что задача дальнейше-го количественною роста упускаетсй из виду).
Цепь борьбы передвинулась на целое звено, а сценаристы большей частью остались стоять на месте и глядят глазами вчерашнею дня. И вот, их задача — не медлить дальше ни одного дня с переходом на новьіе рельсы 3 колхозной тематика.
После этих первых замечаннй о том, каких тем в сценариях недостает, перейдем к ис
кажениям, которые часто встречаются при изображеніи классовой борьбы вокруг кол
хозов. Постараемся отмечать лишь то, что по
вторяется в ряде сценариев и поэтому приобретает характер до известкой степени типичною для сценарной продукции.
Раньше всего таким типичным и характерный искажением приходится признать паяй
4 е сікое, излишне ;іессямястич е е к о е, и потому неправильное, изображение в них д е- ревни как таковой.
Я пишу — «как таковой»; и вот почему: победа советского колхозною начала в сценариях, конечно, демонстрируется, но обусловливается обычно только появлением на зкране в том или ином обличьи социалистического го
рода. Что же касается самой деревни и классовых сил внутри ее, то кулак слишком часто изображается, как сторона наступательная, и его мощь преувеличивается, в то время как колхозно-советские силы, наоборот, выглядят обычно беспомощными и порой) даже жалки
ми, не всегда способными даже к обороне, не говоря уже о настуилении.
Это после днее обстоятельство способно создать такое ѣпечатление о деревне, которое выгодно кулаку, но отнюдь не нам.
Правда, надо иметь в виду, что у нас речь идет о сценариях главный образом наших во
сточный шмооргаяизавдий, а в восточных областях и, республиках кулацкие элементы в деревне, (сросшнеся с духовенством и пр.) подчас сильнее и активнее, чем в других частях СССР, советский же и колхозный актив, на
оборот, слабее, и задачи его в свою очередь сжшнее. Но, даже учитывая вое эти обетоятельетва и внося некоторую поправку, приходится все же признать, что изображение восточной деревни нашими сценаристами ча
сто извращает действительность и грозит политический вредоім при появлении соответствующих картин на экране.
Возьмем, как достаточно яркий пример, режиссерскую разработку сценария «Последний вкш, Оценарий— т. Сафронова, режиссерская разработка т, Микаэлова. Сцена
рий передай фабрике Азеркино в производство, но забраковая правлением Союзкино.
В сценарии изображается настоящее и успешное на первых порах контрреволюциошюе
«религиозное восстание», организуемое кулачьем и духовенством. И что же автор противопоставляет ему? На фоне пятидесятилроцентной коллекгивизации кулацкому «религпозному» восстанию противопоставляются рас
терянные и не смеющие сопротивляться сельсоветчикя и колхозники.
Кулаки открыто ведут свою «массовую работу». По городам и селам раз’езжают агенты кулаков и попов и> агитируют:
— Кончились страданпя праведных! Сагибеззаман даст всем потребное и исцелит наши раны!
Кулаки собирают тысячи паломников, ерывгют посевяую кампакию.
Молло-Меджид с. кораллом в руке крі^чит возбужденной толие:
Толпа, потрясая кулаками, вторит Молло-Меджиду.
Кричит на крыше Меджид:
— Прскитятье колхозам!
И что же предпринимает в ответ на это кулацкое наступление советская власть? Она фактически даже не обороняется. Она не ра
зоблачает контрреволюционной сути «обещанного» имама, который якобы идет «с войском из Мекки».
Советская власть показана стоящей на позиции полною «невмешательства» в «религиозные» дела.
Показывается своеобразная «лойяльностьсоветской власти к контрреволюции.
Советские органы
категорически -предлагают всем сельсоветам никаких наеильственных мер, препятствующих движению паломников, не принимать.
Работники с мест — сельсоветчики и колхозники, не согласные с зтим распоряжением, едут в райком, но в райкоме:
«Человек слушает хладнокровно, занимаясь своим делом. Жестом руки засгавляет замолчать сельсоветчика и говорит спокойно:
— Нам все известно, товарщ, иди и занимайся своей работой. Ничего страшною нет.
Предсельсовета ничего не понимает, он возмущея.
