеры, не желающие попасть «в руки больше
виков». Кроме того путь до Астрахани дальний, пассажиров на пароходе набралось около
тысячи, а топлива, пресной воды и продовольствия в обрез.
Долго, горячо обсуждают товарищи, как быть, что делать. В разгар споров входит Григорий Корганов. Он с возмущением рассказывает, что какой-то дашнакский офицер с
георгиевскими крестами на груди будоражит пассажиров и солдат, запугивает тем, что астраханские большевики либо вовсе не примут их либо всех посадят в чека.
Выбора не остается. О вооруженном воздействии не могло идти речи: выйдя только что из тюрьмы, комиссары были безоружны. Приходится смириться с мыслью, что в Астра
хань попасть не удастся. Вдобавок разыгрался сйльнейший шторм.
Петровск или Красноводск? Было известно, что в Петровске хозяйничает контрреволюция во главе с царским полковником Бичерэховым. А о положении в Красноводске не было точ
ных сведений, и поэтому он представлялся меньшим злом...
***
Поздно вечером 16 сентября показались огни Красноводска. По сигналу из порта паро
ход «Туркмен» стал на рейде и бросил якорь. Медленно подплывает катер военного началь
ника порта—«Бугас». По спущенному трапу перебираются туда английские офицеры, даш
накский георгиевский кавалер и кто-то из пароходного начальства. Вскоре последовал приказ: «Туркмену» не трогаться с места до утра, ждать особыя распоряжений.
Утро 17 сентября. Вновь появляется «Бугаси приказывает «Туркмену» следовать за ним. В 10 километрах от города «Туркмен» пришвартовывается к пристани Уфра.
Вся пристань оцеплена войсками. Между цепями прогуливаются три английских офицера: двое — с «Туркмена», третий — полковник Баттин. Они похлопывают стэками по желтым крагам и равнодушно, ни во что не вмешиваясь, наблюдают.
Но на берегу — английский бронепоезд, пушки которого зловеще глядят на нас своими жерлами. За холмом, как мы после узнали, наготове солдаты расквартированного в Крас
новодске батальона английского Хэмпширского полка с артиллерией, а также туркменская рота. На самой пристани орудует боевая дружина местной организации эсеров.
Отдается приказ — всем пассажирам выйти
С. Г. Шаумян. Снимок сделан в Астрахани в 1913 году, где тов. Шаумян находился в ссылке.
Публикуется впервые.
татура» не успели. Они просто решили оставить их в городе, уверенные, что турки сами растерзают большевиков.
Но находившиеся на воле члены подпольной большевистской организации, возглавляемой А. И. Микояном, решили иначе. В зареве пожарищ, под ураганным артиллерийским, пуле
метный и ружейным огнем уже занимавших город турок, А И. Микоян, Сурен Шаумян и другие вырвали из тюрьмы руководителей бакинских большевиков. С помощью команди
ра партизанского отряда Татевоса Амирова наши товарищи погрузились на один из последних отходивших от города пароходов — «Туркмен».
***
Все каюты, трюмы, палубы «Туркмена» забиты людьми, мешками, корзинами, сундуками. Среди сотен женщйн и детей небольшие груп
пы солдат из отряда Амирова, но больше из враждебныя дашнакских частей.
Утром всеобщее внимание привлекли два офицера-шотландца. Они по-хозяйски распо
ложились на полубаке, извлекли откуда-то консервы, плитки шоколада, сгущенное молоко и неспеша завтракали.
Кому-то понадобилось распространить слух, что англичане случало попали на наш пэроход. Случайно! Цену и смысл этой «случайности» мы познали очень скоро...
Все наши товарищи расположились в каюткомпании и прилегающих к ней помещениях. Вот они, дорогие и близкие люди! Глубокие складки легли на их мужественные лица. My
Л. С. ШАУМЯН
ской власти в Баку. Тогда в осажденный германо-турецкими войсками город вошли англи
чане. Под их опекой образовалось контррево
люционное правительство — «Диктатура Центрокаспия», Берные советской власти войска были разоружены, почти все партийные, советские и военные руководители революционного Баку — Шаумян, Джапаридзе, Азизбеков, Фиолетов и другие — арестованы и брошены в тюрьму.
В ночь на 14 сентября турки начали решительный штурм города, и англичане вместе со своими лакеями из «Диктатуры» в панике бежали из Баку.
Расправиться с арестованными советскими
деятелями британское командование и «Дик