Цепь борьбы передвинулась на целое звено, а сценаристы большей частью остались стоять на месте и глядят глазами вчерашнею дня. И вот, их задача — не медлить дальше ни одного дня с переходом на новьіе рельсы 3 колхозной тематика.
После этих первых замечаннй о том, каких тем в сценариях недостает, перейдем к ис
кажениям, которые часто встречаются при изображеніи классовой борьбы вокруг кол
хозов. Постараемся отмечать лишь то, что по
вторяется в ряде сценариев и поэтому приобретает характер до известкой степени типичною для сценарной продукции.
Раньше всего таким типичным и характерный искажением приходится признать паяй
4 е сікое, излишне ;іессямястич е е к о е, и потому неправильное, изображение в них д е- ревни как таковой.
Я пишу — «как таковой»; и вот почему: победа советского колхозною начала в сценариях, конечно, демонстрируется, но обусловливается обычно только появлением на зкране в том или ином обличьи социалистического го
рода. Что же касается самой деревни и классовых сил внутри ее, то кулак слишком часто изображается, как сторона наступательная, и его мощь преувеличивается, в то время как колхозно-советские силы, наоборот, выглядят обычно беспомощными и порой) даже жалки
ми, не всегда способными даже к обороне, не говоря уже о настуилении.
Это после днее обстоятельство способно создать такое ѣпечатление о деревне, которое выгодно кулаку, но отнюдь не нам.
Правда, надо иметь в виду, что у нас речь идет о сценариях главный образом наших во
сточный шмооргаяизавдий, а в восточных областях и, республиках кулацкие элементы в деревне, (сросшнеся с духовенством и пр.) подчас сильнее и активнее, чем в других частях СССР, советский же и колхозный актив, на
оборот, слабее, и задачи его в свою очередь сжшнее. Но, даже учитывая вое эти обетоятельетва и внося некоторую поправку, приходится все же признать, что изображение восточной деревни нашими сценаристами ча
сто извращает действительность и грозит политический вредоім при появлении соответствующих картин на экране.
Возьмем, как достаточно яркий пример, режиссерскую разработку сценария «Последний вкш, Оценарий— т. Сафронова, режиссерская разработка т, Микаэлова. Сцена
рий передай фабрике Азеркино в производство, но забраковая правлением Союзкино.
В сценарии изображается настоящее и успешное на первых порах контрреволюциошюе
«религиозное восстание», организуемое кулачьем и духовенством. И что же автор противопоставляет ему? На фоне пятидесятилроцентной коллекгивизации кулацкому «религпозному» восстанию противопоставляются рас
терянные и не смеющие сопротивляться сельсоветчикя и колхозники.
Кулаки открыто ведут свою «массовую работу». По городам и селам раз’езжают агенты кулаков и попов и> агитируют:
— Кончились страданпя праведных! Сагибеззаман даст всем потребное и исцелит наши раны!
Кулаки собирают тысячи паломников, ерывгют посевяую кампакию.
Молло-Меджид с. кораллом в руке крі^чит возбужденной толие:
— Проклятие хлопку!
Толпа, потрясая кулаками, вторит Молло-Меджиду.
Кричит на крыше Меджид:
— Прскитятье колхозам!
И что же предпринимает в ответ на это кулацкое наступление советская власть? Она фактически даже не обороняется. Она не ра
зоблачает контрреволюционной сути «обещанного» имама, который якобы идет «с войском из Мекки».
Советская власть показана стоящей на позиции полною «невмешательства» в «религиозные» дела.
Показывается своеобразная «лойяльностьсоветской власти к контрреволюции.
Советские органы
категорически -предлагают всем сельсоветам никаких наеильственных мер, препятствующих движению паломников, не принимать.
Работники с мест — сельсоветчики и колхозники, не согласные с зтим распоряжением, едут в райком, но в райкоме:
«Человек слушает хладнокровно, занимаясь своим делом. Жестом руки засгавляет замолчать сельсоветчика и говорит спокойно:
— Нам все известно, товарщ, иди и занимайся своей работой. Ничего страшною нет.
Предсельсовета ничего не понимает, он возмущея.